Лучший из лучших - читать онлайн книгу. Автор: Уилбур Смит cтр.№ 66

– В пистолете Мунго было четыре гильзы, но я не знаю, что случилось с полицейским. Я только знаю, что Мунго удалось уйти, хотя он серьезно ранен.

– Передохните пока здесь, – велел Зуга.

Сцепив руки за спиной, он принялся расхаживать по кухне, бесшумно ступая босыми ногами.

Луиза Сент-Джон наблюдала за ним с беспокойством, почти испуганно. Зуга остановился.

– Вы не хуже меня знаете, что следует сделать. Ваш муж – нелегальный скупщик алмазов, вор и, возможно, убийца.

– А еще он ваш друг, – прямо заявила Луиза. – И к тому же серьезно ранен.

Зуга нахмурился и опять принялся ходить из угла в угол, бормоча себе под нос. Луиза нервничала, заламывая пальцы.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я помогу вам вытащить его.

– Майор Баллантайн!.. Зуга!

Он насупился, и Луиза умолкла.

– Не будем терять времени на болтовню. Нам понадобятся бинты, настойка опия, еда… – Зуга перечислял необходимое, загибая пальцы. – Вам нельзя ехать в таком виде. Полиция будет искать женщину. Старая одежда Джордана вполне подойдет вам по размеру: бриджи, кепка, куртка…

Зуга вел на поводу мула, запряженного в повозку с тюками сена.

Луиза лежала между тюками, держа один наготове, чтобы закрыться им, если повозку остановят. Под обшитыми железом колесами хрустел песок, ночная роса прибила пыль. Фонарь, подвешенный на повозке, покачивался в такт движению.

Они миновали последний дом и подъехали к кладбищу. Сзади донесся приглушенный стук копыт, и Луиза едва успела накрыться приготовленным тюком. Из темноты показалась небольшая группа всадников. В круге света, отбрасываемого фонарем, стало видно, что все мужчины вооружены. Зуга сгорбился и опустил подбородок, скрывая лицо под низко натянутой шерстяной шапкой. Один из всадников осадил лошадь.

– Эй, ты! Никого сегодня на дороге не видел?

– Никого! – ответил Зуга на местном наречии.

Гортанные звуки успокоили всадника. Он развернул лошадь и помчался догонять товарищей.

Стук копыт затих в отдалении, и Зуга негромко сказал:

– Значит, Наайману удалось уйти и рассказать, что произошло. Если он не умрет от ран, то Мунго не убийца.

– Господи, лишь бы он не умер! – прошептала Луиза.

– Кроме того, это означает, что вам нельзя уходить ни по дороге в Кейптаун, ни по дороге в Трансвааль – их будут патрулировать.

– Тогда куда же нам идти?

– На вашем месте я бы пошел на север, в Куруман. Там есть миссия, которой руководит мой дед, доктор Моффат. Он даст вам приют, к тому же Мунго понадобится медицинская помощь. Когда он окрепнет, попробуйте добраться до немецких или португальских владений и уехать через бухту Людериц или через Лоренсу-Маркиш.

Они надолго замолчали. Зуга шагал рядом с мулом, Луиза выползла из укрытия и уселась на козлах. Наконец она нарушила молчание:

– Как мне надоело бегать! Америка, Канада, Австралия – похоже, не осталось ни одного континента, куда мы могли бы податься.

– Вы всегда можете вернуться во Францию, – сказал Зуга. – К сыновьям.

Луиза вздернула подбородок.

– Почему вы так решили?

– Когда мы с Мунго познакомились, он рассказал мне, что у него трое сыновей, а жена – знатная француженка.

Луиза опустила голову, пряча глаза под кепкой Джордана.

– У меня нет сыновей, – сказала она. – Я искренне молю Бога, чтобы когда-нибудь я их родила. Я действительно из благородной семьи – только не французской. Моя бабушка была дочерью Легкокрылого Ястреба, вождя племени черноногих.

– Ничего не понимаю! Мунго сказал…

– Он говорил о своей жене, мадам Соланж де Монтихо Сент-Джон.

Луиза замолчала.

– Она умерла? – не дождавшись объяснений, спросил Зуга.

– Брак оказался несчастливым. Нет, она не умерла. Вернулась во Францию вместе с сыновьями, когда началась Гражданская война. С тех пор они не виделись.

– То есть они с Мунго… – Зуга не сразу выговорил неприятное слово, – развелись?

– Она католичка, – ответила Луиза.

Минут на пять воцарилось полное молчание.

– Да, – сказала Луиза. – Вы правильно поняли. Мы с Мунго не венчаны и не могли быть женаты.

– Это не мое дело, – пробормотал Зуга.

Тем не менее признание почему-то не шокировало, наоборот, на душе стало легко и радостно.

– Как хорошо, что можно поговорить начистоту! – продолжала Луиза. – Надоело врать! По какой-то странной причине я открылась именно вам, Зуга. Больше никому на свете я бы не посмела во всем признаться.

– Вы любите его? – Голос Зуги прозвучал хрипло и резко.

– Когда-то любила – всепоглощающей, безудержной, безумной любовью.

– А сейчас?

– Не знаю. Слишком много было лжи и позора, слишком многое приходится скрывать.

– Луиза, тогда почему вы не уйдете от него?

– Потому что сейчас я нужна ему.

– Понимаю… – Зуга в самом деле прекрасно понимал, что она имела в виду. – Долг – суровый и безжалостный господин. И все же вы должны подумать и о себе.

Лицо женщины на козлах скрывала темнота. Услышав вздох Луизы, Зуга почувствовал, как болезненно сжалось сердце.

– Луиза, – не выдержал он, – я делаю это вовсе не ради Мунго. Мы друзья, но я не склонен оправдывать грабителя и расчетливого убийцу.

Она промолчала.

– Ты наверняка не раз видела, как я смотрю на тебя. Господи, я просто не мог удержаться!

Молчание.

– Ты не можешь не знать! – настаивал Зуга. – Ведь ты женщина, ты видишь, как я к тебе отношусь.

– Вижу, – наконец ответила она.

– Я считал, что ты замужем за моим другом и надеяться мне не на что. Теперь я вправе сказать тебе о своих чувствах.

– Зуга, пожалуйста, не надо!

– Я сделаю все, о чем ты попросишь, – вплоть до укрывательства убийцы. Только ради тебя!

– Зуга…

– Ты самая прекрасная, самая умная, самая храбрая…

– И вовсе я не такая!

– Я могу отправить вас по дороге в Куруман, вернуться в Кимберли и рассказать полиции, где вы. Они заберут Мунго, и ты будешь свободна.

– Можешь, – согласилась Луиза, – но не станешь. Зуга, мы оба связаны представлениями о долге и чести.

– Луиза…

– Приехали! – с видимым облегчением сказала она. – Перекресток. Сверни с дороги.

Сидя на козлах, она указывала, куда ехать. Зуга пробирался между кустами, ведя за собой мулов. Колеса повозки подпрыгивали на камнях и выбоинах. В четверти мили от дороги серебрилась в лунном свете огромная, как холм, верблюжья колючка. Под раскидистыми ветвями царил кромешный мрак.