Забвение истории – одержимость историей - читать онлайн книгу. Автор: Алейда Ассман cтр.№ 27

Если 24 апреля 2015 года большинство депутатов бундестага высказались за признание указанных исторических событий актом геноцида, то правительство ФРГ предпочло занять уклончивую позицию и заявило, что выяснять отношение к резне и депортациям 1915–1916 годов должны прежде всего те страны, которых они затрагивают, то есть Турция и Армения. Через год дипломатическое лавирование продолжилось. Йоахим Гаук и Джем Одземир, сопредседатель партии «Зеленых», выступили инициаторами возобновления дебатов. После часовой дискуссии 2 июня 2016 года бундестаг единодушно принял резолюцию по Армении при одном голосе против и одном воздержавшемся. Эта резолюция преследует сразу несколько целей: четкое позиционирование по отношению к конкретным историческим событиям, признание совиновности Германии, стремление внести вклад в примирение между армянами и турками. Резолюция имела лишь один изъян: канцлер Ангела Меркель, вице-канцлер Зигмар Габриэль и министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер не смогли принять участие в голосовании. Им, к сожалению, помешали неотложные дела.

Карл Краус назвал Первую мировую войну «генеральной репетицией конца света». Настоящим концом света явилось массовое истребление армянского населения в Османской империи, начавшееся 24 апреля 1915 года; его жертвами стали полтора миллиона человек. Мужчины, женщины, старики, дети, больные были беспомощны перед лицом насилия по отношению к этой этнической группе, изгнанной с территории Восточной Анатолии и Кавказа, где они проживали более двух тысячелетий. Людей выгоняли из своих домов, все их имущество грабили, их самих собирали в особые лагеря, там их унижали, истязали, вешали, топили, многих запихивали в вагоны для скота, чтобы отправить в долгий путь на восток, в сирийскую пустыню или месопотамские степи, где их ожидала жуткая смерть.

Тем, кто выжил после столь внезапной утраты своих семей, городов и деревень, своего жизненного уклада, своей культуры, своих надежд и будущего, не оставалось уже ничего, кроме памяти об этой травме. Насилие к этим людям совершалось лишь из-за того, что они были армянами, поэтому трагическая судьба выпала не только каждому и его семье, но и всей этнической группе в целом. Реакцией на пережитую трагедию стала «мемориальная культура», которая выражает коллективную боль в устных преданиях, в музыке, литературе и литургических традициях. «Сокровищница страданий» (Аби Варбург), хранящая память об истреблении армян, заново сплотила их как этническую общность. С тех пор их объединяет не только история, исчисляемая тысячелетиями, их религия и культурные традиции, но и их опыт жертв беспримерного исторического преступления. Сохранение этой памяти служит важнейшим оплотом для этнического сообщества, залогом будущего существования и собственной идентичности после катастрофы массового истребления.

Для жертв подобной катастрофы чрезвычайно важно не оставаться наедине со своими воспоминаниями, а получить признание и сочувствие мировой общественности. Пока коллективная жертва остается наедине со своими воспоминаниями о пережитых страданиях и несправедливости, по отношению к этой этнической группе сохраняются основные условия для продолжения преследования и репрессий, поскольку истребление и забвение являются главной целью ее уничтожения как этнического коллектива. Единственная возможность преодолеть абсолютное бессилие и вернуть людям человеческое достоинство, идентичность и уверенность в себе состоит в признании этой глубокой травмы извне. Когда пережитые гонения и массовое истребление делаются частью совместной истории и частью общей памяти с другими, когда возникают объективные условия для изучения, осознания и общего исторического архива, бремя травматической истории становится для жертв несколько легче. И напротив, пока признание, сочувствие и внимание других отсутствуют, старая боль каждодневно переживается снова и снова.

Борьба за память об армянском геноциде продолжается до сих пор. Но так было не всегда. В отличие от Холокоста, когда потребовались многие годы и даже десятилетия, чтобы мировая общественность узнала всю правду об истреблении европейских евреев, относительно Агет – как армяне называют катастрофу своего уничтожения – изначально не было никаких неясностей, недомолвок или сомнений. Хотя в 1915 году еще не существовало придуманного Лемкиным юридического понятия «геноцид», сами события находились под пристальным наблюдением с разных сторон и описывались вполне недвусмысленно. Все было очевидно, и лишь последующая история, набрасывая на произошедшие события один покров за другим, сделала историческую правду объектом политических споров.

По окончании Первой мировой войны государства Антанты в резкой форме осудили преступление, совершенное по отношению к армянам, и приняли к виновным меры санкционного характера. Так называемая Синяя книга, составленная по поручению британского правительства, содержала 149 документов, сгруппированных по девятнадцати разделам; в совокупности они свидетельствовали, что истребление армян осуществлялось в «весьма систематичном и плановом порядке» («exceedingly systematic plan»). Этот официальный отчет послужил основой для последующей квалификации совершенного преступления в качестве «геноцида» и для его соответствующей юридической проработки. В ту же пору ясное сознание того, что совершено преступное деяние, существовало и среди турок самой Османской империи. Многие осуждали то, что им довелось увидеть, спонтанно реагируя на происходящее: «Схватить меня, выгнать из моей деревни, продать мое хозяйство и имущество – такие вещи не допускает ни здравый смысл, ни османское право» ^[98].

Однако после Первой мировой войны, заключения второго мирного договора и создания Турецкой республики в 1923 году ситуация кардинально изменилась. Формирование нового государства сопровождалось переменами в национальной идентичности, поскольку оно дистанцировалось не только от Османской империи, но и от правительства, возглавлявшегося младотюркской Партией единства и прогресса, отдававшего приказ об истреблении армян и исполнявшего его. Создание нового государства привело к ситуации «чистого листа», которая стерла память о совершенном преступлении. Начиная с 1923 года новая Турецкая республика отказывалась признавать ответственность за злодеяние, хотя и извлекла из него значительную выгоду. То, что началось в 1915 году акциями по уничтожению армян, продолжилось и оформилось после 1923 года государственной политикой присвоения армянского имущества. Фикция исторического «часа ноль» позволила разом избавиться от неудобного, трудно поддающегося оправданию исторического события. Целый народ не только подвергся сегрегации, репрессиям и истреблению – была уничтожена даже память о нем. Подобный образец политики геноцида произвел сильное впечатление на Гитлера. Накануне нападения на Польшу в сентябре 1939 года он говорил о безжалостном уничтожении польского населения: «Мы должны безжалостно, как Чингисхан, уничтожать мужчин, женщин, стариков и детей польской расы». В подтверждение этого решения он самоуверенно и цинично добавил: «Кто еще говорит сегодня об уничтожении армян?» ^[99]