Возвратный тоталитаризм. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гудков cтр.№ 56

Если исходить из «сырых данных» исследований общественного мнения, то возникает впечатление о существенном улучшении за последние годы работы полиции и других правоохранительных ведомств. Опросы фиксируют явную динамику позитивного отношения к полиции при снижении негативных оценок ее работы – с 60 % в 2010 году до 34 % в 2017 году (табл. 228.2). Рост идет в основном за счет более сдержанных высказываний (ответов «скорее удовлетворены», поскольку за описываемые 8 лет доля «полностью удовлетворенных» составляла в среднем 5 %, исключением был лишь 2017 год, когда она поднялась до 11 %). Вместе с тем заметно увеличилось и количество затрудняющихся дать какой-либо определенный ответ на этот вопрос (с 12–13 % до 18–20 %) ^[121].

Таблица 228.2

Удовлетворены ли вы в настоящее время работой полиции вашего города / района?

N = 1600.

Однако более внимательный анализ показывает не столь однозначную картину. Те респонденты, кто обращался в полицию за последние два года (2015–2017), существенно чаще дают негативные оценки работы ведомства, чем граждане, избежавшие подобной участи. Соотношение оценок (не удовлетворены: удовлетворены) у первых составляет 54 к 41, у вторых 30 к 49, то есть картина переворачивается. Характерно и резкое уменьшение затрудняющихся с ответом в первом и втором случае (5 и 22 %), то есть определенность высказываний радикально повышается, и не в пользу полиции ^[122]. Но поскольку обращались в полицию за это время все меньше и меньше граждан, то общий тон отношения к полиции оказывается декларативно одобрительным. Кроме того, отметим резкое снижение «удовлетворенности» в момент крымской патриотической мобилизации: с 52–46 % в 2012–2013 годы до 27 % в октябре 2014 года.

У вынужденных взаимодействовать с сотрудниками правоохранительных органов граждан далеко не всегда остается приятное впечатление от них: «вежливым и предупредительным» отношение к ним полицейских назвали 32 %, «безразличным и формальным» – 36 %, «грубым и хамским» – 16 %, противоправным, противозаконным – 9 %, 4 % вообще отказались от ответа.

Более поздние социологические опросы «Левада-Центра» подтверждают устойчивость реакций населения, основанную на опыте взаимодействия с полицией.

Повседневное, диффузное, привычное, и потому почти не сознаваемое насилие в России редко становится предметом научного анализа и серьезных общественных дискуссий. Материалы о случаях полицейского, армейского, ФСБешного или ФСИНовского насилия постоянно появляются в прессе или в интернете ^[123]. Иногда истории такого рода вызывают в обществе очень широкий эмоциональный резонанс, но, как правило, время подобных переживаний очень коротко. Они быстро забываются. Принципиальная особенность информационной подачи фактов насилия состоит в том, что это всегда – отдельные случаи социального безобразия. Более неоднозначно воздействие потока российской массовой культуры (телевизионные сериалы, детективные романы, фильмы), основными темами которой оказываются именно различные варианты насилия: формульные образцы этой продукции, доминирующей в массовом потреблении, используют фабулы, построенные на различных сочетаниях взаимодействия «нечестных» политиков, бандитов и коррумпированных полицейских. Как и формы псевдоисторических фильмов о сталинском времени, чекистском терроре, они принципиально лишены возможности генерализации зрителем или читателем описываемых историй до степени установления неких закономерностей в проявлении насилия и тем более – в характере его воздействия на людей в качестве систематических институциональных практик. Поэтому массовое сознание россиян, не имеющее специальных средств и социальных механизмов рефлексии, анализа и обобщения подобного опыта, не способно ничего удерживать в памяти. Тем не менее из-за непрерывного повторения подобных сериалов, сообщений о скандалах, сенсационных публикаций в СМИ в массовом сознании «оседают» и неприметно складываются устойчивые представления о хроническом и неустранимом насилии по отношению к обычным, «рядовым» людям со стороны тех, кто причастен к власти, кому доступны средства физического или психического принуждения других. В свою очередь, такого рода представления практически не подвергаются какой-либо критической оценке или рефлексии, а потому они со временем становятся коллективными предрассудками, почти априорными структурами сознания – негативными установками по отношению к любым представителям власти – чиновникам, полицейским, судьям и прокурорам.

Таблица 229.2

Как, по-вашему, полиция отнеслась к вашему обращению?

В % от числа тех, кто обращался за помощью к полиции.

Таблица 230.2

Какое поведение сотрудников правоохранительных органов в отношении граждан вы чаще всего наблюдаете в тех местах, где вы живете, бываете?

Январь-февраль 2019 года. N=3400.

Таблица 231.2