Перстень Екатерины Великой - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 49

– Когда они расстались, мама не сказала отцу, что беременна, – невыразительным голосом продолжала Ольга, – она уехала к себе на родину в Заборск и родила там меня. Потом она вышла замуж, но фамилия у меня ее. Отчим не любил детей, да мама и не хотела, чтобы он меня удочерил. Они недолго прожили вместе и развелись, мы жили вдвоем с мамой. А когда она умерла… – голос Ольги дрогнул, – меня там ничто не держало, я решила поехать в Петербург, чтобы отыскать отца. Но нельзя же было сваливаться человеку на голову как есть – с чемоданами и без денег.

– Как ты в стриптиз-клуб попала? – напомнил Петр.

– Я с детства занималась художественной гимнастикой, работала тренером. Здесь такой работы не найти, мне предлагали только учителем физкультуры в школу, да и то без прописки не очень-то брали. Пришлось идти куда придется. Не могу сказать, что я горжусь этой работой, но и стыдиться не собираюсь – меня жизнь заставила. А отец… Юрий Борисович… он, конечно, удивился, он понятия не имел, что у него есть дочь. Я уж не знаю, почему мама ему не сказала…

– Потому что ничего не было! – выкрикнула Фира с места, но ее никто не слушал.

– В первый раз мы нехорошо поговорили, я ушла, – Ольга спокойно обвела зал глазами, – потом он нашел меня в «Ночной бабочке». Стал приходить, мы разговаривали в перерывах между выступлениями. Он хотел, чтобы я оттуда ушла, но по контракту пришлось бы платить большие деньги… в общем, срок контракта скоро заканчивается, и отец просил, чтобы я жила у него… Но вот… – она провела пальцами по ресницам, смахивая слезы.

Обострившимся зрением Катя определила, что слезы настоящие. Похоже, что все правда, и Рокотов на этот раз поставил на нужную лошадку. Но как он узнал, ведь Муратов тщательно скрывал дочь-стриптизерку…

– Вот, оказывается, что старик хотел сказать… – протянул Петр, махнув рукой, – ты, говорит, все знаешь, да не все… А я-то думал, что он на старости лет голыми девками увлекся, на фотках-то все так и есть. Мать его выследила, да вот только зря делу хода не дала, надо было раньше вас на чистую воду вывести.

– Господа акционеры! – воззвал Рокотов. – Продолжим собрание! У нас на повестке дня еще один вопрос – выборы председателя совета акционеров. Предлагаю…

– А у меня другое предложение! – перебила его Катя. – Перенести этот вопрос на следующее собрание! Пока тут все разъяснится…

– Что вам неясно? – Рокотов не сдержался и зло блеснул глазами, как видно, он хотел, чтобы все в растерянности от новостей выбрали его еще и председателем совета акционеров. А что, у Петра теперь мало акций, Катю никто не знает…

– Многое неясно… – ответила Катя, – но я непременно разберусь. К примеру, кто же все-таки убил господина Муратова.

– Вы хотите сказать?.. – Девица вскочила с места и прижала руки к груди. – Вы хотите сказать, что…

– Я ничего не говорила, – кротко улыбнулась Катя, – полиция со временем разберется. И вот еще… – она подошла к бывшей стриптизерке, взглянула на нее в упор, – Ольга Юрьевна, позвольте документы ваши посмотреть.

– Пожалуйста, – Ольга с готовностью протянула ей паспорт и свидетельство о рождении, скромно опустив глаза, но Катя успела разглядеть в них явно выраженное злорадство – что, мол, съела? Рокотов-то теперь мой!

«Да ради бога, бери его себе, – подумала Катя, – он тебя, дурочку провинциальную, облапошит, обдурит и голой оставит. Впрочем, к этому тебе не привыкать».

Она постаралась, чтобы эти мысли не отразились на лице.

Так, в паспорте ничего интересного, место рождения – город Заборск, год рождения… угу, ей всего двадцать два. Из молодых, да ранняя. Судя по прописке, девица раньше никуда из своего Заборска не выезжала, вот адрес – улица Тополевая, дом пять…

Свидетельство о рождении было новехонькое, как будто не лежало оно столько лет где-нибудь в комоде между старыми поздравительными открытками и альбомом с детскими фотографиями. Из родителей указана была только мать – Васильева Мария Ивановна, в графе «отец» стоял прочерк.

– Я поддерживаю предложение Екатерины Алексеевны! – оживился Бубенцов. – Думаю, это здравая мысль!

– И я… – буркнул Петр.

– Что ж… – Рокотов развел руками, – как скажете…

После собрания Катя быстро выскочила из зала заседаний и пробежала к кабинету свекрови, который теперь станет кабинетом директора канала. Алла уже сидела в приемной.

– Алла, откройте мне кабинет, мне нужно посмотреть кое-какие бумаги в сейфе!

– Но он опечатан… – замялась Алла, пряча глаза, – это же место преступления…

– Ой, будто я не знаю, что туда все ходят! – отмахнулась Катя. – Печать я потом сама на место прилеплю!

Алла пожала плечами и открыла дверь. В кабинете было неубрано, на полу засохла лужа крови. Запах стоял соответствующий.

– Не велено ничего трогать… – вполголоса сказала Алла, – эти, из полиции, сказали, что обязательно еще приедут, да только никого не было…

Сейф был незаперт, конверт с фотографиями лежал на нижней полке. Ну-ну, а девица в гриме гораздо лучше смотрится. И правда, фигура хорошая…

Снимки были качественные, на каждом проставлено число и время. В конверте еще лежала визитка – обычный белый картонный прямоугольник, напечатано на нем – Карпов Виктор Петрович. И номер мобильного телефона.

Катя посчитала, что этот Карпов и делал снимки, а судя по тому, что никто на них не позировал, то фотографировали Муратова с девушкой исподтишка. Не просто фотограф этот Карпов…

– Что ты тут делаешь? – настиг ее гневный голос Рокотова. – Что ты делаешь в…

– В твоем кабинете? – Катя незаметно спрятала визитку за обшлаг жакета. – Собираешься тут обосноваться? Не боишься призраков?

– Я – законно выбранный директор канала, – процедил он, – не мешай мне работать!

Катя повернулась и ушла, ничего не ответив.

После собрания акционеров настроение у Петра было отвратное. Смутную радость он почувствовал, когда увидел Катькино лицо при сообщении о наследнице Муратова. Что, хотела власть над всеми получить? Так вот фиг тебе! Обдурил тебя любовничек, нашел другую дуру! Но, однако, и подгадил же старикан всем со своей доченькой! Двадцать процентов акций!

Но радость быстро сошла на нет. Ну, щелкнули Катьку по носу, а ему-то с этого какая прибыль? Крути не крути, а Катька сумела отобрать у него если не все, то многое.

Петр немного послонялся по студии, но никто на него не обращал внимания, словно он пустое место, все были заняты своими делами или только изображали кипучую деятельность. Неужели уже все сотрудники канала знают, что он утратил свои позиции?

Он подумал о человеческой неблагодарности и несправедливости: когда он был здесь главным, когда все от него зависели, сотрудники канала крутились вокруг него, перед ним заискивали, он всем был необходим, а теперь его никто не замечает. Он почувствовал себя ненужным, лишним, обойденным жизнью.