"Крестный отец" Штирлица - читать онлайн книгу. Автор: Иван Просветов cтр.№ 20

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - "Крестный отец" Штирлица | Автор книги - Иван Просветов

Cтраница 20
читать онлайн книги бесплатно

Название для очерка Ким заимствовал из статьи профессора филологии Такаямы. Придуманную литературными мэтрами современной Японии эго-беллетристику (о личных переживаниях, своем окружении, мелочах повседневного бытия) Такаяма назвал «трехдомовнапротивсоседнихдвухной» прозой. Эта литература, с сожалением констатировал Ким, «превратилась в коллекцию опытов описания потайных углов микрокосма авторов и их знакомых». Он рассмотрел и другие жанры — от дзюнбунгаку («чистая литература») до дзицува («истории, основанные на фактах»), и противопоставил им особое явление — «пуро», реалистическую или пролетарскую литературу: «Пуро заняли почти половину мест в промпланах буржуазных книгоиздательств и в литературных отделах толстых ежемесячников» .

Под влиянием ли лучших «пуро» или поздних сочинений своего любимого Акутагавы, Роман Николаевич и сам написал пару новелл, опубликовав в очередном выпуске того же альманаха. Персонажи «Японского пейзажа» — туристы: французский посол, юноша-японец и семья из Токио. Муж, потерявший работу учителя в частной гимназии, здание которой купила патриотическая организация, жена, больная туберкулезом, и маленькая беззаботная дочка. Туристы идут через горы полюбоваться знаменитым озером и водопадом. «На берегу цвели вишни. По сине-зеленому стеклу скользили крошечные яхты. На той стороне озера, на склоне горы среди сосен, виднелись пагода и крыша буддийского монастыря… Посол вынул блокнот, записал: “Все одинаковы перед лицом шедевра природы. Император, торговец, кули одинаково забывают свои эфемерные страсти — политику, заботы, обиды”… Рано утром все пять путников покинули гостиницу, разошлись в разные стороны. Посол вызвал рикшу из селения и поехал дальше в горы, в соседний курорт… Молодой парень нанял лодочника и переправился на ту сторону озера. В монастыре ночью должна была состояться конференция нового состава ЦК компартии… Супруги с девочкой пошли вдоль берега, перешли мостик, прошли мимо двухэтажных вилл, еще пустых. Они направились прямо к знаменитому водопаду, чтобы броситься в него» .

Ким не вкладывал второй смысл в название своего очерка — «Три дома напротив». Но оно ненароком наводит на размышления. У китайского философа Мэн-цзы (Моей в японской транскрипции) есть притча. Когда у человека пропадает курица или собака, он бросается на поиски — обходит три дома напротив и соседних два. «Если же он потерял свою душу, он не знает, как вернуть ее…» Разведка — путь обмана и пренебрежения обычной этикой. Многие профессиональные разведчики отмечали, что жизнь под масками, в постоянных комбинациях, необходимость во всем подчиняться служебному долгу перенапрягает психику. Дмитрий Быстролетов писал откровенно: «Разведка уродует души и жизни тех людей, которые вынуждены с ней соприкасаться».

В 1935 году Ким случайно пересекся в Москве с Павлом Шенбергом, за которым следил у Отакэ Хирокити. Шенберг не знал, что был арестован по донесению Кима, и обнялся с ним как со старым приятелем. Ким решил не упускать Шенберга из виду и «использовать в дальнейшем» — бывшего корреспондента знал «кое-кто из старых работников в японском посольстве», а также в самой Японии. Пообщавшись, он выяснил, что Шенберг вполне доволен службой в Центросправке и «твердо решил не работать у иностранцев». Спустя некоторое время Кима разыскала жена Шенберга, сообщила, что мужа снова арестовали, «он в последнее время работал у американского корреспондента Михайлова», и просила помочь узнать, в чем его обвиняют. «Я ничего не мог ей обещать… О приходе официально поставил в известность руководство» . [20]

В числе близких друзей Романа Николаевича был Григорий Гаузнер (Гузнер) — выпускник Литературно-художественного института им. Брюсова, поэт и журналист, в 1927 году ездивший в Токио по поручению театра Мейерхольда для изучения «биомеханики театра Кабуки» и написавший по возвращении книгу «Невиданная Япония». Среди молодых членов Союза писателей СССР он считался едва ли не самым талантливым. В 1933 году Максим Горький собирал коллектив для создания книги государственной важности — «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина», в числе авторов оказался и Гриша Гаузнер. А его отец Иосиф Гузнер, обычный советский служащий, был связан с Романом Кимом как агент «X» . [21] В уцелевшем дневнике Гаузнера есть запись от 27 ноября 1930 года: «Танака дает объявление: “Иностранцу нужна учительница”. 40 женщин. Водевиль, когда они приходят по 5 и по 6, советуются на лестницах, толкутся в дверях…» , [22] Упомянутый Танака (партийный псевдоним) — это Ямамото Кэндзо, японский коммунист, эмигрировавший в СССР; в Москву он приехал в 1930 году и возглавил японские секции в Исполкоме Коминтерна и Исполнительном бюро Профинтерна. Не исключено, что Ким по заданию ОГПУ поселил Танаку в квартире Гузнеров и аккуратно следил за ним. И впоследствии агент «X» сдавал комнату другим приезжим японцам, за которыми требовалось понаблюдать.

Как в одном человеке сочетались утонченный художественный вкус и шпионские замашки? Дружелюбие и прагматичность с ноткой аморальности? Может, все дело не в трансформации личности, а совершенно естественном поведении в японском духе? Борис Пильняк, посетив Японию, отметил: «В морали европейских народов, несмотря на их присутствие, аморальными считались и почитаются — сыск, выслеживание, шпионаж; в Японии это не только почетно, но там есть целая наука незамеченным залезать в дома, в лагери противника, шпионить, соглядатайствовать…» («Корни японского солнца»).

Надо сказать, оперуполномоченный Ким в одной из своих литературоведческих статей весьма тонко поддел японскую разведку: «В моем распоряжении есть книга Урадзи, которая в течение двух месяцев выдержала 11 изданий. Книга начинается стихотворным гимном японских шпионов и посвящена описанию необычайных подвигов японских шпионов и провокаторов всех мастей… В книге описывается техника работы контрразведки и показывается, как нужно разоблачать иноземных шпионов. Особенно достается шпионам “Красной России”, которые поддаются женским чарам и погибают из-за этого» . Конечно, суть насмешки могла быть понята только его коллегами или «подопечными», если бы у них в руках вдруг оказался ленинградский журнал «Залп».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию