SPQR IV. Храм муз - читать онлайн книгу. Автор: Джон Мэддокс Робертс cтр.№ 68

Она и глазом не моргнула. Просто стояла прямо перед ним, ее лицо было всего в трех дюймах от его налившейся кровью физиономии, и голос ее не дрогнул.

– Квинт Цецилий Метелл Кретик, если ты не выслушаешь его, у моего дяди, избранного консулом Гая Юлия Цезаря, будет с тобой серьезный разговор, когда ты вернешься в Рим.

Кретик замер и, похоже, на пару минут забыл, как дышать. Краска сошла с его лица, и он рявкнул:

– Ведите его внутрь! – и, когда мы вошли в атриум, добавил: – Излагай! Быстро и кратко! И смотри, чтобы это было убедительно!

– Это война, – выдохнул я, теряя последние силы. Тут внезапно рядом появился Гермес с полной чашей вина, да благословят его боги! Я осушил ее одним глотком. – Война с Парфией. Переворот в Египте. А это – украденный свиток.

– Свиток! – заорал Кретик. – Ты устроил мятеж и смуту из-за кошки, а теперь хочешь устроить войну из-за какого-то свитка?!

Мне все это уже надоело. Встало поперек горла. Я ухватил свиток за один конец и раскатал его по полу. Он развернулся на всю длину, заняв атриум и даже кусок коридора, явив миру прекрасный греческий почерк, четкие и изящные чертежи. Рядом рассыпались остальные документы. Я поднял чашу, и Гермес взял ее и через секунду вернул, уже наполненную. Я потянулся к рассыпавшимся документам, собрал их и вручил Кретику.

– Это тайный договор между Ахиллой и Фраатом Парфянским. Они захотели свергнуть царя Птолемея и разделить между собой восточные римские провинции. Здесь не только окончательный текст договора, но и более ранние его наброски и черновики. – Пока Кретик изучал бумаги, я злобно оглянулся на остальных посольских чиновников, в напряженном молчании стоявших рядом. – А вы, подхалимы и прихлебатели, не думайте, что так легко избавитесь от долга в пять сотен денариев!

Кретик по мере чтения все больше и больше бледнел.

– Объяснись, – сказал он, наконец.

И я все рассказал и объяснил, быстро и вкратце, начиная с убийства Ификрата и кончая моим появлением здесь, у лестницы посольства.

К концу моего повествования кто-то подставил мне стул, а сам я быстренько опрокинул уже третью чашу вина.

– Ну, хорошо, – мрачно заявил Кретик. – Я, пожалуй, предоставлю тебе отсрочку. Несмотря на все твои безумства, ты, кажется, и впрямь сослужил нашей стране кое-какую службу. Пошли отсюда.

К этому моменту весь двор был уже заполнен огромным количеством дворцовых стражей, но мы чувствовали себя в безопасности позади шеренги римских морских пехотинцев. Я, пошатываясь, поднялся на ноги и встал рядом с Кретиком. Юлия не отходила от меня ни на шаг. В толпе римлян я усмотрел Фаусту. У нее был совершенно счастливый вид, как будто весь этот спектакль разыгрывался исключительно для ее удовольствия. Ахилла протиснулся сквозь строй своих солдат. Я ожидал, что он начнет шуметь, неистовствовать и угрожать, но я его недооценил. Он явно старался выиграть время, молчал и выжидал, решая, что делать дальше.

– Как ты думаешь, Деций, он пойдет на штурм посольства? – тихонько спросил Кретик, сохраняя при этом высокомерный и гордый вид, свойственный всем римским официалам.

– Не осмелится, – прошептал я в ответ, тоже держась надменно. – Это немедленно повлечет за собой войну, а он к ней не готов. Ему нужен союз с Парфией, а договор еще не доставили царю Фраату.

В задних рядах стражников возникло какое-то движение. У меня создалось впечатление, что в сторону посольства плывет корабль.

– А вот и Птолемей, – прошептал сквозь зубы Кретик. – Будем надеяться, он трезв.

Ахилла и его воины склонились перед правителем Александрии, когда огромные носилки были опущены на отмостку двора. С них спустили лесенку, и рабы раскатали длинный ковер, выкрашенный за чудовищные деньги тирским пурпуром. Когда Птолемей спустился на землю, оказалось, что он трезв и к тому же не один. Позади него шла его теперь уже беременная царица, за которой следовала нянька, тащившая на руках малыша Птолемея. А позади шли его дочери: Береника, Клеопатра с серьезным и торжественным видом и, последней, маленькая Арсиноя, держась за руку какой-то придворной дамы. Морские пехотинцы расступились, пропуская их, затем сомкнулись обратно, по-прежнему держа копья наперевес.

Все было ясно: Птолемей ставит себя и свою семью под защиту Рима. Когда он поднялся по ступеням наверх, Кретик молча вручил ему договор. Царь принялся его читать, а его семейство проследовало внутрь посольства. Прочитав текст, Птолемей повернулся к толпе.

– Ахилла, подойди сюда, – приказал он.

Мне следовало бы отдать должное этому человеку: никогда в жизни я не видел такого холодно-бесстыжего выражения лица. Он поднялся по ступеням походкой полностью уверенного в себе человека и низко поклонился.

– Что мой повелитель желал бы мне приказать? – осведомился он.

– Я требую от тебя объяснений, – проговорил Птолемей и развернул договор перед Ахиллой. – Ты хотел арестовать сенатора Метелла, когда он пытался доставить мне вот это. Можешь объяснить, почему?

– Конечно, мой господин. Он явно сошел с ума и представлял опасность и для самого себя, и для населения города. В Александрии сейчас неспокойно, и это опасно для римлян, вот я и хотел взять его под стражу – для его же безопасности.

– А как насчет этого документика? – Мягкости в голосе у правителя не прибавилось.

– Эти бумаги я вижу первый раз в жизни, – заявил он и в этот момент не кривил душой.

Птолемей глянул в мою сторону, приподняв бровь.

– Это его приспешник Мемнон готовил окончательный вариант договора вместе с парфянским послом Ородом и этим фальшивым святым пророком, Атаксом, который служил им писцом.

– Мемнона нашли убитым сегодня утром, – заявил Ахилла. – Что об этом известно сенатору?

– Это была честная схватка. Он затевал заговор против царя Птолемея и Рима. Он заслуживал смерти. Но действовал он от твоего имени, Ахилла!

Он изучил документ с издевательской серьезностью.

– Значит, он делал это без моего ведома. Я не вижу здесь ни моей подписи, ни моей печати, что свидетельствовало бы о моем участии в этом заговоре. Я буду протестовать, если кто-то сочтет мое имя, написанное чужой рукой, компрометирующей меня уликой.

– Приведите сюда парфянского посла! – приказал Птолемей.

– К сожалению, – заявил Ахилла, – господин Ород был обнаружен нынче утром мертвым поблизости от дворца. Как представляется, он истек кровью от небольшой раны на руке.

– Вздор! – заявил я. – Не такую уж глубокую рану я ему нанес! Тогда на полу осталось бы гораздо больше крови!

– А ты, оказывается, даром времени не терял и был здорово занят, прямо как гладиатор на мунера сине миссионе, – прокомментировал Кретик.

– А что ты ответишь, – спросил Птолемей, – если твой царь прикажет привести жреца Атакса?

– Мне сообщили, что он был убит во время утренних беспорядков. Ты же знаешь, мой господин, как такое происходит. Сперва толпа желает убивать римлян, а потом ей годится любой чужестранец. Как мне доложили, он был одет и побрит, как грек из Малой Азии, и никто не узнал в нем божественного Атакса. Эта большая трагедия.