Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 99

Угрозы самозванца разнеслись по городу, и население пришло в отчаяние. Герасимов ободрял жителей, но они кричали ему в ответ, что не имеют оружия и противиться им нечем. Тогда с общего совещания положили, и сам майор Герасимов согласился встретить самозванца и покориться ему. С крестами и образами почти все население в сопровождении духовенства вышло из города и, отойдя с версту, остановилось.

Приложившись ко кресту, Пугачев устроил целование руки, к которой подходили майор Герасимов, капитан Никитин и поручик Чернцов. После того Пугачев, не въезжая в город, вернулся назад и расположился станом, верстах в десяти от Пензы. Между тем сообщники самозванца, ворвавшись в город, выпустили всех колодников, грабили дома, растворили питейные дома и соляные амбары, разрешая народу пить вино и разбирать соль безденежно. Жители радовались и уверяли, что Пугачев истинный государь. «Воля всемилостивейшей государыни, – показывал впоследствии майор Герасимов ^[739], – признаюсь чистосердечно, что я и сам при сем случае поколебался было в мыслях, думая, что Пугачев и в самом деле государь, как в том утверждало меня сие, что многие города и крепости побрал и вся чернь везде, где он ни был, прилеплялась к нему без сумнение».

2 августа прибывший в Пензу отряд из 20 казаков потребовал, чтобы население вторично сделало парадную встречу самозванцу и приготовило ему обед в купеческом доме. Ратуша оказалась неудобной, и купечество решило угостить самозванца в доме купца Андрея Кознова. По требованию казаков население встретило Пугачева за городом, причем бургомистр от имени города звал его обедать. Самозванец принял приглашение и для большего парада приказал ехать впереди одному из магистратских судей и указать дом. Ратман Мамин сел верхом, ехал перед мнимым государем, «а бургомистр, ускоря прежде всех, дожидался у ворот встретить злодея». Пригласив с собой человек двадцать ближайших своих сообщников, Пугачев сел за стол. «Пища его состояла более в том, что велел принести толченого чесноку глубокую тарелку и, налив в оный уксусу и посоля, ел, а после оного и другую такую же тарелку чесноку сожрал же».

Купцы разносили кушанья, а бургомистр и ратманы потчевали обедающих вином. Пили за здоровье императора Петра III и императрицы Устиньи Петровны.

– Ну, господа купцы, – говорил Пугачев, – теперь вы и все, городские жители, называйтесь моими казаками. Я ни подушных денег, ни рекрут с вас брать не буду, и соль казенную приказал я раздать безденежно по три фунта на человека, а впредь торгуй ей кто хочет и промышляй всякий про себя.

Обед продолжался часа с три, а в это время толпа грабила город. После обеда самозванец уехал из Пензы, захватив с собой 6 пушек, 593 ядра, 54 пуда свинцу, 16 пудов пороху, несколько ружей и холодного оружия. Казенной соли было разграблено 20 573 пуда, а денег было взято мятежниками 13 233 руб. 63¾ коп, и так как они были преимущественно медные, то, нагрузив ими 40 подвод, Пугачев приказал остальные разбросать народу, причем три бочки подарил протопопу, две дал штатным солдатам и шесть бочек инвалидной команде, – все эти деньги были впоследствии представлены начальству ^[740].

Выехав из Пензы, Пугачев не возвращался в свой стан, а направился по дороге в Петровок и, отъехав верст семь от города, остановился лагерем.

На следующий день на улицах Пензы было прибито следующее объявление: «Сего августа 3-го числа, по именному, его императорского величества указу, за подписанием собственные его величества руки, г. секунд-майор Таврило Герасимов награжден рангом полковника, и поручено ему содержать город Пензу под своим ведением и почитаться главным командиром. Да для наилучшего исправления и порядка определен быть в товарищах Андрей Яковлевич Кознов. И во исполнение оного е. и. в. именного высочайшего указа, по определению оных гг. градоначальников, велено об оном, для надлежащего сведения и должного повиновения в г. Пензе публиковать, чего ради сим и публикуется» ^[741].

В тот же день, спустя несколько часов, было публиковано жителям Пензы другое объявление от главного командира полковника Герасимова. «По именному его императорского величества высочайшему изустному повелению, – сказано в нем ^[742], – приказано г. Пензы со всех обложенных в подушный оклад обывателей собрать через час в армию его величества казаков 500 человек, сколько есть конных, а достальных пеших, которые обнадежены высочайшей его величества милостью, что они как лошадьми, так и прочей принадлежностью снабжены будут. А если вскорости собраны не будут, то поступлено будет по всей строгости его императорского величества гнева сожжением всего города. И по расчислению со всех положенных по г. Пензе обывателей в подушный оклад, имеет быть к собранию каждого [одного] казака с шести душ, а именно: с купечества 80, с цехов 20, с пахотных солдата пешей слободы 71, стародрагунской 60, конной 140, новодрагунской 30, черкасской 60, с пушкарей 11, с приставов 7, с канцелярских сторожей 7, с засечных сторожей 5, с воротников 2, с однодворцев 7 человек, которых и представить ко мне для свидетельства сего же числа, дабы не навести на себя паче его императорского величества высочайшего гнева».

Поручив исполнение этого распоряжения прапорщику Григорьеву, самозванный воевода Герасимов успел набрать только 200 человек, которые и были отправлены в стан самозванца. Пугачев остался недоволен столь малым набором и послал за Герасимовым, а сам тронулся в путь. Герасимов был доставлен к самозванцу тогда, когда тот был уже в 40 верстах от Пензы.

– Отчего так долго повеленные пятьсот человек не набраны? – спрашивал с криком Пугачев. – Тебя за это надобно повесить.

– Ваше величество, – говорил Герасимов, – двести человек от меня уже представлены, а остальные набираются команды моей прапорщиком.

Герасимов просил отпустить его скорее обратно, чтобы успеть набрать и отправить остальных ^[743]. Пугачев согласился, и мнимый воевода возвратился в Пензу, а на следующий день вступил в город настигавший толпу самозванца отряд графа Меллина. Вслед за тем, 5 августа, вступил в Пензу подполковник Муфель ^[744]с 24-й легкой полевой командой и пензенским уланским корпусом. Пользуясь прибытием этого отряда, граф Меллин назначил секретаря Андреева воеводой города, поручил ему приведение всего в порядок и, несмотря на то что со дня своего выступления не имел ни одной дневки и делал форсированные марши от 40 до 80 верст в сутки, в тот же день выступил далее ^[745].