Хайди, или Волшебная долина - читать онлайн книгу. Автор: Йоханна Спири cтр.№ 25

— Нет, у нас так никто не говорит, — серьезно ответила Хайди.

— У нас тоже, — опять рассмеялась бабуленька и ласково потрепала Хайди по щеке, — так никто не говорит. Дети зовут меня бабуленькой, и ты тоже можешь меня так называть. Запомнила?

— Да, запомнила, — заверила ее Хайди, — я еще раньше так говорила.

— Понятно, понятно, — сказала бабуленька и весело кивнула. Она пристально разглядывала Хайди, время от времени кивая головой.

Хайди серьезно смотрела ей прямо в глаза, потому что в глазах бабуленьки было столько сердечной теплоты, что у Хайди сразу полегчало на душе. Да и вообще, ей так понравилась бабуленька, что девочка глаз с нее не сводила. У бабуленьки были красивые седые волосы и чудесный кружевной чепчик. По бокам чепчика свисали две широкие ленты, которые все время трепетали, словно бабуленьку обвевал легкий ветерок, что показалось Хайди странным.

— А как тебя зовут, деточка?

— Меня зовут просто Хайди, но вообще-то мое имя Адельхайда, и я должна следить…

Хайди запнулась, она чувствовала себя немного виноватой из-за того, что еще не привыкла откликаться на имя Адельхайда. Она никак не могла усвоить, что это и есть ее имя. А тут как раз в комнату вошла фройляйн Роттенмайер.

— Госпожа Зеземанн несомненно одобрит меня, — вставила вошедшая, — за то, что я предпочла имя, которое можно произносить не стыдясь. Хотя бы ради прислуги.

— Дражайшая Роттенмайер, — возразила госпожа Зеземанн, — если человека все зовут Хайди и человек к этому привык, то я так и стану его называть. И никак иначе!

Для фройляйн Роттенмайер было мучительно слышать, что госпожа Зеземанн обращается к ней просто по фамилии, но что поделаешь! Если уж бабуленька что-то решила, она ни перед чем не остановится. К тому же с возрастом она не утратила ни одного из пяти чувств и прекрасно поняла, что происходит в доме, едва переступив его порог.

На следующий день, когда Клара, как обычно, прилегла после обеда, бабуленька села в кресло рядом с внучкой и на пять минут закрыла глаза. Потом она поднялась — пяти минут ей хватило, чтобы вновь обрести бодрость, — и вышла в столовую. Там никого не было.

— Похоже, она спит, — проворчала себе под нос старая дама, направилась прямиком к фройляйн Роттенмайер и довольно энергично постучала ей в дверь.

Немного погодя дверь открылась, и домоправительница, испуганная неожиданным визитом, даже отшатнулась.

— Роттенмайер, где в это время находится ребенок и что он делает? Я хотела бы это знать, — проговорила госпожа Зеземанн.

— Она у себя в комнате, где могла бы заняться чем-то полезным, имей она к этому хоть малейшую охоту. Госпоже Зеземанн следует знать, какие ужасные вещи иной раз выдумывает это испорченное существо. Я бы не решилась даже говорить о них в приличном обществе.

— А я бы тоже так себя вела, если бы целыми днями сидела взаперти, как эта девочка. И я бы еще посмотрела, как бы вы в приличном обществе рассказывали о моих проделках! Приведите девочку ко мне в комнату. Я дам ей чудесные книги, которые привезла с собой.

— Да ведь в том-то и беда! — всплеснула руками фройляйн Роттенмайер. — Что ей делать с книгами? Да она за все это время даже буквы не выучила. Этой девочке совершенно невозможно внушить хоть какие-то понятия. Спросите господина кандидата! Не обладай сей превосходный человек поистине ангельским терпением, он бы уже давно отказался от этих занятий.

— Однако это странно. По виду девочки не скажешь, что она не в состоянии запомнить буквы, — сказала госпожа Зеземанн. — А теперь все-таки приведите ее ко мне, пусть хотя бы картинки посмотрит.

Фройляйн Роттенмайер намеревалась еще что-то сказать, но госпожа Зеземанн повернулась и быстро ушла к себе. Ее крайне удивил разговор о неспособности Хайди к учению, и она решила сама все выяснить. Но не у господина кандидата, чей ангельский характер она высоко ценила. Встречаясь с ним, госпожа Зеземанн всегда была весьма приветлива, однако тут же спешила уйти, чтобы не оказаться втянутой в разговор с учителем. Его манера выражаться чрезвычайно ее утомляла.

Хайди явилась в комнату госпожи Зеземанн и тут же широко раскрыла глаза при виде роскошных цветных картинок в книгах, которые перед ней выложила бабуленька. Они стали вдвоем смотреть картинки, бабуленька в очередной раз перевернула страницу, и вдруг Хайди громко вскрикнула. Горящими глазами смотрела она на открывшуюся ее взору картинку, и тут по щекам ее полились слезы. Она всхлипнула. Бабуленька удивленно смотрела на картинку. Что там такое? На картинке был изображен дивный зеленый луг, а на лугу резвились козы. Посреди луга, опершись на посох, стоял пастух. Все было залито золотистым светом, так как солнце как раз заходило за горизонт.

Бабуленька взяла Хайди за руку.

— Иди ко мне, деточка, — ласково проговорила она. — Не плачь, не надо слез. Я понимаю, тебе эта картинка что-то напомнила. Смотри, тут есть чудесная история, которую я расскажу тебе нынче вечером. В этой книжке много интереснейших историй, которые можно читать и потом пересказывать. Иди ко мне, нам с тобой надо кое-что обсудить. Вытри слезы, вот так, и подойди поближе, чтобы я тебя хорошо видела. Ну вот и славно, вот мы и опять повеселели!

Но Хайди долго еще продолжала всхлипывать. Бабуленька дала ей время прийти в себя, только иногда ободряюще приговаривала:

— Вот и славно, вот мы и опять веселые!

Когда девочка наконец успокоилась, бабуленька сказала:

— А теперь, деточка, ты должна мне кое-что рассказать. Как проходят ваши уроки с господином кандидатом? Ты уже что-то знаешь, умеешь?

— О нет, — со вздохом ответила Хайди. — Я знаю только, что ничему не могу научиться.

— Как это — ничему не можешь научиться? Что это значит?

— Читать вообще нельзя научиться, это очень трудно.

— Вот так-так! И откуда же ты это взяла?

— Мне Петер говорил, это очень трудно.

— Ох, уж этот мне Петер! Но знаешь ли, девочка моя, не нужно принимать на веру все, что говорит Петер. Надо самой попробовать. Я понимаю, с такими мыслями ты, конечно же, плохо слушала господина кандидата и лишь вполглаза смотрела на буквы.

— Это бесполезно, — проговорила Хайди тоном, в котором слышалась покорность судьбе.

— А теперь послушай меня, Хайди, — начала бабуленька, — ты до сих пор не выучилась читать только оттого, что поверила Петеру. Но теперь ты должна поверить мне, а я заявляю тебе твердо и определенно, что ты очень быстро научишься читать, как все дети, такие, как ты, а не твой Петер. И ты должна понять, что будет, когда ты выучишься читать. Вот, к примеру, ты увидала на картинке пастуха на прелестном зеленом лугу. Как только ты выучишься читать, я дам тебе эту книгу и ты сможешь сама прочитать историю этого пастуха так, словно кто-то тебе ее рассказал. Ты прочтешь о том, как он ходил за своими овцами и козами и какие странные вещи с ним случались. Ведь ты хотела бы это знать, правда, Хайди?