День бумеранга - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Тейлор Бакли cтр.№ 61

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - День бумеранга | Автор книги - Кристофер Тейлор Бакли

Cтраница 61
читать онлайн книги бесплатно

Говоря, Гидеон пил вино бокал за бокалом. Глаза остекленели, он теперь явно выдохся – зато стал поспокойней.

– Вы не… – промолвил он вяло, – вы никому не расскажете?

– Не расскажу, не расскажу, Ги-идеон, – заверил его Монтефельтро, хотя, строго говоря, поскольку Гидеон не был католиком, о тайне исповеди речь здесь не шла. – При всем моем уважении к вашим чувствам, Ги-идеон, я, если совсем начистоту, не думаю, что у вас и этой Кассандры Девайн есть совместное будущее.

– Да, конечно, – вздохнул Гидеон. – Я знаю. Черт побери, Массимо… Не могу объяснить свои переживания. Смысла в них никакого. – Он говорил как одурманенный, и неудивительно – ведь он выдул шесть бокалов вина. – Заодно хочу признаться вам, Массимо, еще кое в чем. Я ни разу не был с женщиной.

– Понимаю.

Монтефельтро кивнул, подспудно надеясь, что это признание будет последним на сегодня. Одно дело – слушать сетования набожных старых клуш о том, что они были грубы с шоферами, совсем другое – заниматься спелеологией Гидеоновой души. Кто знает, какая нечисть там водится.

– Ваша чистота, Ги-идеон, угодна Господу. Вы служите Ему, как служили апостолы…

– Но мне хочется быть с женщиной.

– А… Что ж, понимаю. – Монсеньор кивнул – теперь уже совсем по-исповеднически. – Мы все подвержены ощущениям известного рода. Это естественно. Даже я иногда…

– Я непривлекателен. Я это знаю.

– Глупости! Вы… – Вообще-то вылитая лягушка. – …могущественный человек. По всей стране, во всем мире вас уважают. Его преподобие Ги-идеон Пейн. Друг президента.

– Все считают, что я убил свою мать.

– Нет, нет, нет. Немыслимо.

– Если бы я был девушкой, я, наверно, не захотел бы сближаться с человеком, убившим собственную мать.

Монсеньор Монтефельтро поерзал на стуле. Его лицевые мышцы начали напрягаться. Хватит Гидеону вина. В белом вине высокое содержание сахара.

– Ги-идеон…

– Хотите знать, что произошло в тот день над Французовым обрывом?

– Только если у вас есть желание рассказать.

– Это она пыталась меня убить.

– Что?

– У нее было плохо с головой. Тремя неделями раньше диагностировали неизлечимую опухоль мозга. Я был за рулем. Остановился на обычном месте, чтобы она полюбовалась видом. И вдруг она протянула руку и включила передачу, а ногой поддала газу. Я спросил: «Мама, что ты делаешь?» – и попытался затормозить, но под колесами был гравий, и мы скользили под уклон. Я повторил: «Мама, что ты делаешь?» Она ответила: «Мне надоело жить. Мы сейчас вместе встретим Иисуса». Я сказал: «Мама, я не готов к встрече с Ним!» А она: «Но Он готов к встрече с тобой, мой мальчик!» Мы были уже в пяти футах от обрыва. Все, что я мог, – это открыть дверь и выкатиться наружу. Она упала в обрыв вместе с машиной.

Монсеньор Монтефельтро смотрел на Пейна круглыми глазами.

– Я выдумал историю про то, что отказал парковочный тормоз. Я не мог рассказать, что случилось на самом деле. Что родная мать хотела меня убить. А кончилось тем, что все стали меня считать убийцей. – Гидеон покачал головой. – Я много лет отдаю все силы защите жизни. Лью слезы о нерожденных детях, молюсь о людях с поврежденным мозгом, не позволяю дать им умереть. Проповедую святость каждого человеческого существования. А теперь… – Он испустил долгий жалобный вздох. – Теперь я влюбился в символ узаконенного самоубийства. А еще у меня хотят отсудить десятки миллионов из-за какого-то чокнутого медработника.

Он смотрел на Массимо. Его измученные глаза горели ярким неистовым огнем.

– Это несправедливо! Нечестно! Вы – человек Господа. У вас с Ним прямая связь через ватиканский коммутатор! В следующий раз, когда вы и ваши кардиналы будете с Ним разговаривать, спросите Его, пожалуйста: что такого сделал Ему Гидеон Пейн, чтобы на Гидеона понадобилось грандиозно насрать? Задайте такой вопрос!

Монсеньор Массимо Монтефельтро сказал себе: Осторожно. Осторожно. Перед тобой раненое земноводное из американских болот. Говори тихо, мягко. И держи пальцы подальше от его зубов.

– Ваши слова, Ги-идеон, огорчают меня неимоверно.

– Отлично, черт возьми! Пусть огорчают!

– Не забывайте, что только через страдание можем мы приблизиться к Богу истинному.

– Чушь собачья!

– Ги-идеон. Ну что вы. Это же основа нашей веры.

– Вашей – может быть. Но больше не моей! Ваш покорный слуга посылает страдание к едрене фене! Ваш покорный слуга намерен оттянуться, оторваться и попарить шишку! Я намерен познать баб! Я намерен познать их вдоль, поперек и наискосок! А теперь принесите-ка сюда еще один сосуд с этим великолепным итальянским виноградным соком! Мы с вами, Массимо, сегодня надрызгаемся. Насандалимся вусмерть. А потом, – сказал Гидеон, – мы с вами, – он рыгнул, – шишки попарим!

Глава 27

На обратном пути в Калифорнию в своем личном самолете Фрэнк Коуэн обмозговал экстравагантную просьбу Бакки Трамбла. Он смог тщательно проанализировать беседу, потому что записал ее с помощью карманного цифрового устройства. Нажимая кнопку «воспроизведение», он подумал, что у него потихоньку набирается целый аудиоархив. Голос Бакки Трамбла был слышен очень отчетливо. Главный помощник президента страны попросил его ввести в компьютер дочери исходящие электронные письма серийному убийце. Надо же, подумал Фрэнк. А я себя считал пройдохой.

Он мысленно проиграл сценарии. Сценарий номер один: успех, награда, важный министерский пост на время второго срока Пичема. Скажем, министр финансов – звание, которое человек сохраняет за собой до конца жизни. Сценарий номер два: успех, но Пичем проигрывает выборы, никакой награды. Сценарий номер три, наименее привлекательный: провал, бесчестье, суд, тюрьма.

Фрэнк анализировал третий сценарий снова и снова, пристально рассматривая каждую развилку и каждый пункт принятия решения. Он пришел к выводу, что риск при исполнении просьбы Трамбла можно сделать почти нулевым. Меньше… он прикинул в уме… одной десятой процента. Не абсолютная надежность, но – приемлемо.

Он обмозговал все еще раз и решил, что какой бы то ни было риск бесчестья и тюрьмы – неприемлем.

И что отсюда следует? Не хочешь сотрудничать – не видать тебе министерского поста.

Он опять прослушал запись. Сказал он что-нибудь опасное для себя? Нет. Ни единого слова. Он выслушал просьбу Бакки Трамбла и указал на незаконность таких действий. Все. После чего Бакки встал, пообещал ему щедрую благодарность президента, если он, Фрэнк, отправит за решетку собственную дочь, и ушел. Фрэнк ничего на это не ответил. В любом суде, включая высший суд общественного мнения, его молчание можно истолковать как молчание отца, потерявшего дар речи от возмущения.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию