Арсений и Андрей Тарковские. Родословная как миф - читать онлайн книгу. Автор: Паола Волкова cтр.№ 50

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Арсений и Андрей Тарковские. Родословная как миф | Автор книги - Паола Волкова

Cтраница 50
читать онлайн книги бесплатно

Я с удивлением услышал, что целый ряд картин положили, в общем, на полку так же, как это происходило давным-давно.

М.И. РОММ: По Союзу их довольно много. Только по «Мосфильму» 6–7 картин, есть такие и на «Ленфильме», и на «Грузия-фильме», и в Минске.

Э.А. РЯЗАНОВ: Поэтому я не могу понять одной вещи. У нас после смерти Сталина произошел большой сдвиг к демократии, и картины перестали запрещаться и укладываться на полку, их стали выпускать и делать достоянием масс, достоянием критики – одному нравится, другому не нравится, и время потом ставит все на свои места. Мне кажется, что сейчас происходит вещь очень странная и чем-то напоминающая то, что уже было.

В.Н. СУРИН: Зря мы начинаем проводить параллели исторические – всегда исторические параллели очень опасны – это сложная штука.

Э.А. РЯЗАНОВ: Можно действительно по-разному относиться к картинам, но я должен сказать, что сейчас здесь сидят люди, которые представляют цвет советского кино, и они, не скрывая имен и фамилий, говорят свою точку зрения. А то, что нам прочитали, – это какие-то анонимные вещи. Не известно, с кем спорить. Мы спорим вообще.

Поэтому я поддерживаю предложение о том, что надо встретиться…

В.Н. СУРИН: В данном случае это, видимо, точка зрения Комитета…

Э.А. РЯЗАНОВ: С моей точки зрения, получается так, что если несколько лет назад Комитет и студия находились на одной позиции, то потом одни пошли в одну сторону, другие – в другую. И мне кажется, что нельзя считать априори, что правы они или правы мы. Это надо выяснить в разговоре.

М.И. РОММ: В письме Тарковского в Комитет перечисляется 37 поправок, которые сделаны по картине, и, кроме того, картина сокращена на 450 метров. Следовательно, был период, когда он это делал и когда Комитет был менее требователен, потому что тот документ, который вы зачитали, – это не документ Комитета, это какой-то другой документ. Это документ, собранный Комитетом на основании чьих-то высказываний. И прав Рязанов, потому что это анонимная точка зрения, и я горячо поддерживаю это предложение – надо выяснить. Казалось бы, речь идет о двух картинах, но фактически положение более тревожное. Юткевич прав – мы ведь знаем только дела «Мосфильма», но ведь в Ленинграде есть картины, в Тбилиси есть ряд документальных, которые не выходят на экран. Что угодно можно сказать – что они плохие, но я не вижу и не понимаю, почему их нельзя выпускать на экран. У меня появилось растерянное ощущение за одно упоминание о 37-м годе.

В.Н. СУРИН: Было бы неправильно нынешнюю обстановку ассоциировать с обстановкой прошлых лет.

М.И. РОММ: История никогда не повторяется, это известно. Это новая обстановка. Но ее нужно выяснить. Мы должны понимать, на каком мы свете, иначе нет критериев в оценках того, что нам делать…

Паола Волкова

«По ком звонит колокол…»

Не спрашивайте, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе.

Эрнест Хемингуэй

В октябре 2003 года «Ковент-Гарден» в Лондоне возродил в семикратном повторении оперу Модеста Мусоргского «Борис Годунов», в честь 20-летней годовщины со дня ее первой постановки в 1983 году Андреем Тарковским. Какое же значение должна была иметь эта опера, чтобы вернуться к ней сегодня, 20 лет спустя. И немалые деньги затратил на возобновленную постановку «Ковент-Гарден».

Тогда, в 1983 году, помощником Тарковского была театральный режиссер Ирина Браун. Обоим повезло. Ирина родилась в России и хорошо знает русский язык. Во время работы над оперой она (представьте этот труд) записала весь процесс создания оперы на репетициях, в поисках, беседах и, наконец, окончательном, сценическом варианте. Записала не только все реплики и пожелания режиссера Тарковского, но и время исполнения арий, пауз, т. е. хронометрическую кривую, что есть самое главное. Именно воспроизведение темпа-ритма сохранило ту энергетику, которой опера была изначально заряжена. Опера за 20 лет не потеряла ни своего темперамента, ни напряжения. Ирина строго проследила и за тем, чтобы декорации не были модернизированы, последовательно охраняя всю стилистику от деформации времени. Для Николая Двигубского, художника-сценографа, «Борис Годунов» – вторая совместная работа с Андреем Тарковским. Первой был фильм «Зеркало». Основная декорация на протяжении оперы остается неизменной. Ее смысл раскрывается изобразительными метафорами: вековыми культурными наслоениями, горами «мусора истории», расположенного по обе стороны от боковых кулис, и порталом с подвесным колоколом. По ком и когда звонит колокол на Руси? По ком звонит он в опере Мусоргского? Основное пространство сцены освобождено для сложного сценического действия музыкальной трагедии. Лаконичные детали-метафоры определяют, иногда усиливают мизансцены.

«Борис Годунов» – трагедия. Трижды трагедия. Написанная Пушкиным, Мусоргским, поставленная Тарковским. Трагедия на уровне античной или шекспировской.

Пушкин действительно «наше все». Он основоположник современной прозы, романа (в стихах и прозе), поэм, лирической и философской лирики, исторического романа и исследований. Литература XIX века развила все эти жанры. Но историческую «трагедию» написал только он.

«Годунов» Пушкина – трагедия в том же смысле, как, например, трагедия о царе Эдипе. Его грех касается не только одного его лично. Он касается истории народа, ввергая безмолвствующую, инертно-беззащитную, бесправную толпу в бедствие, подводя его к последней границе – наступлению смуты. Мы помним из русской истории, что Михаил Романов восходит на престол в результате такой «смуты». Смута – время бедствий и унижения, особенно там, где законом правит единовластие. Царь Эдип ищет виновника мора и, обнаруживая его внутри самого себя, себя же и карает. Познавая себя, карая себя, снимает роковое заклятие со страны, которой правит. Там, где нет законов – должна быть совесть монарха. И если где-то в Угличе зарезан царевич, законный наследник, корона не удержится на голове самозванца. Кровь рождает кровь. Самозванец рождает смуту и самозванца.

Но кто же он, мой грозный супостат?
Кто на меня? Пустое имя, тень -
Ужели тень сорвет с меня порфиру…

Сомнение, тревога в душе Годунова. Страх вступить на престол. С этого и начинается трагедия «Борис Годунов».


Воротынский:

Ужасное злодейство! Слушай, верно,
Губителя раскаянье тревожит.
Конечно, кровь невинного младенца
Ему ступить мешает на престол.

Шуйский:

Перешагнет! Борис не так-то робок!
Какая честь, для нас, для всей Руси!

Окружение царя лицемерно. Шуйский сам примеривается к престолу, а народу все равно. Кто поэффектнее – за того и кричат. И только юродивый Николка, у которого одну копеечку и ту украли, отказывается молиться за царя-Ирода.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию