Лучший друг старшего брата - читать онлайн книгу. Автор: Николь Келлер cтр.№ 16

Эмма

Мы с Радой занимаем самый дальний столик, и подруга пытается всеми возможными способами меня отвлечь. Но получается у нее, если честно, так себе.

Глеб обнимался и целовался с другой. На виду у всех. В то время как сам обвинял меня в том, что меня касался другой мужчина, непрозрачно намекая на измену.

Мне не больно, нет. Потому что это была совсем не любовь. Я приняла свою расположенность и симпатию поведению мужчины за глубокое чувство. И мне за это не стыдно! У меня не было серьезных отношений, и я понятия не имела, что это такое — любовь.

Пока не встретила Тимура Кадырова.

Теперь я с уверенностью могу сказать, что влюбилась в этого харизматичного, сильного и волевого мужчину с первого взгляда. Между нами проскочила химия, искра, называйте это как угодно. Но одно я знаю точно: меня со страшной силой влечет к этому мужчине. Я эгоистично хочу его себе, хочу быть его женщиной, несмотря на то, что от него за километр веет опасностью. Я его не боюсь. Ничего не боюсь, когда он рядом. Как будто Тимур питает меня своей уверенностью.

Мне обидно. Я чувствую себя грязной. Как будто мной попользовались, вытерли ноги и выкинули за ненадобностью. Чем я заслужила подобное отношение? Тем, что отказала в близости?

Что я делала не так?! Ведь я была с Глебом не от тоски, не по принуждению, а потому что что-то чувствовала к нему. Мне нравились его ухаживания, то, как он проявлял внимание и заботился. Получается, это все с его стороны было наигранным? Но… зачем?

Мне не хочется думать, что Глеб был со мной только ради каких-то благ от фирмы брата или его связей. Но, по всей видимости, получается, что так!

— Эмма, возможно, я лезу не в свое дело, — осторожно начинает Рада, сжимая мою ладонь, — но, может, расскажешь, что случилось?

— Ничего страшного, — пытаюсь улыбнуться, но улыбка выходит вымученной и неестественной. — Просто… только что увидела мужчину, которого предпочла бы не видеть еще сто жизней подряд…

— Ох, — Рада тяжело вздыхает и отводит взгляд в сторону, — понимаю, как никто другой…

Подруга хочет добавить что-то еще, но прерывается, когда над нами нависает тень.

Глеб.

Коротко окидываю бывшего взглядом, но и этого мне достаточно, чтобы увидеть, что он не на шутку взволнован и заведен. Ладони сжаты в кулаки до побелевших костяшек, грудь тяжело вздымается, а взглядом буквально меня испепеляет.

— Эмма, нам надо поговорить.

Горько усмехаюсь, даже не глядя на наглеца. Мерзавец! Наглый самоуверенный нахал, который запросто, интимно обнимая в общественном месте любовницу, прибежал выяснять отношения с «любимой»! Такое поведение от некогда милого, романтичного и вежливого Глеба просто не укладывается у меня в голове!

— А ты разве три недели назад не все сказал? — вздергиваю бровь и все же поворачиваюсь к Глебу. Смотрю на него и…ноль. Ничего светлого в душе не колышется. Ни-че-го. Кроме омерзения и стойкого желания помыться. Вот только сомневаюсь, что это поможет мне избавиться от мерзкого чувства.

Вижу, как Рада опускает голову и смотрит на стол, телефон, — куда угодно, но не нас. Ей тоже неприятен этот разговор, свидетельницей которого она стала.

Хочу добавить что-нибудь еще колкое, но неожиданно телефон подруги вибрирует и издает звук входящего сообщения. Отвлекаюсь и замечаю, как подруга бледнеет, и в ее глазах скапливаются слезы.

— Эмма, — бормочет растерянно, хватая сумочку и верхнюю одежду. Ее руки подрагивают, и она роняет вещи, поднимает их и смотрит на меня глазами, полными отчаяния и боли. — Прости, пожалуйста, у меня…Мне…Надо бежать. Срочно! Я не могу с тобой остаться…

Я встаю и крепко обнимаю подругу.

— Я не знаю, что у тебя случилось, ты сама поделишься, когда будешь готова, — негромко говорю ей на ухо. — Но знай, что ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, родная! Спасибо!

Рада убегает, не оглядываясь. Ее состояние меня очень беспокоит. Но я уважаю ее и ее личные границы. И не могу вытрясти то, что происходит. Я очень надеюсь, что она сама поделится, когда будет готова.

На место, которое только что занимала подруга, опускается Глеб, сверля меня недовольным взглядом.

— Разговор, Эмма. Я никуда не уйду, пока мы все не выясним.

— А что еще ты хочешь выяснить?! — повышаю голос, мгновенно вспыхивая. — Я тебя застукала за изменой, что еще хочешь выяснить?!

— Ты не отвечала на мои сообщения и звонки, и ясно дала понять, что я свободен, — нагло ухмыляется этот мерзавец, расслабленно откидываясь на спинку стула и закидывая ногу на ногу. — Почему должен был хранить тебе верность в то время, когда ты не была этим озабочена, м?

Я задыхаюсь от его обвинений и грязных намеков. Щипаю за запястье и чувствую боль. Нет, это все происходит со мной наяву. Вот только когда стала героиней дешевого малобюджетного сериала?!

Ничего не отвечаю на колкий выпад Глеба, и достаю мобильный, залезая в соцсеть. Нахожу профиль Юли, открываю и молча поворачиваю телефон, показывая их совместные фотографии. Задерживаюсь на той, где запечатлен далеко не дружеский поцелуй.

— А ты, значит, вот так хранил мне верность? В то время, когда якобы был в командировке?! Заметь, это новогодние выходные, когда ты просто перестал со мной общаться. Вычеркнул, пока развлекался с девушками. В то время, когда я была ни сном, ни духом, что у меня уже ветвятся рога!

Глеб тут же меняется в лице. Бледнеет, тяжело сглатывает, его кадык дергается, а с него самого тут же слетает вся наглость и веселость. Он не ожидал, что я раскрою его так просто и быстро. Уверена, что и в Альпах, где он отмечал новый год с подругой — дочерью партнера, ни черта не дружеские посиделки были. Я прекрасно представляю, где и как они закончились.

— Да, я был с Юлей! — неожиданно взрывается Глеб, хлопнув по столу ладонью так, что на нас оборачиваются посетители. — Потому что ты — толстокожая и фригидная, Эмма! Потому что полгода держала меня на расстоянии и сухом пайке! А я — не сопливый подросток, чтобы столько времени гулять за ручку! Я — мужчина! И у меня есть свои мужские потребности, и я должен был их с кем-то удовлетворять!

Его слова бьют кнутом по моему израненному женскому самолюбию. И даже на несколько мгновений в моей голове зарождается мысль: а что, если он прав? Что, если я на самом деле бесчувственная и никогда не смогу реализовать себя, как женщина?..

Но я тут же отметаю эти мысли. Глеб сказал это намеренно, чтобы защитить и оправдать собственный гнусный поступок. Не более. Уверена, что он ошибается на все сто процентов. Просто ему не под силу пробудить мою женственность. Только и всего. Потому что он зациклен на удовлетворении собственных потребностей.

— Ты же сам сказал, что ни с чем меня не торопишь!