Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Никонов cтр.№ 32

Всего несколько цитат из книги Филиппа Леграна «Европейская весна»: в Греции «дети копаются в мусоре… а в больницах не хватает лекарств». В Испании «самоубийство стало основной причиной смерти после естественных причин». А по всей Европе «пятнадцать миллионов человек в возрасте до тридцати лет нигде не работают и не учатся» ^[140].

К 2010 году население ЕС-27 впервые перевалило за полмиллиарда. Население с 1960-х годов росло на 1,5–2 млн в год, однако темпы роста постепенно сокращаются. Европа стареет. Многочисленное поколение, родившееся в годы «бэби-бума», достигает предпенсионного порога. С 2014 года самодеятельное население начало уменьшаться ^[141]. В 1970 году в странах ЕС на каждого пенсионера приходилось 4–5 человек в трудоспособном возрасте, в 2010 году их было немногим более трех. К 2030 году пропорция работающих и пенсионеров в некоторых странах, например, в Германии, составит 2:1. Если учесть, что из всего трудоспособного населения в Европе занято не больше 65 % (самые многочисленные группы неработающих — студенты и домохозяйки), то на двух пенсионеров придется трое работников. Нынешние системы социальных отчислений никогда не были рассчитаны на такое соотношение. Не встретило восторга у населения и повсеместное увеличение пенсионного возраста: в Испании — с 65 до 67, в Греции и Франции — с 60 до 63–65.

На рубеже тысячелетий главным источником прироста населения в ЕС стала иммиграция. В последние годы ежегодное пополнение составляло 3–4 миллиона приезжих. При этом качественным образом изменился характер иммиграции: ее костяк составили выходцы из неблагополучных стран Азии и Африки, в основном мусульманских. И бурные события на Ближнем Востоке и в Северной Африке только добавляют их число.

Новые иммигранты принесли с собой менталитет, образ жизни и систему ценностей, которые плохо стыкуются с обычаями коренного населения Старого Света. Они все чаще рассматривают себя как отдельную этно-культурную общность, отстаивающую свое право на «инакость» с использованием политических и юридических инструментов. Среди иммигрантов последних волн значительна доля лиц без образования и профессиональных навыков, чье использование даже на неквалифицированной работе порой оказывается невозможным, что превращает их в перманентных получателей помощи за счет налогоплательщиков. Стоит ли удивляться, что в государствах с высокой долей новых иммигрантов растет настороженность коренных жителей к чужакам, иногда перерастающее в нетерпимость, ксенофобские и антиэмигрантские настроения.

Официальная политика государств-членов и всего Евросоюза долгие годы была направлена на то, чтобы не допустить роста националистических настроений. Два-три десятилетия назад из европейского лексикона исчезло слово «Родина» и его эквиваленты. Однако созданная атмосфера тотальной политкорректности и терпимости привела к тому, что острые проблемы межнациональных отношений оказались за рамками публичной дискуссии. Большие надежды возлагались на внедрение в общественное сознание ценностей мультикультурализма, который должен был прийти на смену традиционной ставке на ассимиляцию меньшинств. Но в 2011 году сразу несколько лидеров ведущих демократических стран — Ангела Меркель, Николя Саркози, Джеймс Кэмерон — высказали мнение, что мультикультурализм мертв.

Бомбой в предельно политкорректной ФРГ стала книга бывшего члена правительства Берлина Тило Сарацина «Германия: самоликвидация», где он, в частности, бил тревогу по поводу того, что о последствиях падения рождаемости и миграции нельзя даже заикаться. «В последнее время это изменилось, поскольку поколение «1968-го» стало бояться за свою пенсию. Но теперь это слишком поздно, с этим опоздали на 40 лет; социальное бремя неуправляемой миграции всегда было табуировано, и запрещалось говорить о том, что люди неравны, а именно: есть умственно более и менее способные, более ленивые и более трудолюбивые, — и что этого не изменишь ни равенством образования, ни равенством шансов… Германия не погибнет внезапно и скоропостижно. Она будет тихо угасать вместе с немцами и демографически обусловленным истощением их интеллектуального потенциала» ^[142].

22 июля 2011 года Андерс Брейвик взорвал бомбу в правительственном квартале Осло, а затем поплыл на остров, на котором проходил молодежный лагерь Рабочей партии, где расстрелял более 70 его участников. Таким образом 32-летний норвежец намеревался пробудить Европу ото сна, который не позволяет видеть угрозу гибели от нашествия мусульман и потакающих им левых и либералов.

Растущая проблема — мигранты не только из-за пределов континента, но и из самой Европы. В 2011 году польский язык стал вторым по числу пользователей в Англии, оттеснив языки представителей бывших колоний ^[143]. Вездесущий «польский сантехник» стал не просто фигурой речи, но и аргументом в политической борьбе. Ничуть не больше симпатий в Западной Европе вызывают мигранты из Румынии или Болгарии, среди которых большое количество цыган, занявшихся своим обычным промыслом на улицах даже небольших городков Франции или Бельгии.

На этом фоне растут акции националистических партий, сочетающих антииммигрантские лозунги с критикой Евросоюза и евро. Британская национальная партия, французский «Национальный фронт», голландская и австрийская Партия свободы, «Истинные финны» и другие влиятельные европейские правые радикалы активно вербуют сторонников в рядах евроскептиков, число которых быстро росло все последние годы ^[144]. Традиционные правоцентристские партии — консерваторы, христианские демократы — тоже берут на вооружение антибрюссельские лозунги, наиболее яркой иллюстрацией стала поддержка британской Консервативной партией идеи проведения референдума о выходе из ЕС. В мае 2015 года консерваторы одержали убедительную победу на выборах во многом из-за своего евроскепсиса. За выход из ЕС выступают 39 % англичан против 40 %. Кэмерон намерен до референдума провести переговоры с Брюсселем об особых условиях членства в Евросоюзе для Британии, чтобы снизить шансы для успеха сторонников выхода. Впрочем, успех этим переговорам вовсе не гарантирован ^[145].