Забытый легион - читать онлайн книгу. Автор: Бен Кейн cтр.№ 41

Доев краюшку, Тарквиний принялся протискиваться сквозь толпу по направлению к ступеням храма Кастора. Это было отличное место для наблюдения. На ходу он успевал внимательно рассматривать лица встречных. Гаруспик отлично умел держаться незаметно, а сейчас это требовалось ему больше всего. Но даже если бы кто-то и обратил на него внимание, Тарквиний все равно не вызвал бы интереса. Сухощавый мужчина с длинными белокурыми волосами, одетый в обычную римскую тунику длиной до середины бедер, с привязанными к покрытым пылью ногам крепкими сандалиями. На левом плече у него висел мешок, в котором лежало немного одежды и литуус с золотым набалдашником. Спину, а также этрусский боевой топор прикрывал плащ. Тарквиний давным-давно заметил, что такое одеяние привлекает внимание, но лишь к себе, а не к своему хозяину. На шее у него висел кожаный мешочек с двумя главными его сокровищами: древней картой и рубином. Гаруспик запустил руку под тунику и потер пальцами камешек, это движение он частенько повторял в задумчивости.

У подножия внушительной лестницы, ведущей в святилище, всегда торчали несколько прорицателей в длинных балахонах и тупоконечных колпаках, служивших опознавательным знаком их профессии. Подобных людей, которые добывали себе пропитание благодаря суевериям и надеждам народа, в Риме можно было встретить повсюду. Тарквиний время от времени присаживался неподалеку одного из них, во-первых, чтобы позабавиться, слушая их жульнические заверения, а во-вторых, для того, чтобы посмотреть на то, как практикуют высокое искусство, — сам он очень редко занимался этим прилюдно. Если удавалось устроиться достаточно близко, он мог сам предсказывать будущее по жертве прорицателя; это доставляло Тарквинию немало удовольствия.

Этруск вернулся памятью ко дню, случившемуся четырнадцать лет назад, когда он в последний раз видел своего наставника. Невероятно, но Олиний тогда с готовностью встретил свою судьбу, удовлетворенный тем, что успел благополучно передать свои знания ученику. Гораздо труднее пришлось Тарквинию. В тот день, по возвращении в латифундию, он вступил в тяжкую борьбу с самим собой. Бронзовая печень и другие древние сокровища этрусков буквально подавляли его своей тяжестью. Только любовь и почтение к Олинию не позволили Тарквинию вновь вскарабкаться на гору и вступить в бой с Руфом Целием и легионерами. Но вмешательство было бы грубой ошибкой. Одним из краеугольных камней древнего учения гаруспиков являлся тезис о том, что судьба каждого человека принадлежит только ему одному.

Тарквиний знал теперь, что этот опыт тоже был частью того последнего урока, который преподал ему Олиний. Возвращение двумя днями позже, чтобы устроить погребальный костер человеку, которого он любил как отца, изменило его полностью и навсегда. Он окончательно утвердился в намерении самым буквальным образом исполнить пожелания Олиния. Он оказался последним этрусским гаруспиком.

Когда подавленный скорбью Тарквиний вернулся с горы, он извлек рубин из рукояти меча и закопал царское оружие вместе с бронзовой печенью в рощице неподалеку от виллы Целия. Одной из причин такого решения было то, что он предпочитал драться этрусским боевым топором, а второй — что драгоценное древнее оружие будет привлекать к себе слишком много внимания. Он не сомневался, что Олиний понял бы его. А камень он с того дня носил у сердца.

В полной темноте он собрал мешок и попрощался с матерью, точно зная, что никогда больше не увидит ее. Фульвия все поняла, как только он сказал, что Олиний предсказал ему дальний путь. Рядом в пьяном забвении храпел отец. Молодой человек поцеловал Сергия в лоб и прошептал на ухо: «Этруски не будут забыты». Спящий повернулся на другой бок и неожиданно светло улыбнулся. От этого Тарквиний сразу воспрянул духом, и ему было куда легче брести по пыльной тропе, которая вела к ближайшей дороге.

Рим, лучшее место для начала пути, лежал на юге. Тарквиний никогда раньше не бывал в столице, и она поразила его своими громадными зданиями. Конечно, его сразу же занесло в гигантский храм Юпитера, где он своими глазами увидел жрецов, как будто сошедших с описаний в этрусских либри. Молодой гаруспик кипел от гнева, наблюдая, как римские авгуры произносят украденные у них истолкования ветров и облаков. И толкуют почти все неправильно. Священные книги, похищенные из этрусских городов, оказались в руках шарлатанов. Он подумал было украсть либри, но сообразил, что это ничего не даст. Куда он их денет? К тому же с оригиналов давно сделано множество списков. Ну, а если его поймают, то участь одна: ликторы посадят его в мешок и живым сбросят в Тибр.

Недели, проведенной в городе, хватило ему с головой. Этруск никого здесь не знал, а жизнь, даже нищенская, обходилась очень недешево. Поиздержавшись, Тарквиний направился на юг по Аппиевой дороге. В десяти милях от города он остановился утолить жажду. Рядом отдыхала под деревьями группа легионеров, свои копья и щиты они сложили рядышком. Солдаты очень часто попадались на дорогах — одни шли откуда-то, чтобы присоединиться к своим отрядам, другие направлялись на какие-нибудь работы или держали дальний путь на войну. Тарквинию, несмотря на всю подготовку, приходилось бороться с собой, чтобы подавлять свою ненависть к ним самим и к делу, за которое они боролись. Точно такие же легионеры несколько веков назад уничтожили этрусков. Но, ничем не выдавая своих чувств, он сел, прислонившись спиной к могучему древесному стволу, и принялся есть хлеб и сыр.

Заметив жилистого молодого человека с висевшим за спиной боевым топором, центурион поднялся с места, подошел к нему и предложил вступить в войско. Риму постоянно требовались люди, способные драться. Этруск улыбнулся — и согласился. Трудно было найти что-либо более обыкновенное для человека, чем вступление в войско, некогда приведшее в ничтожество его собственный народ. Он знал, что так случится.

После двух месяцев суровой подготовки Тарквиний отправился с легионами в Малую Азию, где разгорелась третья война Рима с Митридатом, царем Понта. Лукулл, в прошлом ближайший сподвижник Суллы, дрался с ним уже три года. К тому времени, когда гаруспик попал на войну, Лукулл нанес Митридату несколько поражений и заставил царя отступить в соседнюю Армению, где он зализывал раны под защитой царя Тиграна. Митридату опять удалось сохранить свободу. И Рим по имевшемуся горькому опыту знал, что это означает скорое возобновление войны.

Тигран отверг все предложения дружбы и предпочел покровительствовать Митридату, сделавшись тем самым в глазах полководцев их законной добычей. Без малейшего колебания Лукулл ввел свои легионы, среди воинов которых был и Тарквиний, в Армению. Битва состоялась неподалеку от ее столицы, Тигранокерта. Несмотря на подавляющее численное преимущество армян, Лукулл разгромил их войска, одержав одну из самых выдающихся побед, какие только знала история республики. Полегли десятки тысяч врагов. Тарквиний сражался вдохновенно и немало помог в прорыве вражеского фланга в переломный момент сражения. В строю он бился римским гладиусом, но когда войско погналось за бежавшими с поля битвы армянами, молодой легионер достал свой боевой топор. Ближние легионеры с благоговением наблюдали, как железное лезвие сверкало в воздухе, разрубая врагов чуть ли не пополам. Наградой Тарквинию стало производство в тессерарии, младший офицерский чин; во все века его обладатели командовали караулами.