На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Раймон Пуанкаре cтр.№ 26

Аббат Веттерле, энергично занимающийся в Париже эльзасскими делами, изложил мне разумные соображения относительно воссоединения его родины с Францией, которого он ожидает в скором времени. Он считает опасным слишком поспешное распространение французского законодательства на воссоединенные провинции. Они далеко не подготовлены к этому.

С востока плохие известия. Неужели три короля – румынский, греческий и болгарский – связались за спиной своих народов с германским императором? Быть может, все изменилось бы с победой на нашем фронте. Но. германское радио уже утверждает, что наше наступление полностью провалилось. Однако Пенелон – он приходит теперь два раза в конце дня – принес мне совершенно противоположные известия. Он резюмировал их следующим образом: «Весьма блестящий результат у группы Кастельно, очень хороший у группы Фоша, превосходный у англичан». По словам полковника, в главной квартире считают, что первый день наступления дал все, что можно было ожидать, и даже больше того. Мальви принес мне телеграмму от префекта Марны. Она тоже оптимистична, но сообщает о тяжелых потерях. Вечером Мильеран звонил мне, что, по сведениям главной квартиры, все идет хорошо. В Шампани мы взяли в плен 7 тысяч немцев. Будем ждать и надеяться. Но какая тревога в сердце!

Воскресенье, 26 сентября 1915 г.

Мильеран сообщил мне новые сведения, полученные им из главной квартиры: «В Шампани мы взяли в плен более 10 тысяч немцев. С этой стороны наше продвижение, видимо, идет очень неплохо».

Длительное совещание с Вивиани, Делькассе, Мильераном и Оганьером. Делькассе все еще ничего не телеграфировал в Софию. Составленную им депешу он все еще не отправил. Он не предлагал более союзникам заговорить с Болгарией твердым языком. А сегодня утром он получил письмо от Извольского с известием, что Сазонов берет назад свое предложение объявить Болгарии, что нападение на Сербию мы будем рассматривать как враждебный акт. Итак, ничего не осталось. Я заметил Делькассе, что это общее воздержание может лишь поощрить Болгарию и что, безусловно, необходимо взять твердую позицию в Софии. Вивиани, Мильеран и Оганьер энергично поддержали меня. Делькассе не говорит ни да ни нет. Я его не узнаю, он как будто другой. В конце концов он покорился. Он предложит союзникам потребовать от Болгарии демобилизации. Во второй половине дня Вивиани снова зашел по мне и горячо жаловался на колебания и медлительность Делькассе; воля Делькассе как бы парализована.

Дюбо сделал мне длинный визит. Он передал мне желания сената относительно посылки войск на помощь Сербии. Я конфиденциально ставлю его в известность о тех затруднениях, с которыми мы сталкиваемся в Греции и Румынии, и о сопротивлении Жоффра. Как и правительство, он того мнения, что войска должны быть отправлены, несмотря на сопротивление Жоффра.

В конце дня майор Эрбильон сказал мне, что количество взятых в плен немцев превосходит 15 тысяч и что мы атакуем в хороших условиях вторые линии неприятеля. Однако второй день наступления подходит к концу, а эти линии не взяты. Истек срок, в который, как нам говорили генералы де Лангль и Петен, должен был определиться успех или неуспех наступления. Неприятельский фронт не прорван, и немецкое радио уже сообщает, что у нас самих взято в плен несколько тысяч. Боюсь, что мы далеки от того результата, на который надеялись. Однако Эрбильон продолжает надеяться. Подождем еще.

Панафье телеграфирует, что мобилизация происходит в Болгарии, как в 1912 г., но при унылом настроении. Крестьянская партия и социалисты распространяют среди солдат манифест против короля Фердинанда. В Греции (№ 466, 467, 468) Константин согласился на продолжение мобилизации, но отказ от нейтралитета является предметом спора между королем и его министром. После продолжительной беседы с Венизелосом Гильмен настаивает, чтобы мы повременили с высадкой наших войск в Салониках. Мы присоединяемся к взглядам Венизелоса. Мы отзовем одну из наших дивизий на полуострове Галлиполи и перевезем ее в Лемнос; кроме того, отправим в Салоники лошадей, военный материал, снаряжение с конвоирами и солдатами в штатском.

Понедельник, 27 сентября 1915 г.

Чрезвычайное заседание совета министров. Вернувшийся из главной квартиры Мильеран привез нам крайне скудные сведения о наступлении. Под Аррасом наступление застряло, и Жоффр уже не надеется здесь на прорыв. В Шампани мы на протяжении двенадцати километров находимся в соприкосновении с последней линией неприятеля, расположенной на юг от Сомм-Пюи. Она, кажется, гораздо слабее тех, которые мы взяли вчера, но тем не менее снабжена проволочными заграждениями. В воскресенье при проливном дожде эти заграждения совершенно остановили нас. Эта остановка представляется мне плохим предзнаменованием, так как генералы де Лангль де Кари, Петен и де Кастельно говорили мне, что, если мы не возьмем одним натиском все неприятельские линии, то дело проиграно и что, стало быть, результат наступления должен выявиться в 24-часовой, самое большее в 48-часовой срок. Однако, по словам Мильерана, Жоффр все еще надеется, что нам удастся прорвать неприятельский фронт в Шампани. Вчера вечером товарищ министра Жюстен Годар инспектировал в Суэне врачебно-санитарный пост и видел, как проезжала многочисленная кавалерия, направлявшаяся на север. Бравые солдаты, горящие нетерпением «прорваться» и драться! Какое разочарование для всех этих героев, что после стольких жертв мы не можем двигаться дальше!

Делькассе зачитывает полученные и отправленные телеграммы. Кабинет единогласно одобряет шаги, предпринятые нами вчера.

В три часа Пенелон передал мне, что Кастельно телефонировал сегодня: «Я в соприкосновении с последними немецкими линиями на протяжении двенадцати километров. У меня впечатление, что дело проваливается. К тому же мы не можем оставаться там, где находимся теперь». В Шампани атака должна была возобновиться к двум часам. Мы придвинули 105-миллиметровые орудия, чтобы бить по неприятельским позициям, которые не были до сих пор достаточно разрушены нашей артиллерийской подготовкой. Бросим в бой пять свежих дивизий. Боюсь, что мы увязнем. Если мы сегодня не прорвемся, станем ли мы опять, как под Аррасом, преследовать призрак убегающей от нас удачи? Не лучше ли было бы удовольствоваться доставшимся нам тактическим успехом и не искать стратегического решения, которого мы не добьемся, раз не добились его немедленно?

В конце дня Пенелон явился с новым сообщением, что наша атака против последних немецких линий в Шампани началась только в шестнадцатом часу. Известия будут не раньше вечера.

Норвежский посланник барон де Ведель-Ярльсберг привел ко мне романиста Иогана Бойера, который свидетельствует мне свои симпатии к Франции. Посланник рассказал мне, что в конце июля 1914 г. он зашел в германское посольство и застал там фон Шена, занятого наблюдением за упаковкой своих бумаг. «Я ожидаю, что мне вручат мои паспорта», – сказал германский посол. «Но вам их не вручат, пока не будет объявлена война, а объявит ее не Франция». – «Да, правда, – заметил фон Шен, – здесь сделали все, чтобы можно было сохранить мир…»

Испанские депутаты, члены партии реформ – Альварес, Уна, Вальдес и Коридхедо – тоже выразили мне свои пожелания Франции.