История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 56

– Почему?

– Он страшен, – отвечала побледневшая девушка.

– Так он тебе не нравится?.. Я пошутила, чтобы полюбоваться твоей бледностью…

Девлет-Мирза и Фатима поняли, что попытка не удалась, и отбросили мысль о похищении.

Зюльми вышла замуж за Али-Мирзу, сына Мисостова. Молодой Али, оставшись после смерти отца богатым наследником, влюбился в Зюльми, внес половину калыма и стал обладателем красавицы.

Али-Мирза был сухощав, всклокоченная борода, кривые брови, широкие губы и дикое выражение глаз придавали ему что-то зверское. Сравнивая его с Канаматом, Зюльми не могла не видеть преимуществ последнего. Она не любила Али, а тот, заметив ее холодность, стал ревновать.

Недолго пользовался Али-Мирза своим счастьем. Девлет-Мирза решил отомстить Зюльми и воспользовался своей дружбой с Али-Мирзой.

– Знаешь ли, – сказал однажды во время охоты Девлет Али-Мирзе, – что Канамат, который везде прячется от нас, крадет из твоего огорода тыкву.

– Как так? – спросил озадаченный Али-Мирза.

– Да, он надеялся прорезать своим кинжалом тот корсет, который достался тебе… теперь же думает заменить это тем, что по вечерам лазит в твой гарем.

Али-Мирза не верил, Девлет уговорил его убедиться в истинности его слов.

– Скорее хочу потерпеть разорение от уруса (русского), чем видеть это, – отвечал Али-Мирза.

Девлет знал, что Али-Мирза заметил нелюбовь к себе Зюльми, что ревность давно нашла место в его сердце, а потому решил довести дело до конца.

– Зачем не сказал мне прежде, – говорил он Али-Мирзе, – что хочешь иметь Зюльми? Все знали, что она любит Канамата, что тот хотел взять ее без калыма. Я бы никогда не посоветовал без уверенности в расположении девушки покупать ее даже за пару подков. Нет радости для нее пить из одной чаши с тем, кого она не любит, а для тебя нет удовольствия обнимать ту, которая любит другого. Такой союз – холодный труп тляги (мертвеца), привязанный к телу живого, с которым надо жить и умереть, если не хватит мужества разорвать его цепи.

Али-Мирза слушал все это с мрачной задумчивостью. Он не возражал на советы коварного друга прогнать неверную жену к отцу, но готов был отдать еще двойной калым только за то, чтобы приобрести любовь своей прекрасной супруги.

– Девлет, – сказал он после долгого раздумья, – ты открыл мне такую тайну, верить которой было склонно мое сердце, но я страшился думать о том… Змея, ты скоро почувствуешь всю силу моей власти над тобой!.. Но если это ложь, Девлет, то за нарушение моего спокойствия и за вмешательство в домашние тайны ты будешь отвечать своей жизнью.

– Али, – отвечал разлучник, – не забудь, что я умею владеть оружием, и кто грозит мне гибелью за правду, тот сам пострадает от неправды…

Мнимые друзья расстались. Али был увлечен охотой, а Девлет круто повернул своего коня и скоро приехал к аулу своего друга. Остановившись у своего знакомого, он вызвал из сакли Али-Мирзы верного себе слугу, переговорил с ним и приказал позвать к себе Фатиму. В мужском костюме, с кинжалом у пояса явилась она к своему родственнику и после коротких переговоров ушла обратно в гарем Али-Мирзы, а Девлет уехал домой.

Почти в полночь, мрачный и задумчивый, возвратился домой Али-Мирза. Дворник Шегень, тот самый, который был вызван Девлет-Мирзой, бросился к нему принять лошадь.

– Не приезжал ли кто сюда без меня? – спросил Али.

– Кто смеет, повелитель мой, – вкрадчиво отвечал слуга, – топтать в твое отсутствие ногами коня сень гарема? Но…

– Что? – перебил Али. – Говори.

– Может быть, нечистая сила шайтана в человеческом образе с наступлением ночи приходила и уходила отсюда…

– А где он был? – сердито спросил Али-Мирза.

– Вон там, – сказал Шегень, указывая на саклю, где жила Зюльма с Фатимой и другой старой женщиной.

– Кто еще его видел?

Шегень указал двух других прислужников, которые подтвердили, что ночью какой-то черкес входил в гарем и выходил из него.

Подозрение Али-Мирзы усилилось и, казалось, готово было подтвердиться. Желая, однако, оставить своих суеверных слуг в убеждении, что им являлся дьявол, он приказал призвать на другой день муллу для очищения гарема от нечистой силы.

Бессонница всю ночь мучила Али-Мирзу, ревность грызла ему сердце. С рассветом он послал на реку Чегем, в аулы Джанхота, за эфенди Бешегуром, который пользовался доверием Мисостовых. Едва Бешегур приехал, Али повел его в саклю жены. Зюльми и Фатима шили для Али кафтан из шелковой ткани. Женщина уже слышала рассказ о вчерашнем появлении шайтана в образе человека. Зюльми виделось в этом недоброе. Она была поражена просьбой Али-Мирзы, чтобы эфенди прочел молитву об изгнании нечистой силы из гарема и призвал на помощь пророка Магомета очистить жену от дурных помыслов и вселить в ее сердце любовь и верность к мужу.

Больно было Зюльми слышать о таких подозрениях мужа, которому она старалась быть послушной, как вернейшая раба. Смиренно стала она на колени и вместе с другими слушала страшные заклинания, от которых бледнела и терзалась. Али не спускал с нее ревнивого взгляда и в бледности жены, ее тихих вздохах видел только одно – измену.

– Прощай, – сказал он ей после молитвы, – я вижу твое беспокойство, мое присутствие для тебя тягостно, я еду и даю тебе время успокоиться…

Али был в необыкновенном волнении.

– Смотри, – сказал он, обращаясь к Фатиме, – ты погибнешь, бажа (лисица), если…

И, не договорив, вышел из сакли. Созвав к себе узденей, Али объявил, что едет на Кубань на несколько дней, и просил Бешегура сопутствовать ему хотя бы до реки Малки.

Зюльми осталась в своей сакле, как громом пораженная последними словами мужа, а Фатима стала продолжать начатое дело. Она позвала Шегеня и поручила ему от имени Зюльми позвать Кана-мата на свидание. Шегень оседлал коня и ускакал.

Али-Мирза во время ночлега на Малке признался эфенди в своих подозрениях о неверности жены и просил Бешегура быть свидетелем всего, что может случиться. Получив его согласие, Али-Мирза на следующую же ночь поехал обратно. Вдвоем с Бешегуром они тайными путями добрались в полночь до аула, привязали лошадей к плетневому забору, а сами, тихо пробравшись через задние огороды, засели так, чтобы видеть все происходившее во дворе и в сакле-гареме.

Стояла мрачная осенняя ночь, луна, то показываясь из-за облаков, то опять скрываясь, слабо освещала землю. Из ущелья дул порывистый ветер, Баксан, вздымаясь половодьем, переворачивая камни, несся с таким шумом, какой редко слыхали жители.

В ауле все давно спали, спал под буркой и старый Бешегур, зарывшись в сухие листья кукурузы. Не спал один Али-Мирза, он давно вынул из чехла винтовку и ждал незваного гостя. Али понимал, что, решившись на такое дело, поступил крайне неблагоразумно, что, если ожидания окажутся напрасны, его ждет позор. Али уже готов был прямо и открыто идти в дом, но вдруг услыхал конский топот, потом скрипнули ворота, и он увидел человека, тихо вошедшего во двор. Незнакомец украдкой пробирался к сакле, где жили женщины, тихо постучал, и оттуда вышла женщина без покрывала, лица мужчины разглядеть было невозможно, но в женщине князь узнал Фатиму.