Хранители Грааля. Катары и альбигойцы - читать онлайн книгу. Автор: Елена Майорова cтр.№ 54

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Хранители Грааля. Катары и альбигойцы | Автор книги - Елена Майорова

Cтраница 54
читать онлайн книги бесплатно

В замке образовалась ужасающая теснота и скученность. Места не хватало, поэтому многие поселялись в пещерах Сабарте. О. Ран, перед Второй мировой войной посетивший пещеры, писал: «И сейчас еще в этих гротах и нишах можно увидеть места, где когда-то были балки. Тут стояли жилища, от которых огонь и время оставили только почерневшие известняковые стены, несколько полусгнивших или обугленных поленьев да еще местами, где огонь и сила разрушения оказались бессильными, — рисунок или надпись».

Появлялось множество проблем, которые неминуемо возникают, когда большое количество людей собирается на малой замкнутой территории. Ни о каких удобствах не приходилось и мечтать. Продовольствие было на счету, вода расходовалась только на питье. Но сотни людей, собравшихся за стенами замка, вдохновляла на подвиг и поддерживала не земная пища, а несокрушимая воля и преданность своим убеждениям. Невзирая на все лишения, они готовы были защищать Монсегюр, последний оплот своей веры.

Видимо, французское золото купило несколько местных горцев, которые хорошо знали все подходы к замку и сумели провести к нему добровольцев из французского войска. Осажденным больше неоткуда было ждать помощи. Однако Мирпуа и Перелла не сидели сложа руки. Они предприняли ночную вылазку, которая хоть и не увенчалась успехом, показала, что дух катаров по-прежнему стоек.

Дюран, епископ Альби, был одним из тех мужественных прелатов, которые составляли славу воинствующей церкви. Человек энергичный, предприимчивый, способный инженер, специалист по осадным машинам, он горел желанием помериться силами с неприступной горой и толстыми стенами, защищавшими еретиков.

Но какой бы мощной ни была осаждающая армия, она не могла лишить осажденных помощи извне уже потому, что действовала во враждебной стране. Сочувствие всего населения было на стороне сражающихся за свои убеждения земляков.

Граф Тулузский предпринимал отчаянные, но скрытые попытки помочь осажденным. Безусловно, с его ведома Эсклармонда д'Айон сумела переправить в замок продовольствие, так необходимое защитникам. Сам граф надеялся на команду арагонских рутьеров, которым сам черт не брат, готовых за золото резать не только католиков, но и собственных родных. Но наемники даже не смогли преодолеть передовые посты французов. Граф просил осажденных продержаться еще немного: им на помощь непременно выступит император Фридрих II.

Иногда можно встретить упоминания о прибытии к подножию горы Бланки Кастильской. Видимо, она желала присутствовать при взятии замка. Настойчивые слухи о том, что в нем укрыта Чаша Тайной вечери, загадочный Грааль, заставила решительную женщину отправиться в путь.

Она не менее ревностно, чем ее неуклонно стремившийся к святости сын, поклонялась священным реликвиям и, наверно, надеялась заполучить главнейшую из них. Но оказалось, что осада еще и не начиналась. Воодушевив осаждающих — она всегда умела внушать желание исполнять ее волю, — королева отправилась обратно в Париж, по пути обозревая уже почти свои владения.

Конец Монсегюра неумолимо приближался. Люди устали от многомесячной осады. Их было всего несколько сотен против тысяч крестоносцев. Никто не мог ни сменить их, ни дать передышки. Установленная епископом Дюраном мощная катапульта без перерыва обстреливала восточную стену замка. Осажденным не давали покоя ни днем, ни ночью.

Как пишет Р. Карантини, ранним утром 28 февраля 1244 г., еще до рассвета, Раймон Перелла и Пьер-Роже Мирпуа, которые денно и нощно руководили героической обороной замка, появились на крепостной стене и приказали трубить в рог: после долгой осады, длившейся более девяти месяцев, катары Монсегюра сдались, и их полководцы предложили вступить в переговоры. И осажденные, и осаждающие желали только одного — конца этой мучительной осады.

Условия, предложенные побежденным, были почти великодушными: катары сохранят за собой Монсегюр еще на несколько дней и выдадут победителям заложников;

они получат прощение за все прежние грехи, в том числе и за совершенное ими в Авиньоне убийство инквизиторов;

солдатам позволено будет уйти свободными, без ущерба для чести, но при условии, что перед тем, как покинуть Монсегюр, они предстанут перед доминиканскими инквизиторами, покаются в своих грехах и отрекутся от своей ереси; сделав это, они подвергнутся лишь легким наказаниям;

все прочие обитатели цитадели останутся свободными, но они также должны исповедоваться инквизиторам и отречься от ереси; те же, кто не отречется, будут приговорены к немедленной казни на костре;

крепость Монсегюр без промедления будет сдана королю и церкви.

В исторической литературе нередко встречаются намеки на неблагородное поведение во время осады, а то и прямые обвинения в адрес Пьера-Роже Мирпуа. Высказывают предположения, что старый барон давно подумывал о капитуляции. Лично ему смертельная опасность не грозила. «Для духовной и светской аристократии он все же оставался человеком близким, к слабостям и грехам которого причастны были более или менее все победители», — пояснял Осокин.

Некоторые полагают, что он покинул замок незадолго до окончательного перемирия, заранее подписав акт о капитуляции. Однако, согласно документам инквизиции, 16 марта он еще был в крепости. Именно ему суровый старец Бертран Мартен, готовясь к смерти, отдал все свое имущество — масло, соль, перец, воск и штуку зеленого полотна. Другие смертники подарили ему много зерна и камзолы для его людей. Эти факты однозначно свидетельствуют в пользу того доверия, которое питали к барону альбигойцы. Мирпуа видел костер, на котором приняли мученическую смерть люди, хорошо ему знакомые, глубоко им почитаемые и любимые. Он, судя по его предыдущей жизни, не был ни куртуазен, ни сентиментален, но зрелище гибели страстотерпцев за веру, по-видимому, глубоко его потрясло.

Он уехал к Эсклармонде д'Айон, племяннице Великой Эсклармонды, затем перебрался в крепость Монгальяр и потерялся в глубинах истории почти на десять лет, чтобы снова обнаружиться как файдит, лишенный владений за пособничество еретикам и их защиту в замке Монсегюр. Он не раскаялся и не изменил себе. «До самой смерти он тайно возглавлял опальное романское рыцарство, которое было вынуждено найти в пещерах Орнольяка последнее убежище, а затем и смерть», — установил О. Ран. Гражданские права ему вернули не раньше 1257 г. Далее его следы теряются.

Если для Мирпуа еще находят оправдания, то приговор его тестю Рамону Перелле, некогда преданному вассалу Эсклармонды, суров: его обвиняют в том, что он оставил на верную смерть жену и «героиню-дочь». «Старик Перелла вместе с сыном был пойман и предстал перед инквизиторами. С низкой робостью старик оговаривал теперь и мертвых и живых, думая спасти себя». Конечно, гибель на костре рядом с близкими выглядит гораздо романтичнее, чем прозаический отъезд из Монсегюра вместе с сыном. Но жизнь или смерть были личным выбором каждого. Парализованная Эсклармонда Перелла избрала свой путь. Что касается жены Переллы, Корбы, она тяжело болела и, скорее всего, не дожила до костра.

Совершенные, которые ни под каким видом не соглашались отречься от веры и покаяться, легко могли бы ускользнуть из Монсепора, но решительно отказывались это делать. Какой же великой должна была быть их вера, если, зная о предстоящей им мучительной гибели, они ждали этого часа, занимаясь, кроме молитв, обыденными делами.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию