Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США - читать онлайн книгу. Автор: Иван Курилла cтр.№ 25

Федор Толстой послужил прототипом героев Льва Толстого (Долохов из «Войны и мира») и Тургенева (Лучков из «Бретера» и Лучинов из «Трех портретов»).

ИНДЕЙСКАЯ ТЕМА В РОССИИ

Образ Америки как страны, где постоянно происходят столкновения белых и индейцев, в течение нескольких десятилетий доминировал в русском воображении. Еще в 1830‐е годы русская читающая публика воспринимала Соединенные Штаты сквозь призму романов Джеймса Фенимора Купера. Купера читали везде — от императорского дворца до провинциальных дворянских усадеб. Императрица интересовалась у только что прибывшего посланника Дж. М. Далласа, не написал ли Купер новую книгу, поскольку «он ей очень нравится, особенно в таких работах, как „Пионер“, „Шпион“ и „Последний из могикан“».

«Индейская» тема привлекала и А. С. Пушкина, записавшего собственные размышления по поводу книги Джона Теннера, который провел почти всю свою жизнь в одном из племен. П. Чаадаев в первом «Философическом письме» сравнивал русских с индейцами, и сравнение выходило не в пользу родного отечества: «Посмотрите на народы Северной Америки, истреблением которых так ревностно занимается материальное просвещение Соединенных Штатов: между ними есть люди дивного глубокомыслия. Теперь спрашиваю вас, где наши мудрецы, где наши мыслители? Когда и кто думал за нас, кто думает в настоящее время?» Это сравнение Чаадаева сильно возмутило власти наравне с его нападками на Русскую православную церковь. «Разъединению с западной церковью, — писал управляющий департаментом духовных дел иностранных исповеданий Филипп Вигель митрополиту Серафиму, — приписывает он совершенный недостаток наш в умственных способностях, в понятиях о чести, о добродетели; отказывает нам во всем, ставит нас ниже дикарей Америки, говорит, что мы никогда не были христианами и, в исступлении своем, наконец нападает даже на самую нашу наружность, в коей видит бесцветность и немоту».

Именно интерес в России к индейской теме подвигнул американского живописца Джорджа Кэтлина, с натуры изображавшего жизнь коренных американцев, продавать свои картины в России. Альбом Кэтлина был подарен Николаю I во время его визита в Лондон, а «Библиотека для чтения» подробно отрецензировала опубликованные в 1840 году репродукции полотен американского художника, использовав рецензию как повод высказаться о судьбе индейских племен: «Спрашивается: какие права, какие законы позволяют белым захватывать чужую собственность!..Скоро настанет время, когда мы спросим: где теперь индейцы? И одно только эхо ответит: где?»

В 1855 году та же «Библиотека для чтения» опубликовала статью Н. Ланге, который горестно отмечал: «В Северо-Американских Соединенных Штатах продолжаются жестокости против коренных жителей, и на владениях этих лежит тяжелый упрек, что прогоняемы и уничтожаемы были не только непокорные племена, но и желавшие присоединиться к англо-американцам и перенять их образование». Автор статьи, правда, не видел возможности сохранить культуру индейских племен, считая единственным благом их ассимиляцию: «Для оставления жизни индейцам, для спасения их от совершенного уничтожения нужно прибегать к смешению их с другими племенами».

Уроки индейских войн были усвоены и русской бюрократией. Автор вышедшей в 1850 году из печати книги «Черкесия, или Тур на Кавказ» Джордж Л. Дитсон приводит свой разговор с русским офицером Коцебу: «Эти черкесы совсем как ваши американские индейцы — такие же не поддающиеся приручению и нецивилизованные».

Когда еще через два десятилетия сын Александра II Алексей отправился путешествовать по Соединенным Штатам, одним из главных событий его поездки стала охота на бизонов в Небраске в январе 1872 года в компании с индейскими вождями.

Представление о США как стране индейцев — «благородных дикарей» сохранялось на протяжении всей истории взаимоотношений двух стран. Любопытно, что на заре Голливуда в американских классических вестернах положительным героем чаще всего был белый, а отрицательным — индеец или индейцы. В фильмах этого жанра, снятых в «восточном блоке», и прежде всего в картинах гэдээровской студии ДЕФА с Гойко Митичем в роли отважного индейского вождя, «миф о благородном дикаре» сочетался с мифом о национально-освободительной борьбе индейского народа против белых («бледнолицых») колонизаторов. Этот миф приобрел в России особенную популярность, когда активист Движения американских индейцев (ДАИ) Леонард Пелтиер получил в США пожизненный срок за якобы совершенное им убийство двух агентов ФБР. В Советском Союзе не только проводились акции в поддержку Пелтиера как борца за права индейцев, но и действовал Комитет защиты Леонарда Пелтиера, который возглавлял академик Евгений Велихов. Кстати, именно фильмы студии ДЕФА и процесс над Пелтиером послужили своего рода питательной почвой, на которой в России выросла субкультура «индеанистов» — неформалов, изучающих и воспроизводящих образ жизни американских индейцев.

Меньше внимания в Советском Союзе (зато огромное количество публикаций в США) получила история периода перестройки, когда внук индейского вождя морской пехотинец из охраны посольства США в Москве Клейтон Одинокое Дерево (Лоунтри) признался, что передавал секретную информацию «дяде» своей русской подруги, посольской переводчицы. Клейтона приговорили к 30 годам тюрьмы, однако освободили через 9 лет, когда информация, которую он мог передать Советам, была переоценена в связи с разоблачением более серьезного шпиона Хансена.

Реклама Товарищества российско-американской резиновой мануфактуры. Весь Петербург на 1899 год. Адресная и справочная книга г. С. — Петербурга., 1899 г.

Когда же зимой 2007 года небольшая группа индейских активистов провозгласила независимость «Республики Лакота» (ее границы проходят по пяти штатам США), эта акция широко и в очевидно антиамериканском ключе освещалась в России, напоминая о традициях российской симпатии к индейцам.

«РАССАДНИК ПРОМЫШЛЕННОСТИ»

Начиная с 1830‐х образ Америки обогатился новыми чертами: теперь это была страна, делавшая гигантские шаги по пути технического прогресса. Россия начала активно импортировать из Соединенных Штатов новые технологии. Именно русские инженеры, мечтавшие избавить Россию от технической зависимости, то есть от всевластия тогдашней «мастерской мира» — Британии (к тому же главного соперника Российской империи на политической арене), стали первооткрывателями «технической» Америки. Из Петербурга пришли в США первые крупные заказы на пароходы и паровозы, в Россию отправлялись американские изобретатели и инженеры. Они строили железную дорогу между Петербургом и Москвой, проводили первые в России телеграфные линии. По американским образцам русские начали строить речные пароходы.

В 1853 году бывший комендант калифорнийской крепости Росс А. Г. Ротчев назвал заокеанскую республику «огромным рассадником промышленности, который мы привыкли называть Соединенными Штатами». Во второй половине XIX века определение «американский», входящее в название любого товара, стало синонимом слова «качественный», то есть в техническом отношении совершенный. В газетах рекламировались «американский керосин» и «американские гвозди», а продукция «Товарищества российско-американской резиновой мануфактуры» (будущий «Красный треугольник») пользовалась успехом во многом именно потому, что в названии присутствовало слово «американской», хотя американских управленцев и инженеров там не было в помине. У многих русских инженеров и руководителей отраслей в биографиях появляются «американские» страницы, как, например, у министров путей сообщения П. П. Мельникова и М. И. Хилкова.