"Крестный отец" Штирлица - читать онлайн книгу. Автор: Иван Просветов cтр.№ 43

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - "Крестный отец" Штирлица | Автор книги - Иван Просветов

Cтраница 43
читать онлайн книги бесплатно

«Школа призраков» стала квинтэссенцией «специальной эрудиции» Кима. И еще в повести о двойном агенте усматривается иносказательное признание. «Профессор должен быть доволен своим учеником…» Помните — Токио, колледж Кэйо? Романа Кима учили быть японцем, и в душе он наполовину стал им. Лучшие шпионы, как известно, получаются именно из таких знатоков иной жизни и культуры. Свое знание Ким обратил против той стороны Японии, которую не любил и отвергал. Работая в советской контрразведке, он вел свою личную тайную войну. Действуя при этом как настоящий синоби.

Последним повестям Кима почти не дали хода за границу. «Тетрадь, найденная в Сунчоне» девятнадцать раз издавалась за пределами СССР, в том числе во Франции, Италии, Норвегии, Швеции, Аргентине, Мексике, Японии. «Девушку из Хиросимы» перевели на восемь языков. «По прочтении сжечь» напечатали лишь в Болгарии, Румынии и Венгрии. «Школу призраков» при жизни автора — только в Праге, потом еще в Софии, Будапеште, Братиславе. В СССР она переиздавалась всего дважды .

Новых повестей Роман Николаевич не напишет.

* * *

«Как построю жизнь по возвращении в Москву, не знаю, — в марте 1965 года писал Ким Славину из холодной Ялты, куда уехал, чтобы в одиночестве перетерпеть боль от внезапной смерти жены. — Одно ясно — никогда не будет такой подруги около меня, какой была Люба…» «Сделал начерно один детективный рассказик… Была бы Люба, почитал бы ей и узнал ее мнение. Но ее нет, и не будет больше. Вот теперь видишь, чувствуешь, как она заполняла до отказа мою жизнь, как было тепло с ней… Буду теперь без сердца, обойдусь без него. Для того, чтобы стучать на машинке, нужны пальцы и глаза, и голова… Этот удар такой, после которого я уже никогда не оправлюсь — буду до конца жизни находиться, как говорят боксеры, в состоянии “грогги”…»

Душевное потрясение подорвало телесное здоровье. Врачи поставили диагноз: рак желудка. Делать операцию то ли было поздно, то ли рискованно. Друзья договаривались о консультациях с медицинскими светилами. Знакомые японцы, будучи в Москве, принесли новейшее лекарство на основе пчелиного молочка. Все это на время облегчало страдания. Иногда боли были такие, что Ким на целый день оставался в постели.

«Ни стона, ни жалобы. Вообще ни слова о беспощадно-мучительном, уносившем его силы. Он не утратил ни одного из главных интересов своей жизни, ни чувства юмора. Когда он вставал, то это был прежний изысканно-элегантный Ким» (воспоминания Вадима Сафонова). Лишь однажды Ким посетовал на утрату воли к творчеству. «Он указал на мой стол, заваленный бумагами, и сказал тоскливо: — А я не могу. Башка отказывается работать… Я стал говорить в утешение какие-то дешевые слова, вроде того, что болезни приходят и уходят, а работа остается. Ким слушал меня рассеянно, но вежливо улыбался» (воспоминания Василия Ардаматского) .

Сочинял он совсем мало. В конце 1964 года отдал в «Наш современник» рассказ «Особо секретное задание» — о буднях рядового полицейского в США, потом «Дело об убийстве Шерлока Холмса» — историю из жизни Конан-Дойля (искусно вымышленную). Зимой или весной 1965 года Ким сочинил свой самый странный рассказ «Доктор Мурхэд и пациентка» — о том, как опасно заигрывать с темными сторонами подсознания. Рассказ этот чем-то напоминает ранние сочинения Стивена Кинга (который тогда еще учился в колледже). За «Мурхэдом» последовала ироничная «Проверка ангелов». Ученые-психологи, убежденные, что человека можно измерить и проверить «по частям», берутся за срочный заказ; заказчик, изучив заключение, восхищается: «Здорово! Этого — в команду Трехпалого. А ты в команду Хорька. Завтра будем брать банк. Наука — великая вещь!»…

«Роман Николаевич знал, что смертельно болен, но виду не подавал. Смеялся, шутил, пересыпал свою быструю речь то русскими (если говорил по-японски), то японскими (если говорил по-русски) словами, язвил по поводу каких-то незадачливых западных «фантастов-мизантропов», — запомнил филолог-японист Анатолий Мамонов, в ту пору аспирант Института востоковедения РАН . Однажды он был в гостях у Кима. По ходу беседы хозяин дома снял с полки старинный фолиант, тисненный золотыми иероглифами, и раскрыл на странице, отмеченной единственной на всю книгу закладкой. Пояснив «Почти Басе!», он прочел трехстишие, сочиненное неким отшельником в начале XIX века. Ким читал по-японски, и гость тут же попробовал сделать перевод.

И всего-то событий за день —

Еловая шишка

С ветки упала!

* * *

«Позвоните мне через день», — и дал номер телефона в «Астории».

Познакомившись с молодым ленинградским писателем Михаилом Хейфецем, Ким пообещал прочитать его приключенческую повесть. Прочитав, обещал взять рукопись в Москву — показать Александру Строеву, редактору отдела фантастики и приключений издательства «Молодая гвардия». «О большем, разумеется, я мечтать не смел. Примерно через полгода решил о себе напомнить. Воспользовался каким-то предлогом и поехал в Москву лично. Зашёл в издательство и отыскал Строева в одном из тесных кабинетов.

— Да, я помню вашу рукопись. И Роман Николаевич очень её нахваливал… А вы пойдёте на панихиду?

— Не понял…

— Роман Николаевич умер. Вчера. Панихида сегодня в Союзе писателей. Вы что, не слышали?..»

Роман Ким скончался 14 мая 1967 года. Его похоронили на Ваганьковском кладбище в одной могиле с женой Любой.

Последние два рассказа Кима были напечатаны в «Нашем современнике» после смерти автора. Судьба его обширной библиотеки и личного архива неясна. В октябре 1968 года в «Огоньке» появился «Японский пейзаж» — переписанный Кимом довоенный рассказ. Надо полагать, рукопись обнаружилась в бумагах Романа Николаевича. Повествование перенесено в современность, но финал тот же — как расходятся вдруг дороги путников, шедших вместе любоваться красотами горного озера.

И еще осталось воспоминание о сюжете рассказа, что сложился у Кима, но не был воплощен на бумаге .

Дорогой пансионат высоко в Альпах. Не сезон. В полупустом отеле поселяется молодой, красивый человек. Явно богат. Возможно, директор крупной фирмы или главный инженер, конструктор-изобретатель. Приехал, чтобы без помех, в одиночестве поработать. Возвращаясь с прогулок, забирал на рецепции почту — пухлые конверты, оклеенные иностранными марками. Среди редких приезжих появляется юная девушка с хрупкой и нежной прелестью. Случилось то, что не могло не случиться — вспыхнула любовь, молниеносная, с первого взгляда. Они не могли говорить ни о чем, кроме того, что наполняло их. Ходили рука об руку. Но пришла телеграмма: тяжело больна мать девушки. В ночь накануне ее отъезда оба не сомкнули глаз. Душила тоска. Границы, разность национальностей, общественное положение разделяют их; к тому же он женат. Встреча в Альпах — случайный подарок судьбы. На другой день он берет телефонную трубку: «Все в порядке. Посылали, разумеется, — раскусил сразу: не вытянула из меня нисколечко! Но что за девушка! Диво!» А она звонила снизу, из долины: «Все выполнила. Пересняла. Да, все. Пленка со мной. Зачем, зачем же вызывать, срывать меня раньше, чем уговорились?» И она зарыдала…

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию