Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Стирнс Дэвис cтр.№ 15

Изящные кресла и дорогие столы. Меблировка римского особняка представляется гораздо более простой, чем та, которую использовали в позднейшие эпохи. В доме почти нет ковров – не такая уж и потеря при наличии красивейших мозаичных полов, но поперек многих проходов есть богатые тяжелые портьеры. Кресла, часто легкие и элегантные творения искусных ремесленников, как правило, просты по конструкции и не имеют спинок. Некоторые из них, однако, великолепно инкрустированы серебром, а пара кресел для хозяев дома представляет собой большие cathedrae, массивные большие кресла с ручками и высокими спинками.

В атрие стоит и предмет особой гордости детей Кальва – sella curulis, курульное кресло их отца, складное, без спинки и с сиденьем из полосок кожи. Сенатор занимал его, будучи претором, и дети хранят надежду на то, что отец снова будет восседать на нем перед сенатом, на этот раз в должности консула. Курульное кресло, несмотря на его инкрустированные золотом и слоновой костью ручки, крытое александрийской пурпурной тканью сиденье, не самая удобная вещь для долгих и нудных официальных церемоний. Но кто будет думать о комфорте для своего седалища, наслаждаясь честью пребывания на такой общественной должности!

Кроме кресел, в особняке повсюду расставлены столы. Они многочисленны, но невысоки и довольно малы. В столовой, однако, круглые столы имеют более двух футов в диаметре; но какая бездна денег и вкуса в них воплощена! Все они сделаны из чрезвычайно редких пород деревьев. Но три стола – перед ложами для почетных сотрапезников – имеют ножки, искусно инкрустированные золотом, а их столешницы собраны из отдельных тонких плашек, выпиленных поперек волокон из стволов больших цитрусовых деревьев (род кипарисов), растущих на склонах Атласа.

Алтарь с изображением курульного кресла

Эти деревянные плашки перед набором столешницы были предварительно обработаны таким образом, чтобы продемонстрировать изысканный волнообразный или переплетающийся рисунок древесных волокон – «тигровый», «пантерный» или «павлиний» цитрус. При виде особо впечатляющих композиций истинные знатоки застывают в экстазе, готовые потратить на нечто подобное целые состояния. Так, стол, несколько больший по размеру, чем у Кальва, был продан за сумму 500 тыс. сестерциев (20 тыс. долларов); рекордная же покупка составила вдвое бо́льшую сумму. Столы в нынешнем жилище сенатора имеют почти такую же ценность; сейчас они относятся к самым ценным предметам в особняке. Случись в нем пожар, их будут спасать в первую очередь, за исключением разве что восковых imagines.

Сундуки, шкафы, водяные часы и редкости. Разумеется, в особняке много и других предметов обстановки, вроде arca, прочного сундука хозяина дома. Стоящий в его таблиние, сундук заперт мощными запорами и закреплен на каменной плите. Есть в доме и изящные высокие канделябры, из бронзы и серебра, искусно украшенные, на которые с наступлением вечера развешиваются целые батареи масляных ламп. Раскачиваясь, они бросают неяркий свет на мрамор, фрески и мозаику, заставляя их играть очаровательными отсветами. В перистиле стоит и clepsydra, водяные часы, устроенные таким образом, что отмеряют небольшие периоды времени, а особый раб, приставленный к ним, весь день наблюдает за ними и по прошествии каждого часа оповещает об этом весь дом.

В дополнение ко всему этому в стоящих вдоль стен шкафах выставлены подлинные и предполагаемые ценные вещи или предметы старины: серебряный кубок, взятый при штурме и разграблении Сиракуз; высокая черно-красная ваза с подписью мастера-гончара Каллисфена; статуэтка танцующей девушки, созданная, возможно, самим Лисиппом. Бросается в глаза также чаша из серебра, потертая и потерявшая цвет, к тому же на редкость простой формы. Насмехаться над ней, однако, не следует – это тот самый «античный сосуд для соли» (как упоминается у Горация), единственная ценная вещь, принадлежавшая одному из первых Кальвов. Тогда во всем римском сенате имелся один-единственный серебряный обеденный сервиз, который переносили из дома в дом, когда надо было достойно принять иностранных послов.

Поддельные древности. Публий Кальв был счастливым обладателем неоспоримо подлинных древностей. Он мог высмеять собрание своего богатого соседа-вольноотпущенника, жившего через улицу. Этот бедняга, одержимый желанием «быть на высоте стиля» и демонстрировать свое художественное собрание, попал в руки бесстыжих поставщиков древностей. В результате он заполнил свой атрий совершенно абсурдными образцами, такими как «чаши со стола Лаомедонта ^[47], двойная ваза, принадлежавшая Нестору ^[48], и высокая кружка, из которой пил Ахилл». Его стол был крыт очень тонким шпоном цитруса, а в атрие его невыносимая жена могла продемонстрировать лишь тяжеловесную золотую шкатулку, в которой хранилась первая борода ее мужа. Также ходили сплетни о том, что этот неотесанный мужик недавно прикинулся больным только для того, чтобы иметь возможность принимать лежа в постели приходящих с соболезнованием друзей, демонстрируя им золотую инкрустацию ножек кровати и роскошные алые покрывала, а также поражая их своим богатством, выражающимся в том, что его матрац был пропитан дорогими благовониями.

Домашние животные. И еще об одном факте необходимо упомянуть – в доме Кальва множество домашних животных. Над входной дверью мы уже заметили сидящую в клетке сороку. Из большой клетки, расположенной в темном углу, на нас угрюмо поглядывает сова. Любимица хозяина дома – борзая – возится с целым выводком щенят, которые сейчас расползлись по всему перистилю, а присматривает за ними специально назначенный для этого раб. По одной из колонн осторожно крадется цивета. Дети не устают играть в саду с маленькой обезьянкой. Обзавелась своей собственной любимой собачкой и Грация, не спускающая ее с колен. За ее любимицей ухаживает особо выделенный мальчик-раб. Она, однако, не подражает кое-кому из своих подруг, которые, обожая змей, держат дома целые клетки с этими существами. Порой женщины даже носят их, обвившихся вокруг их шеи, пугая всех вокруг.

Однако довольно повествовать о материальных составляющих римской инсулы и римского особняка. Настало время получше узнать их обитателей.

Почетное положение римских женщин. Кальв был гордым сенатором, когда сходил со своего паланкина у курии на Старом форуме и шел заседать в сенате – самом могущественном правящем собрании во всем мире, но в своем собственном доме ему неизменно приходилось делиться своей властью, причем за ним сохранялась совсем небольшая ее часть. Решение всех частных вопросов он согласовывал со своей супругой Грацией.