Никогда не разговаривай с чужими - читать онлайн книгу. Автор: Рут Ренделл cтр.№ 57

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Никогда не разговаривай с чужими | Автор книги - Рут Ренделл

Cтраница 57
читать онлайн книги бесплатно

Так что же действительно произошло? Почему она сразу же повернулась к нему лицом, как только они вошли в комнату? Он включил новую настольную лампу. Жара с наступлением вечера не спала, духота усилилась. Выражение лица Дженифер было мрачным, почти трагичным. Он никогда раньше не видел такого взгляда, взгляда чужой, незнакомой женщины.

— Я решила прийти к тебе и объяснить, что ты наделал, — первой заговорила Дженифер. Джон промолчал и только посмотрел ей в лицо. — Я ждала тебя несколько часов, но прождала бы и всю ночь.

Повторить, что он провел это расследование ради нее же самой, неожиданно показалось ему слишком отвратительным лицемерием. Он стоял, продолжая смотреть на нее. Странно, что диванчик оказался между ними как баррикада, и она держалась за его спинку.

— Я буду честен, — сказал Джон. — Я рассказал тебе все, чтобы восстановить тебя против него. У меня оказалась информация, которая, я правда так думал, могла отвернуть тебя от него. Я считал это своим преимуществом и использовал ее — как оружие, как средство самозащиты.

Она кивнула, как если бы он сообщил ей то, о чем она уже знала.

— Приезжала полиция, ну, после того, как тот маленький мальчик пропал, тот, которого потом нашли утонувшим. Утонувшим, — повторила она, и ее голос прозвучал хрипло, — после… после изнасилования. Полиция приезжала допросить Питера. Я не знала, почему. Откуда я могла знать? Они разговаривали с ним наедине, меня там не было. Это ты их прислал?

— Нет, конечно. Они приезжают к таким, как он, когда что-нибудь подобное происходит.

— Я ненавижу тебя, Джон. — Ее голос был по-прежнему нежным, его-то она не смогла изменить. — Как будто Питер мог убить ребенка… Что бы он там ни делал, такого он не сделал бы никогда.

— Не знаю. — Джон поморщился от ее слов. — Не знаю, что он смог бы сделать.

— Ты думал, что, сообщив это, получишь меня обратно? Так вот что я хочу тебе сказать, это самое отвратительное, что бы ты мог подумать. Ты считаешь, что, рассказав такие вещи, можно заставить любить себя? Ты ненавидишь любого, кто приносит плохие известия, это мне хорошо известно. И когда прежде ты сам сообщал мне такие новости, я сердилась на тебя, я еле терпела тебя, но я тебя не ненавидела. Но эта новость вызвала у меня ненависть. Ненависть к тебе.

Он поежился под ее словами.

— Ты не можешь любить человека, который сделал… что сделал, — вместо защиты сказал Джон. — Ты не можешь любить мужчину, который пристает к маленьким мальчикам. — Дрожь отвращения пробежала по его телу.

— Я ненавижу тебя за такие слова, — продолжила Дженифер, и ее голос прозвучал тише, холоднее. — Ты не должен был рассказывать мне об этом. Если ты любишь кого-то, как, по твоим словам, ты любишь меня, ты должен желать ему счастья, у тебя должна быть потребность защитить его от страдания.

«А он даже не работал», — неизвестно почему подумал Джон.

— Зачем ты рассказал мне? Ты что думал, я прыгну в твои объятья и скажу, что все, что было, — ужасная ошибка?

Такая удивительная интуиция, такое точное угадывание ее мыслей, когда он сходил с ума от страданий после злополучной встречи, доказывало, насколько хорошо они знают и чувствуют друг друга, и побудило говорить с некоторым пониманием.

— Но разве это не заставило тебя несколько по-иному на него посмотреть? Разве не изменило тебя саму? По-моему, ты не слишком беспокоишься о нем.

Гримаса боли исказила ее лицо, как будто кто-то внутри под кожей резко потянул мышцы. Она не будет ему лгать, мелькнуло в голове Джона. Она никогда не солжет, хотя сейчас это было бы легко сделать, он почти ожидал этого от нее.

— Да, заставило посмотреть по-другому, — сказала она отчужденно, тоном человека, которому нанесли удар. — Мои чувства к Питеру изменились. Разве это возможно? Но это из-за тебя. Ты отвечаешь за это.

— Я не виноват.

— Нет, ты не должен был. Но я кое-что скажу тебе. Это заставило меня понять, что он нуждается во мне, в моей заботе больше, чем когда-либо. Он нуждается в моей защите — от себя самого так же, как и от других людей. И пока я нужна ему, я останусь с ним, разведешься ты со мной или нет. И вот что еще, Джон. Возможно, тебе это никогда не придет в голову. Я понимаю, почему он именно так оставил меня перед свадьбой. Это не из-за другой женщины, не потому, что не любил меня, теперь я это знаю. Он испугался, что все выплывет, ну, то, что он сделал, и его могут посадить в тюрьму.

— А предположим, его посадят в тюрьму в будущем? Что тогда?

Дженифер не ответила. Она развернулась и пошла из комнаты. У входных дверей она остановилась и, глядя через плечо, сказала:

— Запомни, Джон. Я никогда по своей воле больше не увижу тебя. Я никогда не заговорю с тобой снова.

Среди массы отрицательных эмоций — сожаление за всю затею, слова, которые он наговорил, злоба и желание отомстить — единственный луч надежды блеснул впереди. Если ее страсть к Питеру Морану, ее не от мира сего любовь закончена, убита тем, что она теперь узнала, появилась надежда для него, разве не так? Хоть она и сказала, что никогда больше не будет смотреть в его сторону.


На кошачьей лужайке в воскресенье он вынул из тайника в опоре эстакады записку и добавил к двум уже написанным в ней именам с использованием шифра из «Бронтозавра» имя Питера Морана. Теперь записка выглядела так:

«Левиафан — Дракону. Мартин Хилман, Тревор Аллан, Питер Моран. Наблюдать, следить».

Какая от этого могла быть польза, Джон вряд ли понимал. Идея таким образом побеспокоить Питера Морана, заставить его встревожиться, а может быть, даже испугаться, смутно вырисовывалась в голове. И это надолго принесло ему огромное удовлетворение. Он почувствовал себя лучше. Наконец-то он сам атаковал Питера Морана вместо пассивного ожидания и безрезультатных действий. И еще, какой смысл разгадывать шифр, если не воспользоваться?

Но сегодняшним ранним утром, когда в ближних холмах громыхала гроза и дождь колотил в окно его спальни, он очнулся от тревожной полудремы с чувством смятения. Что же он наделал? В какую абсурдную игру играл? Неужели он действительно натравил гангстеров на любовника своей жены? Но страх вскоре уступил место разуму. Они не знали, кто такой Моран. У них нет его телефона, они не смогут найти его.

А затем накатила необъяснимая депрессия, она не отпускала и сейчас, притупляла все чувства, ощущения. Джон прошел вдоль всей теплицы к закрытому переходу, который вел к садам и открытым лужайкам с одиночными деревьями и кустами. Дождь стучал по реечным стенкам перехода с безупречной равномерностью, и Джон повернул обратно.

В магазине его незамедлительно атаковала покупательница, желающая знать, как добиться, чтобы ее поздние рождественские хризантемы расцвели снова в этом году.


Вечером в понедельник дождь не прекратился и лил почти всю ночь. Они, наверное, не забирают записки из тайника каждый день, подумал Джон. А такой ливень, как этот, уж точно охладит их пыл. Вот если бы он утром зашел туда по пути на работу и вовремя поменял бы записки снова! Можно бы вычеркнуть имя Питера Морана. Когда он его вписывал, то, должно быть, сошел с ума. Ну, если не совсем сошел, то уж точно был не в себе. «Снят с петель», как говорила его мама. Можно подумать, что мозг — это комната с дверью в нее, которую как-то снимают с петель. Хотя, по правде говоря, он так себя и чувствовал в такой жаре, влажности и в своих страданиях.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию