Спаситель мира - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Анисимов cтр.№ 79

— Ты больше не уходи, — просил время от времени ее Слава.

— Дурачок, я же тебя люблю, — повторяла она и целовала шов от недавнего ранения на животе Синицына.

За окнами давно стемнело, а они не могли друг от друга оторваться.

— Я хочу есть, — заявила Шмелева после очередного объятья.

— И я тоже, — удивленно сообщил Синицын. Ему было непонятно, как можно, если они опять вместе, заниматься чем-либо иным, но организм требовал еды.

— Чему ты удивляешься? Мы в койке уже четыре часа, — весело проговорила Лена. — Пойдем на кухню, твоя вдовушка приготовила для нас пир.

— Расскажи, как ты тут оказалась? — попросил Слава, сметая ветчину, сыр и соленые огурцы вперемежку с тортом.

— Маша пришла ко мне и рассказала о вашем «романе». Потом привезла меня сюда, позвонила тебе, оставила ключи и уехала к маме. Вот и все… — деловым тоном поведала Шмелева.

— Пойдем еще полежим, — предложил Синицын.

— Пойдем, если не шутишь, — улыбнулась Лена. Слава не шутил, и это было заметно невооруженным глазом. Он поднял девушку и тут же скривился.

— Дурак, тебе же нельзя поднимать тяжести! — закричала Шмелева и, болтая ногами, вырвалась из его рук. — Я сама ходить умею.

Слава кивнул и виновато двинулся за невестой. Глядя ей в спину, он моментально о болите боку забыл.

Под утро, дав друг другу клятву никогда больше не расставаться, молодые уснули.

Проснулся Слава в половине десятого от заунывной мелодии своего мобильника.

— Соболева взяли, — сообщил Лебедев. — Но парень успел выстрелить.

— В кого? — заорал Слава.

— В Абакина, — усмехнулся Лебедев.

— Убил?

— Нет, Конюхов на нем повис и помешал. Абакин ранен в руку. Приезжай в отдел, капитан. У Электрика накрыт для тебя стол.

— Значит, в Абакина… — повторил Слава и отключил мобильник.

— Что случилось? — сонным голосом поинтересовалась Лена.

— Каребин выстрелил в Стерна…

— Что ты несешь? — Шмелева привстала и, моргая, уставилась на жениха. — Твой Стерн давно умер, а писателя застрелили. Как может стрелять покойник?

— Ты права. Покойник стрелять не может. Выстрелил его роман, — ответил Слава и стал быстро одеваться.

* * *

Юри Кун не просто называл Верочку Филиппову дочкой. Одинокий хуторянин души не чаял в девушке и привязался к ней всем сердцем. Семья Куна несколько лет назад погибла от тифа. Он и сам переболел этой страшной болезнью, но его организм с недугом справился. Тиф унес жену Берту и двух дочерей — красавицу Эву и умницу Каю. Эве минуло семнадцать, а Кая не успела закончить гимназию.

Девочка погибла в пятнадцать лет. Шла мировая война, и на его хуторе стоял взвод немецких солдат. Они-то и принесли из окопов тиф.

Верочка напоминала Куну Эву. Но его красавица дочка не обладала душевными качествами русской постоялицы. Она жила как цветок, который ждет, что его заметят, срежут и поставят в красивую хрустальную вазу. Ее и заметил Курт Данховер, немецкий солдат, из тех, что жили на хуторе. Молодые люди почувствовали любовь друг к другу, и Курт нежным поцелуем передал Эве свой тиф.

Он и сам умер в полевом госпитале.

Кун очень страдал от потери близких и лишь этой зимой начал немного отходить. И помогла его возвращению к жизни Вера. Они прожили вместе зиму, встретили весну и теперь грелись в лучах майского солнышка.

Вера освоилась в доме и постепенно взяла на себя обязанности хозяйки.

Рядом с Куном она впервые перестала ощущать себя сиротой.

Иногда девушке даже хотелось, чтобы Юри был ее настоящим отцом.

Расстрелянного родителя Вера любила, но настоящей близости и дружбы между ними не возникло. Федор Савельевич жил в своем мире с шумными пирушками, красивыми женщинами и борзыми собаками. Дочь он воспринимал как маленькое существо, которое должно расти и получать все, что ребенку положено. Иногда отец брал Веру на колени и пристально ее разглядывал. Глаза у него становились грустными, и девочка понимала, что отец в своих мыслях от нее далеко. Федор Саве-льевич, глядя на дочку, вспоминал свою молодую жену, погибшую при родах Веры. Черты ребенка имели удивительное сходство с чертами матери, и это сходство его тревожило.

Юри Кун был совсем другим человеком, и Вера всей душой чувствовала, что ее присутствие доставляет ему радость. Если бы не тоска по Тимуру, она жила бы на хуторе Куна совершенно счастливо. Петербургская барышня здесь многому научилась. Кун держал пасеку, и девушка с удовольствием ухаживала за пчелами.

Раньше она не могла отличить осу от пчелы, и вдруг узнала массу интересного об этих удивительных существах, создающих душистый и целебный мед. Теперь, глядя на цветущие яблони, она не только любовалось их великолепием, но и радовалась за маленьких пчел, у которых была работа. Одетая, как и Юри, в специальный костюм, она научилась доставать из улья соты, наполненные медом, класть пчелам подкормку и начинала понимать, когда рой желал делиться. Раньше всякий мед имел для Веры один вкус. Теперь она различала множество его оттенков и этим очень умиляла Юри.

Но иногда Вера становилась печальной и тогда надолго уходила из дома. Юри знал, что она в очередной раз отправилась на пожарище соседа Матти и бродит там, надеясь, что ее возлюбленный вернулся и ждет ее возле спаленного хутора.

Юри брал ружье и тихонько шел за ней. Он боялся, что с того берега снова нагрянут лихие люди, и незаметно охранял девушку.

Сегодня Вера снова ушла к Матти. Кун, вооружившись охотничьим ружьем и биноклем, отправился следом. Вокруг сгоревшего дома остался прекрасный сад Матти. Сейчас в нем вовсю цвели сливы и распускались яблони, радостное буйство обычно строгой и сдержанной природы северной Балтики не могло не радовать глаз.

Но Вера оставалась печальной. Так долго жить без любимого для юного сердца трудно. Юри видел, как она брела, опустив голову, и всей душой сочувствовал девушке.

Внезапно за пожарищем раздалось конское ржанье. Юри вздрогнул, взвел курок ружья и поспешил на этот звук. Всадник гнал гнедого коня со стороны моря.

Теперь уже отчетливо доносился и стук копыт. Вера тоже услышала ржанье, а за ним конский топот и стала из-под ладони глядеть на приближающегося конника. Юри вскинул бинокль и поймал всадника в оккуляры. В бинокль можно было разглядеть и его лицо. Юри видел молодого темноволосого мужчину. Ни оружия, ничего другого, говорящего о злом умысле верхового, при нем не имелось. Юри опустил ружье, спрятался за вековым вязом и стал ждать, что будет. Он не хотел без нужды открывать Вере своего присутствия, чтобы не стеснять ее излишней опекой.

Девушка вглядывалась в приближающегося путника все напряженнее. Затем, она сделала шаг вперед, замерла, глядя в сторону наездника, а еще через мгновение с криком «Тимур!» бросилась ему навстречу.