Смертельный спуск. Трагедия на одной из самых сложных вершин мира – К2 - читать онлайн книгу. Автор: Аманда Падоан, Питер Цукерман cтр.№ 20

Несмотря на этнические и лингвистические трения, мирное сосуществование является нормой среди высокогорных рабочих. Хотя шерпы и бхотия и конкурируют, они все равно поддерживают друг друга, молятся одним богам и вступают в смешанные браки. Эту двойственность иллюстрирует жизнь Тенцинга Норгея: человек, сделавший шерпов знаменитыми, не является шерпом.

* * *

Один из самых влиятельных людей двадцатого века по версии журнала Time родился в палатке пастуха яков в Цечу, месте паломничества в тибетском регионе Кхарта (в трех днях пути от родных мест Пасанга). Тенцинг был одиннадцатым из четырнадцати детей и одним из всего лишь шести, не умерших в младенчестве. Его родители, Кинзом и Мингма, добывавшие пропитание выпасом скота в районе Ганг-Ла, отправили Тенцинга в монастырь учиться, но жизнь послушника не подошла мальчику. Когда однажды лама побил его палкой, Тенцинг ушел.

В семь лет он фактически заглянул в свое будущее. Весной 1921 года экспедиция, в которой участвовал легендарный британский альпинист Джордж Мэллори, разбила в Кхарта несколько лагерей – восходители изучали северную стену Эвереста. В ходе четырехмесячной рекогносцировки Мэллори провел целый месяц на пастбищах у Ганг-Ла. Соря деньгами, он нанимал местных проводников и покупал масло и сливки из молока яков у пастухов в Дангсаре, где остановились родители Тенцинга. Три года спустя Мэллори погиб под вершиной Эвереста, но Тенцинг на всю жизнь запомнил подбитые гвоздями ботинки участников экспедиции.

В 1920-х, однако, ему было не до альпинизма. Семья сдавала в аренду своих животных, и однажды яки заболели и умерли, скорее всего, это произошло во время пандемии чумы крупного рогатого скота в 1928 году. Отец Тенцинга не мог выплачивать долги и содержать шестерых детей, поэтому семья перешла через Гималаи и поселилась в деревне Тхаме в Кхумбу.

Шерпы в Кхумбу жили хорошо, так как обладали монополией на торговлю в регионе. Веками тибетские соль и шерсть перевозились через гималайские перевалы в Непал и обменивались на продукты из низин, такие как бамбук, лекарственные растения, бумага, рис, чернила и т. д. Один из этих торговых путей проходил через перевал Нангпа-Ла в Кхумбу. Тенцинг устроился слугой в состоятельную семью, где на него, как на тибетца, смотрели свысока. Разумеется, он влюбился в красивую девушку-шерпани Даву Пхути, однако ее семья была против такой партии. Тенцингу тогда было семнадцать, он предложил своей избраннице бежать, и она согласилась. Пара покинула Кхумбу и поселилась в Дарджилинге.

Непал в то время был закрытым королевством, правители запрещали альпинистские экспедиции, так что Дарджилинг с его банями и бильярдом стал основным местом найма работников для восхождений на Эверест – путь к горе проходил через этот город. Когда Тенцинг прибыл в Дарджилинг, британец Хью Ратледж набирал носильщиков для экспедиции на Эверест 1933 года. «Они хотели только шерпов», – вспоминал Тенцинг. Он был бхотия, и ему отказали. «Ты уходишь и думаешь: неужели никогда не получится найти работу?» Целых два года ему отказывали из-за этнической принадлежности.

В начале 1930-х годов шерпы старались вытеснить тибетцев из профессии. Вместо забастовки в качестве акции протеста шерпы даже угрожали засудить руководителя немецкой экспедиции 1931 года на Канченджангу Пауля Бауэра за то, что он отказался отдавать им преимущество при найме носильщиков. Большинство организаторов экспедиций, в том числе Бауэр, уступали. Шерпы могли сорвать экспедиции, не отвечавшие их требованиям. Во избежание задержек и конфликтов на этнической почве некоторые экспедиции нанимали только шерпов, и только те местные, кто считался шерпами, могли набираться опыта работы с европейцами.

В 1935 году Тенцинг все еще пытался устроиться в экспедицию. Твердо решив продержаться, он доил коров, замешивал раствор на стройках и собирал знаменитые чайные листья Дарджилинга. Наконец, появился шанс. Британский альпинист Эрик Шиптон, проводивший разведку подступов к Эвересту, в последнюю минуту решил нанять больше людей.

На тот момент выбор был невелик: самые опытные шерпы погибли годом ранее при попытке восхождения немцев на Нанга-Парбат. И Шиптон объявил, что набирает и тибетцев. Узнав об этом, Тенцинг примчался на веранду Клуба плантаторов Дарджилинга, где происходил отбор кандидатов. «Был там один тибетский парень девятнадцати лет, новичок, выбранный в основном из-за привлекательной улыбки, – позже написал Шиптон. – Тенцинг Норгей, или Тенцинг Бхотия, как его называли». Так Тенцинг наконец-то попал в экспедицию и отправился к Эвересту.

На маршруте шерпы устроили забастовку, отказавшись нести грузы, так что вместо них снаряжение тащили мулы и носильщики-тибетцы, такие как Тенцинг. Позже в одной из деревень шерпы ввязались в пьяную драку с тибетцами. Тенцинг держался в стороне от любых конфликтов, брался нести любые грузы, дружелюбно относился ко всем носильщикам вне зависимости от происхождения, а улыбка, казалось, вообще не сходила с его лица.

Из экспедиции Тенцинг вернулся с новыми ботинками, солнцезащитными очками-консервами и рекомендацией от Шиптона. Возможно, тогда и началась его одержимость Эверестом. Но, может, целеустремленность, которую он проявлял в последующие годы, объясняется смертью жены и сына. Альпинизм дал утешение, а заработанная репутация дала возможность трудоустроиться. Со временем Тенцинг снова женился – на Анг Лхаму, шерпани по происхождению. Она помогла ему получить признание в шерпской общине.

К 1953 году Тенцинг провел на Эвересте больше времени, чем любой другой смертный, и британцы сделали ему предложение, от которого невозможно отказаться. В экспедиции Тенцинг должен был работать сирдаром – начальником высотных носильщиков – и отправиться на восхождение как полноценный член команды. Британцы ранее никогда не давали такой статус местным альпинистам. Тенцинг бросил курить и начал носить набитый камнями рюкзак для тренировки. Эта попытка восхождения стала для него седьмой, и он был настроен добраться до вершины.

В начале экспедиции Тенцинг подружился с Эдмундом Хиллари, пчеловодом из Новой Зеландии. Произошло это так. Они шли в связке, Хиллари попытался перепрыгнуть трещину, но приземлился на снежный карниз, который обломился под его весом. Новозеландец пытался удержаться, но начал съезжать и провалился бы в бездну, если бы не Тенцинг, который не растерялся, а быстро обмотал страховочную веревку вокруг ледоруба и воткнул его в склон. Последовал рывок, из-за которого ледоруб и одна кошка Хиллари улетели в трещину. Тенцинг, «расположившись так, чтобы получить упор, смог постепенно подтянуть Хиллари к краю расселины. Новозеландец насколько мог помогал ему, отталкиваясь от стены ногой с оставшейся кошкой», – писал сын и биограф Тенцинга, Джамлинг Тенцинг Норгей. Спасение и стало началом дружбы, которая привела Хиллари и Тенцинга на «крышу мира».

На штурме вершины Хиллари помог Тенцингу. Шерпа страховал новозеландца, пока тот рубил ступени к последнему препятствию – почти вертикальной двенадцатиметровой скале, которая теперь называется Ступенью Хиллари. Шерпы называют его Спиной Тенцинга, но первым шел Хиллари, «пользуясь малейшими зацепками, за которые можно было держаться всей силой коленей, плеч и рук…» Затем Хиллари страховал, пока Тенцинг поднимался по отвесному участку и пока «наконец обессиленный он не упал наверху, как огромная рыба, вытащенная из моря после жестокой борьбы». Хиллари устал не меньше, но дальше путь был простым, альпинисты продолжили восхождение. «Еще несколько ударов ледорубом, еще несколько шагов из последних сил, – вспоминал Хиллари, – и мы были на вершине».