Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах - читать онлайн книгу. Автор: Евсей Гречена cтр.№ 23

И вот в этот-то момент в приказе по армиям было объявлено о прибытии Его Светлости князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова.

В своем труде, составленном для личного пользования императора Александра (под названием «Изображение военных действий 1812 года» он был опубликован в 1912 году), Барклай де Толли так описывает свою деятельность утром 17 (29) августа:

«17-го прибыли сюда [в Царево-Займище. — Авт.] обе армии; расположенные в небольшом пространстве, имели перед собой открытое место, на коем неприятель не мог скрывать своих движений; в 12 верстах от сей позиции была другая, позади Гжатска, найденная также удобной. Милорадович донес, что прибудет 18-го к Гжатску с частью своих резервов. Все сии причины были достаточны к уготовлению там [то есть у Царево-Займища. — Авт.] решительного сражения; я твердо решился на сем месте исполнить оное».

Однако он тут же делает следующую оговорку: «В случае неудачи мог я удержаться в позиции при Гжатске».

Все это говорит о том, что решение Барклая было не таким уж и твердым, и он был вполне склонен отступить на новую позицию к Гжатску, где можно было соединиться с подкреплением генерала М. А. Милорадовича.

Офицер квартирмейстерской части А. А. Щербинин в своих «Записках о кампании 1812 года» рассказывает о событиях у Царево-Займища так:

«Приходим в лагерь под Царево-Займищем — речка с чрезвычайно болотистыми берегами находится непосредственно позади линий наших. Слишком опасно принять сражение в такой позиции. Не менее того Барклай на то решиться хочет. Толь до такой степени убежден был в опасности этого лагеря, что бросается перед Барклаем на колени, чтобы отклонить его от намерения сражаться здесь. Барклай не внимает убеждениям своего обер-квартирмейстера, но вдруг извещают о прибытии генерала Кутузова».

Получив рескрипт императора о назначении М. И. Кутузова, Михаил Богданович в тот же день ответил Александру:

«Всякий верноподданный и истинный слуга государя и Отечества должен ощущать истинную радость при известии о назначении нового главнокомандующего, который уполномочен все действия вести к одной цели. Примите, всемилостивейший государь, выражение радости, которой я исполнен! Воссылаю мольбы, чтобы успех соответствовал намерениям Вашего Величества. Что касается до меня, то я ничего иного не желаю, как пожертвованием жизни доказать готовность мою служить Отечеству во всяком звании и достоинстве».

Биограф Барклая С. Ю. Нечаев уверен, что эти слова Михаила Богдановича «никого не должны вводить в заблуждение — особую радость при назначении нового начальника редко кто испытывает».

В этом смысле Барклай не был исключением. Он «был порясен и унижен этим актом». Дело в том, что он и без того очень «тяжело переживал ряд непрерывных обид до Царево-Займища, и вдруг новое, страшное оскорбление, этот внезапный удар».

Генерал Ермолов в своих «Записках» потом рассказывал, что «с удивлением видел слезы на глазах его, которые он старался скрыть».

Барклаю можно только посочувствовать; и нетрудно понять, что для того, чтобы довести столь мужественного и терпеливого человека до такого состояния, «сильны должны быть огорчения».

Кстати сказать, примерно в это же время Барклай написал императору Александру:

«Успех докажет, мог ли я сделать что-либо лучшее для спасения государства».

* * *

К сожалению, в русской армии участь «чухонца» Барклая уже давно была решена. Но вот кем его было заменить?

Хорошо известно, что Александр I не любил М. И. Кутузова, но политик в императоре всегда брал верх над человеком. А посему, испытывая крайнюю неприязнь к Михаилу Илларионовичу, он поручил решить вопрос о главнокомандующем специально созданному для этого Чрезвычайному комитету. В него вошли шесть человек: генерал-фельдмаршал граф Н. И. Салтыков (председатель Государственного Совета и Комитета министров), члены Государственного совета граф А. А. Аракчеев, граф В. П. Кочубей и князь П. В. Лопухин, генерал от инфантерии С. К. Вязьмитинов и министр полиции А. Д. Балашов.

На свое заседание Чрезвычайный комитет собрался 5 (17) августа 1812 года в доме графа Салтыкова. В тот день обсуждались несколько кандидатур: генерала от кавалерии графа Л. Л. Беннигсена, генерала от кавалерии графа П. А. Палена (он уже много лет находился в отставке), генерала от инфантерии князя П. И. Багратиона и генерала от кавалерии А. П. Тормасова. Лишь пятым был назван М. И. Кутузов, но именно его кандидатура была признана единственно достойной такого высокого назначения.

Члены Чрезвычайного комитета «долго колебались в выборе», но имя Кутузова «соединило все голоса».

В тот же день Чрезвычайный комитет представил свою рекомендацию императору. В документе говорилось, что «бывшая доселе недеятельность в военных операциях происходит от того, что не было над всеми действующими армиями положительной единоначальной власти».

Относительно Барклая де Толли было сказано, что «главнокомандующий 1-й Западной армией, соединяя вместе с сим постом и звание военного министра, имеет по сему случаю распорядительное влияние на действия прочих главнокомандующих; но как он, будучи в чине моложе их, то, может быть, и сие самое стесняет его в решительных им предписаниях».

После этого утверждалось, что «назначение общего главнокомандующего армиями должно быть основано, во-первых, на известных опытах в военном искусстве, отличных талантах, на доверии общем, а равно и на самом старшинстве», а посему Чрезвычайный комитет единогласно предлагал генерала от инфантерии князя М. И. Кутузова. При этом Барклаю предлагалось «остаться при действующих армиях под командой князя Кутузова, но в таком случае сложить звание и управление Военного министерства». В противном же случае он мог «сдать командование 1-й Западной армией, кому от князя Кутузова приказано будет», и «возвратиться по должности военного министра в Санкт-Петербург».

В завершение, однако, говорилось, что «в обоих случаях, если бы военный министр Барклай де Толли согласился остаться в действующей армии или возвратился бы в Санкт-Петербург, то все же следует уволить его от звания военного министра, предоставя в обоих случаях полное управление сим министерством управляющему уже и ныне департаментами оного генерал-лейтенанту князю Горчакову».

«Обстоятельства назначения М. И. Кутузова главнокомандующим принято представлять так: народ и дворянство потребовало, и император Александр в конце концов согласился. Однако эта версия документально ничем не подтверждается. Скорее всего главную роль в этом назначении сыграли совсем другие причины» [17] .

Да, в армии бушевали «антибарклаевские» настроения, возглавляемые князем Багратионом. Но члены «генеральской оппозиции» вовсе не просили императора о назначении М. И. Кутузова (они лишь требовали немедленного отстранения «изменника» Барклая). Но князя Багратиона назначить главнокомандующим было нельзя, ибо мнение о нем императора было однозначным: он «ничего не понимает в стратегии».