Проклятое наследство - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Корсакова cтр.№ 46

– Чудо и есть, – Клим согласно покивал. Про пирожки он и думать забыл, слушал Клавдию очень внимательно.

– А Злотникова господь покарал. Оборотень ему голову отгрыз! Ну да вы об том знаете, барин.

Клим снова покивал. О том он знал и даже видел кресло со следами волчьих когтей. Или не когтей?.. С этим еще предстояло разобраться.

А Клавдия тем временем придвинулась поближе, на Клима смотрела с этакой хитрецой.

– Что? – спросил он, уже заранее зная, о чем она хочет спросить.

– Так кум мой, Ефим Сергеевич… – Клавдия зарделась, что маков цвет, – он же на острове работает…

– Ты говорила уже, Клавдия.

Она кивнула, а потом решилась:

– Сказал, что вы сделали Анне Федоровне предложение.

– Сделал. – Пирожки с зайчатиной были все же повкуснее капустных. Клим взял еще один. – И Анна Федоровна мое предложение приняла.

Если Клавдия и хотела что-то еще сказать, то передумала, лишь вздохнула да придвинула поближе к Климу поднос с пирожками.

Он уже заканчивал пить чай, когда тишину нарушил мелодичный перезвон. Клавдия вздрогнула, прижала ладонь к груди.

– Что это? – спросил Клим, вставая из-за стола.

– Часы. – В голосе Клавдии было изумление. – Башенные часы. Ишь, сто лет не работали, а тут заработали! И кто это их?..

Клим знал, кто, но поверить в такое было сложно. Сначала следовало бы проверить.

У часовой башни он оказался через несколько минут, тяжелая дубовая дверь была гостеприимно распахнута, но прежде чем войти внутрь, Клим запрокинул голову, посмотрел вверх. Первой он увидел даму. В позе испуганной и одновременно страстной она проплывала в смотровом окне, утреннее солнце золотило ее острое бронзовое плечико. Рыцарь был грозен и полон чувства собственного достоинства. Меч в его руке казался почти настоящим. Дожидаться появления чудовища Клим не стал, под громкий перезвон взлетел вверх по лестнице.

Анна стояла в самом центре вращающейся деревянной площадки. Рядом с бронзовыми фигурами ее собственная казалась миниатюрной, почти кукольной. Особенно по сравнению с чудовищем, похожим не то на дракона, не то на гигантского змея. Чешуя на его теле была тусклой, словно покрытой коростой, и лишь глаза отсвечивали желтым, отчего чудовище казалось живым, едва ли не живее замершей в неподвижности Анны.

Шумилина выглядела странно. Руки и даже лицо ее были перемазаны в чем-то черном. Масляные пятна виднелись даже на юбке.

– Доброе утро, миледи. – Клим не без опаски шагнул на движущуюся площадку. Здесь, высоко над землей, дул сильный ветер.

– Оказывается, он до сих пор работает! – Анна улыбнулась, провела ладонью по щеке, оставляя еще один грязный след.

– Кто? – Для сохранения равновесия Клим предпочел бы за что-нибудь держаться. Ближе всех была голова чудовища, но он ухватился за талию дамы.

– Механизм. Клавдия говорила, что он давно сломан, а он не сломан. Я кое-что подтянула, смазала шестерни и – полюбуйтесь!

Анна раскинула в стороны руки, и Клим едва поборол желание схватить ее за шиворот, чтобы удержать от падения. Смотровые окна на площадке были низкими, едва доходили девушке до пояса, а она еще и руками размахивает. Но не схватил. Понял, что с нее станется начать отбиваться и тогда уж точно расшибется. А на кой ему покалеченная невеста? Невеста ему в принципе не нужна, но если уж выбирать из двух зол, то лучше уж целую и невредимую. И только лишь после этих разумных опасений в голову его пришла иная мысль.

– Что значит, смазала шестерни?

– А то и значит! Пойдемте, я вам покажу!

Дожидаться его Анна не стала, поманила за собой.

Часовой механизм был неожиданно большим и с виду грозным, но отчего-то Анна Федоровна, урожденная графиня Шумилина, смотрелась в его железных недрах совершенно органично.

– Красота какая! – сказала она с восторгом. С этаким восторгом юным барышням следует разглядывать ювелирные украшения, но никак не скучные шестерни. – Конечно, тут есть еще над чем поработать, но самое главное – часы живы!

Прозвучало это так, словно Анна и в самом деле считала часовую башню живым существом. Чему их там вообще учат в этих пансионах для благородных девиц?..

* * *

Матрене Павловне немоглось. Не спасали ни ласки Анатоля, ни принятая с самого утра вишневая наливочка. Больно уж некстати помер этот Шульц. Не то чтобы ей было жаль проходимца, но планам смерть его могла стать большой помехой. Начнется сейчас эта волокита с расследованием, а с куплей-продажей дома так, наоборот, заминка. А может, это даже и хорошо, что заминка? Чем дольше Туманов пробудет на острове, тем больше шансов свести его с Наташенькой. А от полюбовницы его она избавится с легкостью. Чай, и не от таких избавлялась.

От мыслей этих здравых и рассудительных Матрену Павловну отпустило, и к завтраку она вышла бодрой и полной сил. Оказалось, силы и крепкий аппетит вернулись не только к ней одной. За столом не было лишь баронессы, но оно и понятно: осталась без верного пса, одна-одинешенька. Как теперь-то дела вести? Может, и вовсе с острова уберется? Что ни говори, а присутствие ее в замке Матрену Павловну весьма раздражало.

А вот остальные, что домочадцы, что родственнички приблудные – все на месте. Коти вон сидит, точит когти о скатерть, нервический свой темперамент демонстрирует. Антошка вот ничего не демонстрирует, знай себе жрет да пьет. С самого утра зенки заливает. Свела же судьба с бесхребетником. Серж, тот еще негодник, сидит прямехонько, словно аршин проглотил, вилочкой с ножичком поигрывает этак многозначительно. И так же многозначительно пялится на Наташку. А она, дуреха, придвинулась поближе, улыбается мечтательно. О чем мечтает? А ведомо, о чем! Помнит Матрена Павловна себя в ее годы, помнит, о чем мечталось. Ежели б то, о чем мечталось, сбылось, сбежала бы с лихим уланом, позабыв и про родителей, и про девичью честь. Вот как тумановская потаскуха. Но уберег боженька. Или то папенькин ремень был? Не важно, главное, что глупостей ей тогда наделать не позволили. Вот и она не позволит.

На дочку Матрена Павловна глянула так, что та мигом побледнела, но от Сержа не отодвинулась. Ладно, с этим потом можно разобраться. Невелика беда.

И архитектор тут как тут! Не находит, видать, в себе сил отказаться от дармового угощения и выпивки. С самого утра выглядит так, словно всю ночь пил. А может, и пил. Кто ж его знает! Этому тоже следует дать понять, кто здесь всему хозяин. Уж больно вольно он вчера себя вел. Еще и глупости эти нес про оборотня. Может, и вовсе прогнать, отказать от дома? Мысль казалась разумной, но после недолгих размышлений Матрена Павловна от нее отказалась. Пусть уж лучше так, под присмотром. Пусть все они под присмотром, в кулаке у нее. Матрена Павловна посмотрела на свои унизанные перстнями пальцы, вздохнула. Добрая половина из перстней была подделкой. Самоцветы в них знакомый ювелир уже два года как заменил на дешевые стекляшки. Кризис, будь он неладен…