Сталин. Тайны власти - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жуков cтр.№ 29

Начало положила британская экономическая миссия Кадбюри, посетившая Москву в конце июня. Однако до поры до времени практический результат ее оставался чисто символическим: прибытие в Архангельск корабля «Аргус» с грузом военных материалов в июле и двух эскадрилий — сорок истребителей «харрикейн» — в первых числах августа . Дело пошло только после подписания Микояном и Криппсом 16 августа в Москве советско-британского соглашения о товарообороте, кредите на 10 млн. фунтов стерлингов и клиринге. А 6 сентября оно было дополнено весьма важным для СССР решением Лондона о поставках на условиях ленд-лиза.

Первый британский конвой, под кодовым названием «Дервиш», состоявший из семи судов с самолетами, танками, каучуком и оловом, вышел из военно-морской базы Скапа-Флоу 21 августа и пришел в Архангельск десять суток спустя . Несколько позже начала действовать и южная, иранская линия коммуникаций.

Значительно труднее оказалось достичь аналогичного соглашения и получить военную помощь от США. Несмотря на твердые заверения в поддержке, сделанные Уэллесом и Рузвельтом, рассмотрение вопроса растянулось на три месяца. Правда, до некоторой степени положение смягчилось после трехдневного визита в Москву, начиная с 30 июля, главного уполномоченного президента по вопросам снабжения Гарри Гопкинса. Во время бесед со Сталиным и Молотовым он затрагивал в равной степени как масштабы и размеры возможных поставок в СССР, так и общеполитическую ситуацию в мире, особенно — ближайшие вероятные действия Японии. Все возраставшая потенциальная угроза интересам США в Тихоокеанском регионе, судя по всему, и способствовала тому, что прямым следствием переговоров оказалось продление на год старого, заключенного еще в 1937 году советско-американского торгового соглашения.

Не удовлетворенный достигнутым, Молотов продолжал настойчиво добиваться иного, более существенного. Используя все возможные средства дипломатии, он стремился к намеченной цели: получению долгосрочного кредита в 500 млн. долларов при трех процентах годовых, закупкам в пределах этой суммы вооружения и техники. Однако военно-промышленная программа США, предусматривавшая оказание помощи лишь Великобритании и Китаю, пока не позволяла достигнуть желаемого.

Сдвиг наметился только после 24 сентября. В тот день, когда СССР совместно с Великобританией, Польшей, Чехословакией, Бельгией, Нидерландами, Люксембургом, Югославией, Грецией, Норвегией и Свободной Францией принял участие в Лондонской межсоюзнической конференции. Более того, было объявлено о присоединении к Атлантической хартии. «Советское правительство, — отмечалось в декларации, зачитанной А.Е. Богомоловым, послом при союзных правительствах в Лондоне, — выражает свое согласие с основными принципами декларации президента Соединенных Штатов Америки Рузвельта и премьер-министра Великобритании Черчилля, с принципами, имеющими столь большое значение в современной международной обстановке» .

Спустя пять дней, 29 сентября, в Москве открылась еще одна конференция, но уже только трех стран, в коммюнике впервые названных «тремя великими державами». Гарриман, специальный представитель президента США, лорд Бивербрук, министр авиапромышленности Великобритании, и Молотов, как главы полномочных делегаций, наконец окончательно согласовали все вопросы первоочередной помощи Советскому Союзу. В секретном протоколе были зафиксированы и сроки, и размеры поставок: начиная с 10 октября по 400 самолетов, 500 танков ежемесячно; 152 зенитных пушки, 756 противотанковых орудий, 5000 «виллисов» и грузовиков в течение девяти месяцев; сырье — алюминий, олово, никель, каучук; металлорежущие станки, различное промышленное оборудование; пшеница, сахар, какао-бобы; армейское обмундирование; многое другое, столь же необходимое, за то же время .

Чтобы обеспечить быструю доставку этих стратегических грузов, советскому руководству в дополнение к уже действовавшим транспортным коммуникациям — морским на Архангельск и Владивосток, сухопутной через Иран, — пришлось создать еще одну, воздушную — «Восточный маршрут». Вскоре он связал Аляску через Уэлен, Анадырь и Якутск с Красноярском .

Тогда же новым лидерам удалось завершить, как они полагали, и реконструкцию властных структур, изменившую расстановку сил в узком руководстве. Еще 10 июля был выведен из БСНК и назначен членом военного совета Западного фронта Булганин. А 20 августа решилась и судьба Вознесенского. Принятым в тот день постановлением ГКО его освободили «от всех текущих дел по Совнаркому СССР», его прежние обязанности возложили на Микояна, Малышева и Первухина. Теперь бывшему триумвиру отводилась весьма скромная роль — ответственного за выполнение промышленных планов производства боеприпасов , то есть куратора всего лишь одного наркомата.

Неожиданное возвышение Микояна, сменившего Вознесенского на посту председателя Комиссии по текущим делам БСНК, объяснялось, вероятнее всего, тем, что одному из немногих старых членов ПБ удалось отлично проявить с первых дней войны свои организаторские способности — и в должности уполномоченного ГКО по вопросам снабжения обозно-вещевым имуществом, продовольствием и горючим, и в Совете по эвакуации. Правда, новый пост Анастаса Ивановича в весьма значительной степени утратил прежнюю значимость. Впрочем, как и Совнарком в целом, функции которого после 30 июня существенно ограничивались. Он полностью сосредоточился на решении только тех задач, которые ставились перед ним ГКО, да и то лишь по мобилизации трудоспособного населения вместо призванных в армию для работы в сельском хозяйстве, местной промышленности, торговле, в сфере образования…

Берия и Маленкову пришлось всерьез отрешиться от привычных прежних дел, полностью погрузиться в совершенно незнакомые, узкопрофессиональные проблемы оборонной промышленности, входить во все детали организации производства в целом по отраслям, по отдельным предприятиям, каждому из видов продукции. Предстояло заняться и самым насущным, не терпящим ни малейшего отлагательства, — эвакуацией и пуском заводов на новых местах с непрерывным наращиванием производства.

Маленков, ставший со 2 сентября ответственным за «производство танков всех видов» , начал с реформирования управленческих структур и выделил танковую промышленность, подобно авиационной, в самостоятельное ведомство. Здесь было сконцентрировано производство брони, моторов и самих машин, прежде разъединенное, плохо взаимосвязанное. Закреплено такое положение было решением ПБ от 11 сентября о создании пятого по счету оборонного наркомата во главе с В.А. Малышевым при заместителях И.И. Носенко и А.И. Ефремове. В Наркомтяжмаше на две освободившиеся должности замнаркомов назначили С.А. Акопова и Каплуна, а Наркомат станкостроения был временно упразднен.

При первом разграничении полномочий между членами ГКО, 29 августа, Берия поручили контролировать «выполнение и перевыполнение планов производства всех видов вооружения» , но почти сразу же признали непосильным для одного человека подобный круг обязанностей и ограничили его наблюдением за выпуском прежде всего самолетов.

Специфика и сложившиеся на протяжении ряда лет особенности авиапромышленности заставили Берия пойти своеобразным путем. Сначала вынести на рассмотрение ГКО и утвердить срочно подготовленный план выпуска продукции, учитывавший размеры неизбежных потерь на фронте; добиться резкого роста производства уже к концу года: истребителей ЛаГГ-3 — в семь раз, штурмовиков Ил-2 — в шесть раз, истребителей Як-1 и пикирующих бомбардировщиков Пе-2 — в три раза, что позволило ежемесячно отправлять на фронт в среднем по 1750 боевых машин.