Иван Молодой. Власть полынная - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тумасов cтр.№ 25

Скачет гонец, не зная устали. На длинном чембуре ^[26] запасной конь приторочен. Выбьется из сил одна лошадь, пересядет на вторую.

К седлу прикреплен лук и колчан со стрелами. Под халатом кафтан войлочный, защита от стрелы вражеской. Под потником большой кусок вяленой конины. Настанет час обеда или усталость одолеет, татарин четвертинку мяса отрежет, пожует и дальше гонит коня. Временами придержит повод, прислушается, не таится ли где опасность.

Иногда гонец думает, отчего нет в Орде единства? Казанцы враждуют с Золотой Ордой, золотоордынцы с крымцами. А было время - о нем теперь только аксакалы вспоминают, да и то они от своих дедов слышали, - когда Орда была единой и ей подчинялась вся Поднебесная. Весь мир принадлежал Орде. Говорили, куда ступит копыто татарского коня, там и земля татарина…

Шурпа и конина - лучшая еда воина. Так было испокон веков, когда Орда откочевала от голубых вод Онона и медленно, пока позволяли травы под пастбище, двигалась с Востока на Запад.

То было время, когда Золотая Орда наводила ужас на все народы, а теперь он, татарин, крадется, и куда бы? В Москву! А бывало, едва великий хан голос подаст, все эти удельные князья, данники Орды, ползли в Сарай-Бату или в Сарай-Берке на коленях…

Перевел татарин коня на шаг, осмотрелся. Насколько хватал глаз, лежала Дикая степь. Качались высокие травы. Местами они доставали коню под брюхо. Степь с виду казалась пустынной, а на деле она жила своей буйной жизнью. В степи были пристанища всякой перелетной птицы, укрывались звери от лисы до волка, кабаны и дикие кони-тарпаны.

Приподнялся гонец в стременах - кажется, не таит степь опасности - и погнал коня дальше. Вот уже поехал землями Рязанского княжества. Скачет татарин, близится граница Московского княжества. Здесь и наскочил на гонца дозор великого князя Московского. Старший дозора, служилый дворянин Александр Гаврилыч, Санька, услышав, что гонец спешит к государю Ивану Третьему, препроводил татарина в Кремль.

В дворцовых кремлевских переходах великий князь Иван Молодой повстречал отца. Он был пасмурен, чем-то встревожен. Шел, широко ступая по ковру. В легкой одежде, летнике, без головного убора, отец выглядел старше своих лет. Видно, все еще переживал смерть жены, великой княгини Марии.

Остановился, пытливо посмотрел на сына. Заговорил о деле:

- Ведаешь ли, о чем грамоту царевич Касим нам прислал?

- Скажи, государь.

- Касим нашей подмоги просит, чтоб на Казанском ханстве удержаться.

Иван Молодой слушал, не проронив ни слова. Иван Третий взорвался:

- Я, великий князь Иван Молодой, ответа от тебя жду! Тебе после меня дела государственные вершить!

Молодой великий князь к косяку дверному прижался, в очи государя заглянул. В них уловил неудовольствие.

- Ты, государь, с татарином и сам, поди, разобрался, почто меня пытаешь? Но коли б по мне, я послал бы полки Касиму в подмогу. Сядет он в Казани ханом, все легче с Золотой Ордой Ахмата речи вести. Иван Третий свел брови:

- То так. - Чуть погодя добавил: - Спросил князя Холмского, он то же самое, что и ты, советует. О-хо-хо, в суете сует живет русская земля. Ей бы ноне воедино стоять, ибо настанет пора указать ханам ордынским их место.

- Ты истину сказываешь, государь. Русь ноне не та, какой во времена Бату-хана пребывала.

- Вестимо, сын. Одно сдерживает меня: много крови христианской прольется. Пойдет Ахмат на Русь, и не ведаю, все ли удельные князья со мной рядом встанут. И еще: как бы нам в спину не ударил Казимир Литовский. Он обиды долго держит.

- Без крови, отец мой, великий князь и государь, русская земля не обретет свободы еще долгие годы. Враги с нас дань будут брать не один десяток лет.

- Совет твой, великий князь Иван, разумный. Я же помыслю.

Охотничьи рожки трубили в лесу. Загонщики гнали оленя на затаившегося молодого великого князя. Он стоял на тропе, по которой олени ходили на водопой. Троп в лесу немало, но эта, с виду совсем неприметная, была главной. Она вела к реке, где берег пологий, не засоренный сухими ветками и корягами, вода чистая, не заиленная и не глинистая.

Загонщики обнаружили тропу накануне и поберегли ее для молодого князя.

Великий князь Иван Молодой редко выбирался на охоту: зверя жалел. Однажды убил вепря. Того подняли, когда он рылся в корягах дуба. Князь успел отскочить, но вепрь, выставив клыкастую голову, помчался на него. Князь выставил копье, и вепрь напоролся на него…

Молодой великий князь не испытывал охотничьего азарта. На охоте он мог размышлять о разном.

Вспомнился вчерашний разговор с отцом о письме Касима…

За спиной князя Ивана затаился Санька. Он настороженно смотрел в ту сторону, откуда ждали появления оленя. Слушал, не затрещит ли сухостой под его копытом.

Но из леса неожиданно и бесшумно вышла олениха. К ее боку жался олененок. Она глядела туда, где затаились князь и Санька. Печальный взгляд и красивая голова, чуть отброшенная назад.

Князь Иван опустил лук, отступил, и олениха вместе с детенышем медленно прошла в чащу…

После охоты Санька посмел спросить:

- Почто не стрелял?

- Ужели не разглядел, что она мать?

И тогда Санька вспомнил, как однажды на охоте он подстрелил зайца, и тот, подранок, плакал, как малый ребенок…

К ночи небо обложили тучи и начался грозовой дождь. Князь Иван не велел жечь свечи и, усевшись на лавке, смотрел в темноту. Спать не хотелось. То и дело небо разрывали ослепительные вспышки, сотрясали раскаты грома.

Мысли унесли великого молодого князя в прошлое. К Москве подступила орда. Она нагрянула внезапно, когда государь еще не собрал полки. Тревожно бил набат, и слышались крики ордынцев.

Осада была недолгой. Татары как набежали, так и ушли, разграбив Подмосковье и сжегши посад…

Вспомнив этот случай, молодой князь припомнил слова отца, что начинать войну с ордой Ахмата он остерегается, много крови на Руси прольется. Иван Молодой даже думал, что отец согласился платить орде дань, только бы избежать нашествия татар.

Пройдет время, и великий князь Иван Молодой вспомнит эти свои размышления, когда хан Золотой Орды Ахмат пойдет на Москву…

Гроза уходила на юг. Все реже блистала молния, и затихали раскаты грома. Скинув сапоги и сняв рубаху, молодой великий князь, разбросав по широкой лавке медвежью шкуру, улегся. В дреме на ум пришла великая княгиня Мария. Мать радовалась, когда отец, государь Иван Третий, назвал сына Ивана молодым великим князем. Она понимала, что муж тем самым заявляет: никто из его братьев никогда не посягнет после него на московское великое княжение…