Танамор. Призрачный сыщик - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Соболь cтр.№ 35

Молли смотрела во все глаза, словно ей нравилось наблюдать за моими рассуждениями, – ну или так я себе льстил. Поразительно, насколько я верил, что она меня не выдаст. Рамки моего доверия Молли были крайне широки. И, похоже, это было взаимно, потому что Молли сказала:

– Удачи, мистер. Что бы вам ни нужно было сделать, сделайте это. Я верю, что если кто-то и знает, как все исправить, то это вы.

Я польщенно усмехнулся и выбрался из-под лавки. Протянул было руку Молли, чтобы помочь ей встать, – никак не могу расстаться со своими прекрасными манерами, – но вовремя вспомнил, что рука у меня теперь отвратительно холодная, и быстро ее убрал. Молли поднялась сама. Белое платье теперь было все в пыли, и это меня невольно порадовало: может, отчищать его придется так долго, что свадьба отложится?

– Раз вы от доктора скрываетесь, он за старое взялся, да? – строго спросила Молли. – Так и знала! Он меня вечно теперь оставляет вместо себя пациентов принимать. Будто я что-то в этом понимаю! Я даже деньги маме запретила с людей брать, когда доктора нет.

– И Бен тебя в свои дела не посвящал?

Она замотала головой. Какое облегчение!

Мне кажется, мы бы еще долго беседовали, если бы снаружи не раздался цокот копыт и скрип колес экипажа. Я успел понадеяться, что кто-то просто едет мимо, но звуки стихли прямо перед нашей дверью. Ну, началось.

Я подкрался к окну. Бен выпрыгнул из экипажа и торопливо шел к дому. Экипаж был, кстати, замечательный, да еще и с собственным возницей – Каллахан умеет быть щедрым. Я обернулся к Молли, и она поняла все без слов: зорко осматриваясь, вывела меня из комнаты, бесшумно доскакала до какой-то дверки в задней части дома и широким жестом велела мне отправляться на улицу. Я еле сдержался, чтобы напоследок не поцеловать ей руку, – исключительно из благодарности, потому что хорошо иметь такого понимающего и резвого помощника. Меня остановило то, что: 1) от моих губ любой вздрогнет, 2) она была одета так, будто собирается выйти замуж за моего брата, а это не располагает к фамильярности.

Так что я молча выскользнул за дверь, а Молли закрыла ее и тут же пошла обратно в комнату, громко приговаривая:

– Да здесь я, матушка, здесь! На двор ходила! Ой, господин доктор, вы дома!

Я обошел дом и не удержался от соблазна заглянуть в окно гостиной. Бен встревоженно расспрашивал о чем-то Молли, та отпиралась, выразительно прижав руки к груди. Я усмехнулся, а затем поддался небольшому соблазну, хихикнув от своей задумки, как озорной эльф. Как там говорил Пак в «Сне в летнюю ночь»? «Ну да, я – Добрый Малый Робин, веселый дух, ночной бродяга шалый, в шутах у Оберона я служу».

Ох, Пак одобрил бы эту проделку! Я подкрался к экипажу и заскочил на сиденье. Обе лошади испуганно встали на дыбы, возница оглянулся, увидел меня и вскрикнул. Я оскалился и показал свой черный язык, чтобы напугать его как следует. Возница схватился за сердце.

– Разворачивай повозку к городу и мчи во весь дух, – устрашающе прошипел я. – Лети как ветер, а то…

Я потянул к нему руку. Возница завыл от ужаса, с невероятным мастерством развернул повозку прямо посреди дороги, хлестнул лошадей, и мы понеслись в сторону редких городских огней. Бен, конечно, услышал шум и распахнул дверь. Я высунулся и помахал ему с важностью, достойной нашего славного короля Вильгельма. И кто из нас теперь умный братец?

Бен что-то заорал мне вслед, но что толку? Ему подарили отличный экипаж, если он и наймет сейчас какую-нибудь деревенскую повозку, чтобы пуститься в погоню, ей не тягаться с чистопородными лошадками. Они были, как нарочно, иссиня-черного цвета, чем придали нашему побегу мрачную сказочную нотку. Возница не оборачивался, втянув голову в плечи, – может, надеялся, что я его не трону, если на меня не смотреть. Я устало откинулся на подголовник. Сиденья шикарные, ну что за повозка!

От всего произошедшего на меня опять начало темным облаком наползать онемение, желание лечь неподвижно или, может, покрутить ручку станка. Но я крепко переплел пальцы, глядя в темноту, и вцепился в реальность изо всех сил. Да, в ней дела обстоят так себе, но если я жив настолько, насколько выберу быть живым, то я выбираю столько жизни, сколько возможно удержать в моем состоянии. Я изо всех сил вспоминал лица Кирана и Молли, пока онемение не отступило.

До города мы добрались с невероятной скоростью – прошло всего-то минут двадцать, а мы уже катили по мощенным брусчаткой улицам.

– Эй, любезный, – позвал я возницу. Тот подскочил, будто его ткнули булавкой. – А в какой стороне гавань, из которой можно добраться до Ливерпуля, а оттуда в Лондон?

Это человек Каллахана, и он, конечно, обо всем доложит хозяину, так что пусть тоже считает, будто я направляюсь в сторону Фарадея.

– Т-там. – Он дрожащей рукой показал куда-то влево.

– Благодарю. Ну, вылезайте, дальше я как-нибудь сам. Приятного вечера, – сказал я.

Уговаривать не пришлось. Возница остановил экипаж посреди улицы, спрыгнул на землю и умчался во тьму. Только тут я сообразил, что кое-чего не продумал: понятия не имею, как управлять экипажем. Я перебрался на козлы. Вышколенные лошади меня побаивались, дергали ушами, но стояли на месте и в безумный галоп не пускались. Милые создания, как же заставить вас тронуться?

– Подбери поводья и встряхни ими как следует, тогда лошади пойдут, – сказал знакомый голос.

Я покосился. Справа от меня сидел Киран.

Молчали мы очень долго.

– То есть ты с самого начала мог исчезать и появляться когда угодно? – спросил я наконец и сам себя обругал: что, вопросов поважнее не нашлось?

– Старался не делать этого у тебя на глазах, чтобы не портить впечатление. – Киран слабо усмехнулся.

– Но почему ты сразу не сказал, кто ты?

– А давай ты сначала разберешься с повозкой, а? У нас когда-то была своя, отец учил меня управлять. Путь неблизкий, Джон, а времени у меня немного. Я буду объяснять, но править тебе придется самому: я не могу двигать предметы.

Каким же невнимательным к деталям я был! Плохой из меня вышел бы сыщик. Киран действительно никогда не прикасался к вещам.

Я видел, как он стоит у станка, но не видел, чтобы он крутил ручку. Я видел, как он проходит в двери, но не видел, чтобы он их открывал.

Он предложил мне ткнуть себя в руку острой деталью станка, но заставил сам за ней лезть.

Велел открывать шкафы и перебирать вещи в кабинете Каллахана, а сам только смотрел.

– Но ты трогал свою книгу и портреты жертв, – сообразил я. – И меня. Ты тащил меня на дорогу, держал за локоть, и это ощущалось совершенно…

– Настоящим. Я знаю. Книга и портреты – часть моих воспоминаний, а ты – мой проводник, для тебя я реален. Уверен, для прочих все выглядело так, будто на дорогу ты пошел сам.

Киран казался все таким же осязаемым, но теперь, когда первый шок прошел, я был совершенно не удивлен. Как он там говорил? Улики и факты существуют с самого начала расследования, ты просто не замечаешь их. Правда ждет на своем месте, пока кто-нибудь не сорвет с нее завесу.