Выбираю таран - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Жукова cтр.№ 35

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Выбираю таран | Автор книги - Людмила Жукова

Cтраница 35
читать онлайн книги бесплатно

…Маршал Новиков сетовал, что слишком поздно ему доложили о таране, совершенном Иваном Титовичем Мисяковым над Мурманском 27 июля 1941 года, — за день до Харитонова и Здоровцева. Летчик был награжден орденом Ленина — посмертно.

Чаще, чем «звездочку», за таранный подвиг герои получали ордена Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды или — ничего, как Петр Еремеев, Василий Захаров, или как Василий Шаповалов, который в августе 1941 года на подступах к Ленинграду в составе шестерки ястребков в бою против пятидесяти бомбардировщиков и истребителей противника сбил два самолета огнем, а третий — тараном, и через несколько дней, 27 августа, был подбит зенитным огнем при штурмовке и ушел от нас навсегда с единственной наградой — медалью «За отвагу»…

Отчего такая несправедливость к беззаветным героям, в самый опасный для Отечества час сознательно ринувшимся туда, где, как говаривал дважды ходивший на таран Петр Тимофеевич Харитонов, «жизнь со смертью сливаются»?


Слово в защиту героев тарана

Уже в дни войны этот смертельно опасный феномен вызывал к себе противоречивое отношение командиров, чиновников наградных отделов и даже самих летчиков. Еще более обострилось к нему внимание и раскололись мнения о нем после войны.

Как ни странно, но самую высокую и парадоксальную оценку «удалому приему русских» дают серьезные исследователи «с той стороны». Генерал В. Швабедиссен, в годы войны командир 2-й истребительной авиадивизии люфтваффе, обобщив мнения немецких асов о первых месяцах воздушных боев, заключает в книге «Сталинские соколы. Анализ действий советской авиации в 1941–1945 годах»: «Русские ВВС своей упорной решительностью и гигантскими жертвами (вспомним опыт таранов немецких бомбардировщиков) смогли предотвратить свое полное уничтожение и заложить предпосылки своего будущего возрождения». (Выделено мною. — Л. Ж.)

По Швабедиссену, именно отчаянная готовность наших летчиков к саможертвованию во имя Победы сохранила русские военно-воздушные силы, потому что не щадящий своей жизни воин сильнее духом лучше вооруженного и превосходящего в числе противника.

«Холодная», то есть психологическая, война, начатая против СССР недавними союзниками по Второй мировой, учитывала фактор силы духа, и не потому ли столь язвительно и коварно велась ревизия подвигов Великой Отечественной, которую начало ЦРУ США еще в конце 1950-х годов и в которую, к сожалению, было втянуто немало наших историков, журналистов и даже летчиков-ветеранов?

Книга Г. К. Климова «Князь мира сего», вышедшая на русском языке огромными тиражами в годы горбачевской перестройки, была известна многим еще с поры хрущевской оттепели.

Ее автор, уроженец Новочеркасска, в годы войны изучал иностранные языки в московских вузах. После войны, находясь на службе в советской военной администрации Берлина, перебежал в Западную Германию, стал автором нашумевших антисоветских — как тогда говорили — книг, затем вырос до (цитирую дословно) «блестящего руководителя одного из засекреченных спецпроектов США (Гарвардского) и стал заслуженным асом американской психологической войны».

Главный персонаж этой книги генерал Руднев, начальник придуманного автором 13-го отдела НКВД, приоткрывает «тайны» своих методов психологической обработки «гомо советикус» на предмет подготовки их к геройским подвигам, в том числе — воздушным и огненным таранам:

«…Первых трех добровольцев мы подготовили… Вскоре в газетах появилось сообщение о необычайном подвиге трех советских летчиков-истребителей на подступах к Ленинграду. Оставшись без амуниции (перебежчик подзабыл русское слово «боеприпасы». — Л. Ж.), они бросались грудью своих беспомощных ястребков на немецкие бомбардировщики и погибали вместе со сбитыми врагами. Всем троим было присвоено звание Героя Советского Союза….Потом мы им создали ореол и, так сказать, открыли «райские врата». Остальные шли сами в эти врата (то есть на верную смерть! — Л. Ж.)….Немецкие асы не знали, что делать с этими молокососами».

Читатели, черпавшие из этого климовского бреда свои познания о героической истории Родины, не дали себе труда проверить правдивость фактов «гибели» трех летчиков-таранщиков в небе Ленинграда или задать автору вопрос: а кто обрабатывал сознание героев первых таранов — Нестерова в 1914 году, Казакова в 1916-м, Степанова, Губенко, Скобарихина и других — в конце 1930-х, Кокорева, Иванова и десятков иных, совершивших тараны в первые дни войны?

В хрущевские времена попытался пропагандировать идейки Климова поверивший, как видно, в них журналист С. Гершберг в книге «Завтра газета выходит». Правда, на всякий случай обличения вложил в уста, точнее — во фронтовые записки погибшего военкора, у которого (цитирую) «еще в начале войны возникли сомнения в разумности так называемого «тарана» в воздушном бою.

Летчиков награждали посмертно, печать широко освещала эти героические эпизоды. Но маршал Новиков поддержал пытливого журналиста, высказав мысль, что сегодня (то есть в первые, самые тяжкие месяцы войны! — Л. Ж.) таран — это азиатчина, это варварство, к которому прибегает тот, кто не умеет драться».

Многочисленные возмущенные письма ветеранов и молодых летчиков-перехватчиков приостановили это глумление над подвигом, а тогда еще здравствующий маршал Новиков, инициатор, как известно, присвоения трем ленинградским таранщикам — первым за войну! — звания Героя, опубликовал в журнале «Авиация и космонавтика» гневную отповедь: «Только тот, кто на себе испытал первые месяцы войны, когда с фронтов поступали сообщения одно хуже другого, повергавшие в смятение даже закаленных опытных командиров, только тот по-настоящему поймет, что значило в то время узнать о таком подвиге и что означал сам этот подвиг».

И все же нелепая ложь о таране посеяла семена сомнения по отношению к необычному подвигу даже среди фронтовых летчиков, когда-то храбро защищавших Родину.

Один из них, летчик-штурмовик, пришедший на фронт осенью 1942 года, воевал на тяжелом двухмоторном «иле», не предназначенном для воздушного боя, хотя и на нем таранили врага В. Палагин, Н. Печенов и другие. В книге воспоминаний штурмовик-ветеран незаслуженно оскорбил своих собратьев-истребителей, охранявших идущие на штурмовку «крылатые танки» и по первому радиозову: «Маленькие! Прикройте!» — мчавшихся на выручку. «Воздушный таран не оружие мастера, а жест отчаяния. Мастерски владея самолетом и оружием, не было необходимости идти на таран…» — вот так по ним, отважным летчикам бесстрашных «ястребков», «маленьких», не умевшим, оказывается, «владеть самолетом и оружием», бьет то ли сам ветеран, то ли литературный обработчик или редактор его книги.

Поневоле вспомнишь библейские слова о последних временах, когда живущие позавидуют мертвым, ибо те не видят и не слышат.

А вдруг — и видят, и слышат? Там, в горней выси, куда ушли во цвете лет ради того, чтобы мы жили?

Как же встретят там герои обличающих их соотечественников и немецкого генерала, понявшего сокровенный смысл их жертвенного подвига?..


Что означали три воздушных тарана — в одном полку, почти одновременно! — для фашистского командования, считавшего, что советская авиация уничтожена в результате внезапных бомбежек аэродромов и в воздушных сражениях (по немецким данным, из 9621 самолета на западных границах СССР с 22 по 28 июня уничтожено: 700 самолетов на северных участках фронта, 1570 — на центральных, 1360 — на южных)?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию