Ритмы Евразии: Эпохи и цивилизации - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Балашов, Лев Гумилев, Сергей Лавров cтр.№ 86

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Ритмы Евразии: Эпохи и цивилизации | Автор книги - Дмитрий Балашов , Лев Гумилев , Сергей Лавров

Cтраница 86
читать онлайн книги бесплатно

Особенно это прослеживается, когда главную роль играет еще натуральное или простое товарное хозяйство. Ведь способ производства определяется первоначально теми экономическими возможностями, которые возникают в природных условиях конкретной территории, кормящей племя или народность. Род занятий подсказывается ландшафтом и постепенно направляет развитие материальной, а отчасти и духовной культуры возникшей этнической целостности. Когда же данный этнос исчезнет, то памятником его эпохи останется археологическая культура, свидетельствующая о характере хозяйства этого народа, а следовательно, и о природных условиях эпохи, в которой оно бытовало. Тем самым мы оказываемся в состоянии отчленить исторические события политического характера от событий, обусловленных преимущественно изменениями физико-географических условий.

Все народы Земли живут в ландшафтах, за счет природы. Но ландшафты разнообразны, разнообразны и народы; ибо, как бы сильно ни видоизменяли они свой ландшафт, путем ли создания антропогенного (порожденного деятельностью человека) рельефа или путем реконструкции флоры и фауны, людям поневоле приходится кормиться тем, что они сами могут извлечь из природы на той территории, которую этнос либо заселяет, либо прямо или опосредованно контролирует. Однако ландшафты тоже меняются. Они имеют свою динамику развития, свою историю. А когда ландшафт изменится до неузнаваемости, люди должны будут либо приспособиться к новым условиям, либо умереть, либо переселиться на другое место.

Так возникает проблема миграций. Модификация ландшафтов – не единственная их причина. Они назревают также при демографических взрывах или при общественных толчках. Любопытно, что в любом случае переселенцы станут искать условия, подобные тем, к которым они привыкли у себя на родине. Англичане охотно переселялись в страны с умеренным климатом, особенно в степи Северной Америки, Южной Африки и Австралии, где можно разводить овец. Тропические районы их особенно не манили, и там они выступали преимущественно в роли колониальных чиновников или купцов, т.е. людей, живущих за счет местного населения. Это, конечно, тоже миграция, но иного характера. Испанцы колонизовали местности с сухим и жарким климатом, оставляя без внимания тропические леса. Они хорошо прижились в аргентинской пампе, где истребили тэульчей, майя же в тропических джунглях Юкатана сохранились. Якуты проникли в долину р. Лены и развели там лошадей, имитируя прежнюю жизнь на берегах Байкала, но не посягали на водораздельные таежные массивы, оставив их эвенкам. Русские землепроходцы в XVII в. прошли сквозь всю Сибирь, а заселили только лесостепную окраину тайги и берега рек – ландшафты, сходные с теми, где сложились в этнос их предки. Равным образом просторы «Дикого поля» освоили в XVIII – XIX вв. украинцы.

Приведенных примеров достаточно, чтобы сделать вывод о влиянии ландшафта на этнические сообщества. Географический ландшафт воздействует на организм принудительно, заставляя все биологические особи варьировать в определенном направлении, насколько это допускает организация вида. Тундра, лес, степь, пустыня, горы, водная среда, острова накладывают свой отпечаток на организм. Те виды, которые не в состоянии приспособиться, должны переселиться или вымереть. В освещаемом нами аспекте проблемы данный фактор дополняет историческое исследование, позволяя полнее анализировать этногенез вообще, у кочевников – в частности.

Поскольку миграции степных этносов нами обстоятельно рассмотрены в специальной работе [115], можно обратиться к формулировке вывода. Если рассматривать этносы как часть биосферы, с особыми, только им присущими чертами: техникой и социальным развитием, что разработано в эмпирическом обобщении теории – этногенеза, то характер взаимоотношений общества и природы проявится в этнической истории не только кочевых, но и оседлых народов. Однако вскрыть эту взаимообусловленность удалось путем детального изучения именно кочевников, так как здесь она выражена более четко, чем у народов оседлых. Сохранение кочевыми народами своих форм быта и хозяйства позволяет осветить доныне не разработанную проблему.

Часть третья
Народы великого континента
В чужих словах скрывается пространство;
Чужих грехов и подвигов чреда,
Измены и глухое постоянство
Упрямых предков, нами никогда
Не виданное. Маятник столетий,
Как сердце, бьется в сердце у меня.
Чужие жизни и чужие смерти
Живут в чужих словах чужого дня.
Они живут, не возвратясь обратно,
Туда, где смерть нашла их и взяла,
Хоть в книгах полустерты и невнятны
Их гневные, их страшные дела.
Они живут, туманя древней кровью,
Пролитой и истлевшею давно,
Доверчивых потомков изголовья.
Нас всех прядет судьбы веретено
В один узор; но разговор столетий
Звучит, как сердце, в сердце у меня.
Так, я, двусердый, я не встречу смерти,
Живя в чужих словах чужого дня.
Л.Н. Гумилев История 1936 г.
Три исчезнувших народа [57]
Происхождение народа тюркют

Тюркоязычные народы в западной части Центральной Азии известны в самой глубокой древности начиная с III в. до н.э., но термина «тюрк» тогда еще не существовало.

На заре истории (III в. до н.э.) они назывались «хунну», позднее, в IV – V вв., – «гаогюй», или «теле», но эти названия, по-видимому, охватывают не все тюркоязычные племена, так что единого народа, говорившего по-тюркски, историей не зафиксировано.

Народ, именовавший себя «тюрк» (китайское название «ту-кю»), сложился в начале VI в. в Монгольском Алтае, причем этот этноним относился не ко всем тюркоязычным племенам, а лишь к небольшому народу, впоследствии захватившему гегемонию в Срединной Азии. До сих пор возникновение и эволюция этого народа не были исследованы достаточно убедительно.

В XIX в. вопрос об этнической принадлежности народа «ту-кю» решался двояко: французская школа ориенталистов считала их тюрками; русский синолог Н.Я. Бичурин (Иакинф) с той же категоричностью называл их монголами. Открытые Н.М. Ядринцевым орхонские надписи как будто полностью установили идентичность «ту-кю» с тюрками. И тем не менее мы не можем безоговорочно принять эту идентичность.

Прежде всего необходимо заметить, что орхонские надписи составлялись в VIII в., тогда как народ «ту-кю» существовал в начале VI и даже в V в. Ханы «ту-кю» принадлежали к фамилии Ашина, что должно было означать «волк». В «Вэй-шу» и «Суй-шу» имеются легенды о происхождении этого народа.

При этом в двух несколько разнящихся легендах из этих летописей главное место занимает происхождение предка тюрок от волчицы [30, т. I, с.220; 302, рр.327–328] [58].

Очевидно, когда-то волк был «тотемом» тюрок, так как на их знаменах красовалась золотая волчья голова [30, т. I, с.229], а в плане кампании, составленном при дворе Гао-цзуна в Чанани, против западнотюркского хана Хэлу содержится знаменитая фраза: «Таковую следует употреблять меру: гнать кочевых и нападать на волков» [30, т. I, с.290; 272, с.61]. Под волками подразумеваются князья рода Ашина и их личные дружины.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению