Ассасин - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 78

– Да, я не спрашивал твоего разрешения, о повелитель. Но разве я недостаточно проявил себя мужчиной, чтобы иметь право самому избрать себе женщину?

– Женщину – сколько угодно. Но не жену.

– Однако та, которую я выбрал, не только благородна и умна. Она знатна и к тому же… Она женщина удивительной красоты. Если бы ты только увидел ее, то понял бы мою вольность.

– Тогда покажи мне ее. Насколько мне известно, она иноверка. А они не покрывают себя, если не приняли ислам.

Джоанна не понимала ни слова из сказанного, но заметила, как напряжен аль-Адиль. Потом он сделал знак, и евнух Фазиль осторожно снял с нее покрывало. Джоанна зарделась под оценивающим взглядом султана, однако не опустила глаз. Саладин что-то сказал аль-Адилю, глядя на нее, и Джоанна уловила, что султан упомянул Мелека Рика, – так сарацины называли короля Ричарда. Аль-Адиль отвечал, и в голосе его звучало напряжение:

– Ты прав, о повелитель. Она вовсе не похожа на короля англов, но все же в их жилах течет одна кровь.

– Мне это известно.

– Известно? О, ты знаешь?..

Его смуглое лицо посерело – так он побледнел. Даже пошатнулся, рванув ворот.

– Следуй за мной, – невозмутимо сказал султан брату.

Они вышли в соседний покой, где Саладин опустился на диван у стены, а его брат остался стоять перед ним.

– Рассказывай, зачем она тебе, Адиль? Я знаю, что ты любишь собирать в своем гареме красавиц из разных краев. Но, ради самого Аллаха – велик он и всевышен! – скажи, зачем тебе именно эта женщина назареян? Она даже не златокудрая, что так прельщает наших мужчин. А то, что она хороша…

– Она и впрямь дивно хороша, брат мой, и это заметит всякий, у кого есть глаза: лицо ее подобно цветку персика в пору цветения, стан походит на букву алиф, а груди – словно шкатулки из слоновой кости. И сады моего тела изнывают по ней, как по благодатному дождю. Однако… О, ты не знаешь, что помимо дивной красоты моя Джованна еще разумна, хорошо образованна, я могу говорить с ней часами, будто она сама Шахерезада. К тому же эта женщина – прекрасная наездница и разбирается в лошадях, она играет на музыкальных инструментах и поет так, что посрамила бы гурий в раю. Еще она обучена игре в шахматы и знает обычаи наших врагов-франков, что может нам впоследствии пригодиться.

– Моя дорогая Мариам тоже знает их обычаи, – перебил султан. – Это и впрямь полезно, особенно когда женщина преданна, как дочь графа Триполийского, мир его праху! – Саладин провел руками по лицу. А потом снова посмотрел на брата своими темными, как бездна, глазами. – Именно Мариам донесла мне, что ты укрываешь у себя очень знатную женщину кафиров. Очень! – Султан поднял указующий перст. – Но тогда я не знал, насколько она близка к Мелеку Рику.

Аль-Адиль нервно сглотнул. И все же он не хотел уступать.

– Я выбрал ее, брат, и ты не должен сделать меня несчастным, если задумаешь забрать ее у меня. Ибо я люблю ее. А как сказал один поэт: «Если ты не любил и не знал страсти, то ты один из камней пустыни». Но поймешь ли ты меня, Юсуф, ты, любящий войну куда больше, чем первых красавиц своего гарема.

Саладин слегка пожал плечами.

– Что такое женщина? От них столько хлопот! Но я согласен, что женщины услаждают наши взоры в дневное время и наши тела ночью. Однако так возвышать их, как намеревался ты, решив связать себя браком с неверной!.. Даже позвал муллу. И все же брак в исламе зиждется на гласности, а тайнобрачие несет с собой одно – желание распутства. Или так ты хотел скрыть все от меня? Напрасно, Адиль. И ты так страстно воспеваешь свое чувство к этой иноверке Джованне, что забыл сказать о самом главном: сближение с ней сделает тебя родичем нашего врага Мелека Рика!

Побледневший аль-Адиль заставил себя улыбнуться.

– Что с того? С ним легче иметь дело, мы его знаем и знаем, на что он способен. Как говорится в пословице: знакомый дэв лучше незнакомого шайтана ^[59].

– И каковы же твои планы насчет Мелека Рика? – спросил Саладин, чуть подавшись вперед. – Ты любишь власть и славу, Адиль, к тому же ты слишком сблизился с крестоносцами, несмотря на то что они худшие враги Пророка!

Султан смотрел на брата, давая повиснуть молчанию. О, как трудно было аль-Адилю признаться в своих сокровенных планах. Как будто от Юсуфа ибн Айюба можно что-то утаить. Но то, о чем потом стал говорить аль-Адиль, даже султан не ожидал. Итак, его младший брат согласен на союз с шайтаном Ричардом ради того, чтобы английский король отказался от войн с правоверными, а он, аль-Адиль, получил бы королевство, в котором будут править он и его христианская королева. При этом храмовники будут следить за дорогами, а сам султан Салах ад-Дин, владея своими землями в окрестностях возрожденного Иерусалимского королевства, будет покровительствовать новой королевской чете. Аль-Адиль стремился доказать, что это единственный способ прекратить нескончаемые войны с крестоносцами, позволив им вместе с магометанами жить в государстве двух религий. Однако султан понял совсем другое: его брат желает поставить препятствие священному джихаду Саладина – клятве, которую он дал самому Всевышнему, обещая освободить этот край от презренных кафиров, поклоняющихся Троице, их трехголовому богу!

На султана нахлынула такая ярость, что, поднявшись, он напрочь забыл о своем положении и величии и наподдал ногой по невысокому узорчатому столику, стоявшему рядом. Спелые персики и гранаты так и разлетелись по ковру, хрустальный графин лопнул, точно спелый арбуз, а шербет разлился, наполняя воздух приторным сливовым ароматом. И тотчас султан оказался подле брата, рука его легла на рукоять сабли, глаза метали молнии.

Аль-Адиль осел перед ним на колени, но головы не склонил. Он понимал, что казнь, даже собственноручно совершенная султаном над младшим братом, почитаемым и влиятельным среди эмиров, настроит против повелителя слишком многих. Поэтому, когда он заговорил, голос его звучал твердо:

– Я готов повторить, что люблю эту женщину. Но даже вся моя любовь к ней не сравнится с моей любовью к исламу. Как и не сравнится с преданностью вам, брат мой. Вы можете зарубить меня, но знайте: этот союз с Ричардом кажется мне наиболее достойным выходом. Особенно теперь, когда войско крестоносцев движется на Эль-Кудс, а наши эмиры, не получившие в боях с неверными славы и воинской добычи, обещанной воинам ислама Пророком – да будет он славен и велик! – они считают, что Аллах отвернулся от нас, сынов Айюба, и не спешат приехать к нам на помощь. Ричард же наступает, он все ближе, а мы с вами знаем, насколько он несокрушим в бою. Мелек Рик способен взять любую, даже самую неприступную крепость, и его не победить в открытой схватке. Я говорю вам это не только как брат, но и как ваш полководец, как самый верный из ваших подданных. Поэтому только союз и договор с ним могут спасти нас и оставить в руках правоверных Иерусалим!

Саладин мелко дрожал, но по мере того как аль-Адиль говорил, его глаза угасали. И все же он был верен своему решению.