Палеонтология антрополога. Том 3. Кайнозой - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Дробышевский cтр.№ 52

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Палеонтология антрополога. Том 3. Кайнозой | Автор книги - Станислав Дробышевский

Cтраница 52
читать онлайн книги бесплатно

Маленькая тонкость

Что подкосило креодонтов? С одной стороны, это и очевидно, с другой же – как-то до конца не понятно. Креодонты по сравнению с хищными имели гораздо меньший мозг с несравнимо хуже развитым мозжечком. Очевидна разница креодонтов и хищных при взгляде на их черепа сверху или сзади. У креодонтов мозговая коробка махонькая, узкая, крайне низкая и полностью теряется на фоне корней скуловых отростков, а соединение между мозговой коробкой и челюстями выглядит как тоненькая талия; есть впечатление, что ещё немного – и эта связь вовсе исчезла бы. У хищных же мозговая коробка высокая и сравнительно широкая, а мощь жевательных мышц достигается за счёт большого крепления на мозговую коробку, а не скуловые дуги, при этом длина и площадь мышц и их эффективность куда как возрастают; коробка же гораздо прочнее соединена с челюстями, так что при сильных рывках добычи череп оказывается устойчивее к повреждениям.

Лапы креодонтов хорошо двигались в вертикальной плоскости, но хуже заграбастывали добычу. По этой причине креодонты были вынуждены иметь огромные тяжеленные челюсти – только ими они могли удерживать жертву. Об этом же говорят и широкие, расщеплённые когтевые фаланги, при жизни больше похожие на копыта. Но и какой-то особой прыткости креодонты не приобрели, оставаясь тяжёлыми коротконогими существами, с большими энергетическими затратами на передвижение. Разлапистые пятипалые кисти и стопы явно не были приспособлены к быстрому бегу; короткие и широкие предплюсна и плюсна, маленькая пятка и стопохождение проворству тоже не способствовали. Поясница креодонтов была длинная и весьма прочная, с крупными остистыми отростками, а потому малоподвижная, это совсем не та вертикальная пружина, что запускает прыжки куницы, бег собаки и броски кошку на добычу. По факту, креодонты больше всего напоминали медоедов или барсуков, только часто огромных и ещё более мордастых.

А ведь копытные тоже эволюционировали. Они становились быстрее, умнее и бодрее и уже не были столь терпеливы, когда их душили зубастые монстры, – вырывались, брыкались и бодались. Из-за слишком вертикальных лап креодонты намного хуже лазали по деревьям, где их обскакали виверры, куньи, еноты и кошки. Да и зубы креодонтов оказались чересчур хищными, позади хищнических зубов не осталось давящих моляров про запас, чтобы в случае недостатка мяса пожевать чего-нибудь вегетарианского. Да и прорезывались постоянные зубы у креодонтов позже, чем у хищных, что создавало проблемы: уже выросшее крупное животное на момент смены зубов оказывалось менее эффективно в питании и потому более уязвимо. В итоге уже в среднем олигоцене в Северной Америке и Евразии креодонты были вытеснены хищными, хотя последний Dissopsalis дотянул в Пакистане до времени 8–11,1 млн л. н.

Время мощных, но тупых чудовищ кончилось. Пришло время умных чудовищ. Окончательно первые места заняли хищные Carnivora.

В миоцене появляются настоящие виверровые Viverridae – генетты Semigenetta в Европе, Китае и Таиланде, а также Tugenictis ngororaensis и Kanuites lewisae в Африке. Впрочем, на наших предков эти изящные пятнисто-полосатые красавицы повлиять уже не могли.

Примитивные родственники виверр Percrocutidae в лице множества видов Percrocuta, Dinocrocuta и Belbus стали чрезвычайно похожими на огромных гиен существами. Они активно расселились по Африке, Европе и Азии, где успешно конкурировали с другими хищниками. Судя по короткомордости и скуластости, эти звери очень здорово научились разгрызать кости, хотя и про активную охоту тоже не забывали.

Маленькая тонкость

В позднемиоценовом китайском местонахождении Шуангонбей череп носорога Chilotherium wimani сохранил след огромной травмы над правым глазом. Размер повреждения соответствует масштабам клыков Dinocrocuta gigantea. Рана, что было приятно для носорога, полностью заросла. Кроме прочего, эта находка показывает, что динокрокуты были не падальщиками, а охотились очень даже активно.

Миоцен породил и других родичей виверр – настоящих гиен Hyaenidae: сначала мелких вытянутых виверроподобных Protictitherium и Ictitherium, а затем и куда более серьёзных Lycyaena, Hyaenictis и многих прочих. Возникли они где-то в Евразии, но уже в середине эпохи оказались и в Африке. Гиены сделали ставку на всеядность, неторопливый бег и стайность. Первое видно по их зубам, второе – быстро удлинявшимся ногам, а третье – по изобилию находок, иногда обнаруживаемых группами. Обычно гиены считаются падальщиками, но это верно лишь отчасти. И современные, и древние гиены никогда не брезговали мертвечиной, но и активно охотились во все времена. Универсальность гиен имела огромные последствия для нашей эволюции. Во-первых, гиены попали в Африку раньше псовых и, вероятно, долгое время составляли им суровую конкуренцию. Если бы шакалы и волки раньше нужного освоились на Чёрном Континенте, возможно, обезьяны так никогда и не спустились бы на землю и просто наверняка не стали бы всеядными разумными, слишком уж совпадают экологические ниши собак и людей. Во-вторых, гиены сами были серьёзнейшей преградой для эволюции наземных приматов; оттого наши предки до последнего тянули и не рвались в саванну, оглашаемую по ночам хохотом и рычанием гиен. Дополнительные несколько миллионов лет древесной жизни – в тесном общении с кошками – подготовили предков австралопитеков к двуногости и создали предпосылки для будущей трудовой деятельности.


Палеонтология антрополога. Том 3. Кайнозой

Barbourofelis


Своим путём пошли кошкоподобные Barbourofelidae. Эта группа исходно возникла в Африке в виде древнейшего Ginsburgsmilus napakensis, но быстро выселилась оттуда. Afrosmilus africanus известен не только из Кении, но и из Намибии, и Испании, турецкие Sansanosmilus piveteaui достигли Европы, где стали S. palmidens, а несколько видов Barbourofelis расселились от Европы до Северной Америки. Барбурофелиды – образцовые саблезубые хищники, их клыки вымахали до огромных кинжалов с мелкозазубренным лезвием; под клыки на нижней челюсти были предусмотрены жёлобообразные выросты-«ножны». Своими зубами-ножами хищники без проблем резали не слишком быстрых, но очень крупных животных. Коротконогие барбурофелиды не умели быстро бегать, что, вероятно, и стало основной причиной их исчезновения.

Пышнейшим цветом расцвели в миоцене кошачьи: из олигоцена в начало эпохи перешёл Proailurus и дал потомков – изобилие трудноразличимых видов Pseudaelurus, Styriofelis и Miopanthera, которые из Евразии переправились в Северную Америку и начали быстро увеличиваться: от размера домашней кошки у Pseudaelurus turnauensis до рыси у P. lorteti и пумы у P. quadridentatus, а затем превратились в саблезубых махайродусов. А Machairodus был уже очень серьёзным зверем: до двух метров в длину и 100–240 кг весом. Своими толстыми и не чересчур длинными клыками-ятаганами с крупными зубцами по краю махайродусы запросто душили даже очень большую добычу. В отличие от барбурофелид, махайродусы были более длинноноги и быстры, что давало выигрыш в открытой местности. Огромная масса тела (Machairodus aphanistus – 300 кг, M. lahayishupup – 270 кг), мощные шейные позвонки и тяжёлые передние лапы явно говорят, что махайродусы наваливались на добычу, обхватывали её лапами и с размаху пробивали шкуру клыками. Такой способ имел минусы: большой процент переломов клыков саблезубых махайродусов M. aphanistus показывает, что огромные зубы – это не всегда гарантия успеха в охоте. Показательно, что синхронный, но более продвинутый Promegantereon ogygia с короткими и менее сжатыми клыками почти никогда их не ломал.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию