Кот Сократ выходит на орбиту. Записки котонавта - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Самарский cтр.№ 27

– Лёня, я с самого детства сплю с котами. Ещё никогда они мне не мешали, наоборот, я прекрасно засыпаю под их мурлыкание.

– Ты как моя Ксюша, та тоже без Вареника спать не ложится. Ладно, смотри сама, – командир махнул рукой, – просто я переживаю, будешь завтра мучиться головной болью.

– Даже если и буду, вы об этом не узнаете, – с улыбкой сообщила она.

Люблю спать у женщин. Они спят тихо, спокойно, не то что мужики, брыкаются, как необъезженные кони. По окончании ужина Ирина отстегнула шлейку, я мгновенно всплыл вместе с поводком.

Я порой чувствовал себя воздушным шариком и никак не мог привыкнуть к состоянию невесомости. В сидячем и лежачем положении я находился лишь тогда, когда люди держали меня на руках. Если же меня пристёгивали на поводок, я всё равно взлетал и зависал в воздухе, как НЛО над городом.

– Коллеги, мы с котом спать. Всем хороших снов и до завтра.

– Спокойной ночи, – дружно ответила команда.

– Иди за мной. – Ирина обратилась ко мне. Она потянула поводок и я, как верный пёс, полетел следом.

Наблюдая за ней, я удивлялся, как она легко и непринуждённо передвигается по станции, будто родилась в космосе. Ирина слегка оттолкнулась пальчиками ног о пол, и мы с ней одним махом преодолели длинный коридор. Перед открытым люком я зажмурился, представив на минуту, как мы в него врежемся, если она промахнётся. Но Ирина с точностью снайпера нырнула в него, и мы снова оказались в длинном коридоре. Остановившись у раздвижных дверей, она произнесла:

– Вот мы и на месте. Заходи. – Ирина открыла створки, пропуская меня вперёд. – Это моя опочивальня. Здесь мы будем с тобой спать.

Мы оказались в комнатке размером с наш домашний холодильник и с прямоугольным иллюминатором под потолком. На одной стене висел какой-то мешок с ремешками по бокам, на другой я заметил икону и фотографии. На одной из них Ирина была вместе с маленьким темноволосым мальчиком, один в один похожим на неё. Словно услышав мои мысли, она с улыбкой произнесла:

– Это мой сынок. Его зовут Макар. На этой фотографии ему пять лет, сейчас он взрослый, недавно исполнилось одиннадцать.

Надо же, я всегда думал, Макар – это кошачья кличка. В нашем посёлке, по соседству с нами, живёт кот с такой кличкой. Хотя чему я удивляюсь, люди часто называют зверей человеческими именами. Вот, например, меня назвали в честь философа. И я считаю, не зря. Вы же убедились, я ещё тот мыслитель. Я раньше думал, Васька тоже кошачья кличка, а потом узнал, что так звали даже русского царя.

– Повиси, дружок, пока здесь, я приготовлю нам постель.

Она пристегнула меня к ручке возле мешка на стене. Я огляделся по сторонам в поисках кровати, ничего похожего не вижу. Где же мы будем спать? Думаю, может, какую раскладушку поставит.

– Кстати, ты знаешь, имя Макар означает «счастливый», – сообщила Ирина.

Судя по шрамам соседского кота, я бы не сказал, что он так уж чрезмерно счастлив. Мало того, что бедолага хромает, так у него ещё и один глаз не видит. Хотя, может быть, я заблуждаюсь. Возможно, внешние недостатки не мешают быть ему вполне счастливым котом.

Я невольно нахмурился, наблюдая за Ириной, совершенно не понимая, что она делает. Она забралась в мешок, застегнула молнию по самое горло, а руки просунула в отверстия по бокам. Со стороны казалось, будто её за шиворот повесили на крючок. Она пристегнула себя ремнями поверх мешка в ногах. Отстегнув поводок, притянула меня к себе, положила на живот, защёлкнула широкий ремень, тем самым приковав и меня, и себя к стене. Затем снова просунула руки обратно в мешок и с улыбкой сообщила:

– Вот так мы с тобой будем спать, дружок.

Офигеть! Да как же можно уснуть в таком положении? Я начал шевелиться, пытаясь освободиться из оков.

– Котейка, не дёргайся. Хочешь, не хочешь, а придётся спать так. Понимаю, с непривычки это страшно неудобно. Но ничего не поделаешь. Если я тебя не пристегну, ты будешь висеть в воздухе и ощущать своё тело в постоянном колыхании. Незафиксированные лапы будут тебя постоянно будить, ведь ты не сможешь во сне контролировать их движение.

О, господи, да за что же мне такое наказание? Вроде же никому ничего плохого не делал.

– Ладно, давай пока полежим рядышком. Немного полюбуемся Землёй, – сжалилась Ирина. Она вытащила меня из-под ремня и положила себе на грудь, – но спать всё равно будешь на том месте. Смотри, видишь восход? – она показала рукой на иллюминатор, – это мы пролетаем над Америкой. Там сейчас день.

Я всегда думал, наша планета огромная, а из космоса она кажется маленьким голубым шариком. Раньше, когда я смотрел на небо, мне всегда было интересно, что нас ждёт там, среди звёзд. А ничего, всё те же звёзды и бескрайняя, чёрная вселенная, на просторах которой ощущаешь себя ничтожной пылинкой. Космос – такой близкий и такой далёкий. Это бесконечность, в исследовании которой люди сделали, наверное, один маленький шажок. Впрочем, какой там шажок! Так, просто голову повернули в сторону космоса.

– Ты знаешь, котэ, я тебя прекрасно понимаю, – произнесла Ирина. – Когда я первый раз оказалась на МКС, мне тоже было нелегко, тыкалась во все углы, как слепой котёнок. А когда пролетала по станции, за мной тянулся шлейф из сбитых предметов. Надо мной все мужики смеялись и в шутку называли «сбитый лётчик». Но это нормальное явление, со всеми новичками такое происходит. Первые две недели тяжело, а потом начинаешь ориентироваться в пространстве, учишься соизмерять свои силы в условиях отсутствия гравитации. За три месяца ты здесь станешь котонавтом в полном смысле этого слова. Я уже пятый раз на МКС, поэтому ощущаю себя как дома.

Спасибо, успокоила. Но как прожить эти три месяца? Представил, сколько мне ещё придётся сидеть на привязи, и сердце сжалось так сильно, словно его стиснула огромная лапа того чудовища из подземелья. И зачем я, глупый кот, погнался за этим чокнутым зайцем. Сидел бы сейчас на кухне вместе со своей семьёй, слушал их разговоры и умывался после вкусного ужина. Эх, с каким удовольствием я сейчас умял бы пакетик «вискаса», а ведь когда-то нос воротил от него.

Как-то Димка учил стихотворение, я запомнил там такие слова: «Что имеем, не храним, потерявши, плачем». Честно скажу, тогда я смысл этих слов не совсем уловил. Думал, как это? Не хранишь, а потом плачешь. И вот теперь до меня это дошло. Всё познаётся в сравнении. Истинную ценность вещей начинаешь понимать только тогда, когда чего-то лишаешься. Хотя нет, я соврал. Находясь на станции, я ощущал массу бытовых неудобств и дискомфорт, но я нисколько не жалел, что оказался в космосе. Когда ещё такое стало бы возможным?

– Знаешь, я ведь ещё та кошатница, – Ирина прервала ход моего мыслительного процесса, – сколько себя помню, у нас всегда в доме жили коты. Первый котёнок появился в нашей семье, когда мы с сестрой были ещё детьми. Мы обожали нашего Стёпу и вечно, чуть ли не до драки, спорили, с кем ему спать. У родителей тогда квартира была на первом этаже. С первого дня, как он у нас поселился, мама не стала ставить лоток, и кот начал ходить в туалет строго на улицу, но не через дверь, как все нормальные животные, а через кухонное окно. Причём он так смешно просился. Прибегал в комнату, где в тот момент находился кто-то из членов семьи, становился в дверях, громко мяукал, так чтобы на него обратили внимание. Потом разворачивался и бежал на кухню, постоянно оборачиваясь на ходу. Иногда казалось, он вот-вот скажет: «Что ты ползёшь, как черепаха, давай пошевеливайся». Летом было проще, окно всегда открыто, поскольку стояла решётка. Кот сам регулировал, когда ему заходить или выходить. А вот зимой приходилось постоянно открывать. В квартире напротив нашей жила старая бабка. Вроде пожилой человек, но язык не поворачивается назвать её бабушкой. Самая настоящая Баба-яга: такая, наверное, есть в каждом доме. Вечно всем недовольна, всё ей не так, всё не эдак. Мне порой казалось, она целый день стоит у глазка и наблюдает, что происходит в подъезде. Кто пришёл, во сколько, с кем. Иными словами: подъездный надзиратель. Все животные, что жили в нашем доме, ей мешали. То собаки лаяли и не давали спать по ночам, то коты гадили в подъезде. Дошло до того, что она стала ругаться с мужиком со второго этажа, якобы его канарейка по утрам слишком громко поёт. Но больше всего её раздражал наш Стёпа. Бабка прямо места себе не находила, постоянно выговаривала матери, мол, кот загадил весь подъезд. Как ни пыталась мама её убедить, что Стёпа вообще туда не ходит, бесполезно. Она вбила себе в голову, что это он, и всё – хоть стреляй.