Ведьма Дивнозёрья - читать онлайн книгу. Автор: Алан Чароит cтр.№ 37

— Ничего, что он больше упыря в два раза? И ввысь, и вширь. Яромир же не слепой.

Пушок вздохнул:

— Ну, тогда я не знаю…

Увы, злодейские планы были совсем не по их части.

— Давайте попробуем зайти с другой стороны, — Тайка отхлебнула уже остывший чай. — Допустим, я найду лису и уговорю ее притвориться, что она готова отдать голос, но боится Яромира. Поэтому Радмила должна переночевать у нас, иначе лисица не придет.

— Погоди, погоди, то есть на самом деле ты не собираешься забирать у нее голос? — коловерша вспрыгнул на стол, смяв когтями скатерть. — Тая, ты что, правда хочешь отдать свой?

— Ну, не насовсем, — Тайка поежилась: эта идея была ей не по душе, но другого выхода она не видела. — Нам же нужно как-то узнать правду? А голос потом можно будет взять обратно.

— Боюсь, что нет, — домовой покачал головой. — Знаешь пословицу: в руки берется — назад не отдается.

— А, вот как? Ну… тогда давайте решать проблемы по мере поступления. Сначала найдем лису…

* * *

Рыжая бестия словно почуяла, что ее ищут. Весь следующий день Тайка шаталась по лесу вместе с Аленкой. Уж они и полянки исходили вдоль и поперек, и кричали, и даже пытались петь, чтобы выманить лисицу. Снежок нюхал под каждым кустом, но так и не смог взять след: все запахи смыли затяжные августовские дожди.

И ладно еще Снежок — им даже леший помочь не смог, а уж он-то знал в своем лесу каждую травинку. Проклятая лиса будто в воду канула…

К закату Тайка вернулась домой ни с чем, продрогшая и недовольная. А там выяснилось, что еще и ужин подгорел, потому что Пушок забыл, что надо помешивать макароны.

Новости (вернее, их отсутствие) так взволновали коловершу, что тот, взмахнув крылом, уронил с полки парочку кастрюль.

— Я так и знал! — воскликнул он, лапой отодвигая в сторону алюминиевую крышку. — Придется переходить к плану Б!

— А что, у нас есть план Б? — Тайка вылезла из резиновых сапог. — Мне кажется, у нас и плана А толком не было…

— Он только что его придумал, — с недовольной миной пробурчал из угла Никифор.

Домовому сегодня не нравилось вообще все: подгоревшие до черноты макароны, разбросанные по полу кастрюли и крышки, желтые осенние листья, которые Тайка притащила на подошвах в сени, а в особенности — хитрая усатая морда одного коловерши…

— Ну и что? Лучше поздно, чем никогда! — Пушок надул щеки. — Пойдемте ужинать к Марьяне!

— Тебе бы только пожрать, проглот, — фыркнула Тайка. — Думаешь, вытьянка обрадуется голодным гостям на ночь глядя?

— Вообще-то она говорила, мол, приходите, когда хотите. На пироги с ревенем, — Никифор мечтательно вздохнул.

— Да вы сговорились, что ли? Мои пироги вам, значит, не нравятся?

Тайка поджала губы, а домовой, переглянувшись с Пушком, поспешил заверить:

— Нравятся, хозяюшка. Когда они есть. Вот только сейчас — нету. Да и с ревенем ты почему-то не печешь…

Сердиться, глядя в эти честные глаза, было решительно невозможно, и Тайка махнула рукой:

— Ладно, уговорили. Идем! Но только давайте без глупостей там. Особенно ты, троглодит пернатый!

Коловерша поднял взгляд к потолку и сделал вид, что эти слова к нему никоим образом не относились.

* * *

Марьяна и в самом деле обрадовалась гостям, захлопотала, забегала:

— Как я рада! Пришли, как чуяли — прямо к ужину подоспели. Проходите, садитесь. Чайку?

— Да, пожалуй, — пробасил Никифор, вытирая ноги о коврик. — А у вас тут уютно стало, как я погляжу.

Домовой не покривил душой: заброшенный дом все меньше походил на заброшенный. Куда-то подевалась вся пыль и паутина, на окнах красовались новенькие занавески, в очищенных от зелени медных подсвечниках горели свечи и пахло вовсе не грибами и плесенью, а терпким печным дымком.

Арсений был трезв, умыт и обряжен в праздничную косоворотку. Он сидел за столом (скатерть тоже была непривычно чистой) и вытирал тарелки вышитым рушником.

— Никак у дома хозяева объявились? — Тайка повесила куртку на гвоздик.

— Приезжали, приезжали, — Сенька закивал, улыбаясь. — Посмотрели тут все, языком поцокали. Следующим летом уже въезжать собираются. А пока говорят — ремонт!

Его лицо сияло, будто солнышком приласканное. Даже веснушки на носу проглянули.

— Пожалуйте к праздничку! — он потянулся к бражке и, получив подзатыльник от Марьяны, завопил: — Да отстань, косматая! Я ж не для себя!

— Смотри у меня! — Вытьянка поставила на стол блюдо с пирогами: не какими-нибудь, а с ревенем.

— А где Яромир? — Тайка завертела головой. — И Радмилы что-то не видать…

Марьяна вмиг помрачнела:

— А пес его знает. Он в последнее время какой-то смурной ходит. Вот опять с утра взял Вьюжку и усвистал куда-то. А Радмила у себя сидит вместе с Джулькой. Та ее вроде как охраняет, но, по-моему, просто спит.

— Птичка наша совсем нелюдимой стала, — поддакнул Сенька. — Не ест, не пьет, все в окошко глядит. Тоскует, видать.

— О чем тоскует? — Пирожки пахли так аппетитно, что у Тайки заурчало в животе.

— А кто ее знает? Она ж не говорит, — Марьяна пожала плечами. — Да вы садитесь, кушайте, гости дорогие.

Дорогих гостей дважды уговаривать не пришлось: набросились на еду, будто прибыли из голодного края. Что ни говори, а пироги у вытьянки были и впрямь отменные. Почти как у бабушки.

Впрочем, веселое застолье продолжалось недолго. Тайка едва успела потянуться за третьим пирожком, как сверху послышался звон разбитого стекла, оглушительный собачий лай, а потом и забористая ругань. Голос принадлежал Яромиру, которого вроде как и дома-то не было.

Тайка опрометью рванула по шаткой лесенке, на ходу доставая пузырек с водой, заговоренной против всякой зловредной нечисти. За ней следом топотал Никифор с кочергой наперевес. Над головой слышался воинственный клекот: значит, Пушок тоже не отставал.

Они влетели в спальню, едва не сорвав с петель хлипкую дверь. Внутри царил хаос: весь пол был усыпан осколками, пустая оконная рама, поскрипывая, раскачивалась на ветру, в воздухе кружились перья из разодранной подушки, под потолком отчаянно металась несчастная Радмила, Джульетта и Вьюжка хором лаяли, надрывая голоса… а в самом центре комнаты стоял встрепанный Яромир, крепко держа за шкирку извивающуюся рыжую лисицу. Ту самую.

— Что здесь происходит?! — Тайка сама не ожидала, что может так грозно рявкнуть.

Горлица села ей на плечо, что вызвало возмущенный вопль Пушка. Он-то считал, что это место по праву принадлежит только ему.

Рыжая плутовка обмякла в руке дивьего воина, свесив язык, — видать, сочла за лучшее притвориться мертвой. Яромир не поверил: встряхнул рыжую тушку и хищно усмехнулся, глядя на Тайку: