История Венецианской республики - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 55

В последние годы XIII века Пьетро Градениго закрыл эти двери навсегда.

Еще в 1286 году, при правлении Джованни Дандоло, было предложено ограничиться избранием тех, чьи отцы либо родственники по отцовской линии были когда-то членами совета. Это предложение было отвергнуто большинством, включая и самого Дандоло. Десять лет спустя Градениго снова поднял этот вопрос, и результат был тот же. Однако молодой дож — ему было сорок пять лет — был известен энергией и решительностью, и в последний день февраля 1297 года ^[118] предложение рассмотрели и одобрили. Отныне члены совета должны были избираться Советом сорока. Преимущество получали те, кто заседал в совете в течение последних четырех лет. Им требовалось получить не менее двенадцати голосов до Михайлова дня (обычное время выборов) 1298 года. Когда это время наступило, нововведение пролонгировали до следующего года. В 1299 году проект переработали и сделали законом Венеции.

Для тех, кого эти условия оставили за бортом, осталась одна лазейка. С согласия и одобрения дожа и его советников трое выборщиков, исполнявших обязанности всего один год, представляли имена кандидатов, ранее не обладавших правами. Теоретически эта оговорка открывала двери в совет. На самом деле есть причина подозревать, что хитрый дож пытался таким образом обмануть оппозицию. Пользуясь правом вето в отношении ко всем новым именам, он такую возможность дезавуировал. В последующие годы дож ясно дал понять выборщикам, что на практике такое право осуществлялось в пользу тех, кто заседал в совете ранее, либо тех, кто мог доказать, что их родственник по отцовской линии был когда-то членом совета.

Эти меры не поспособствовали уменьшению численности членов совета. Напротив, чем больше венецианцы старались доказать свое право на избрание, тем быстрее возрастало количество его членов. В то время как в 1296 году в нем состояло только 210 членов, к 1311 году их стало уже 1017, а к 1340-му — 1212. Естественно, не все они заседали одновременно. Венеция была маленькой, а ее аппетиты — огромными. Значительная часть аристократии находилась за границей на дипломатической службе, либо занималась коммерцией. Тем не менее к 1301 году зал заседаний стал слишком тесен, ^[119] и его перенесли в другое место, на восточную сторону здания. ^[120] В глазах ответственных людей новый закон послужил не столько ограничению, сколько очищению политического органа. Внезапно и быстро сформировавшуюся олигархию узким кругом назвать было нельзя. То, что венецианские историки впоследствии назвали «закрытием доступа» (serrata), помогло Большому совету одним росчерком пера создать в республике закрытую касту, состоявшую из заседавших в совете в четыре критических года, между 1293 и 1297-м. Они должны были к тому же иметь патрицианское происхождение либо достигнуть чего-то своими силами. Эти условия давали им право на членство. Для борьбы с фальшивыми притязаниями барьеры подняли еще выше. В 1315 году составили список венецианских граждан, имевших право на избрание. Из него исключили всех незаконнорожденных либо рожденных от матери неблагородного происхождения. Список, ставший основой для регистрации благородных браков и рождений, впоследствии был известен как «Libro d'Oro» — «Золотая книга».

А что же другие венецианцы, составлявшие большинство? Многие из них были богаты, умны и образованны, однако в столь избранное общество войти были не достойны. Естественно, поначалу они возмущались, но прошло поколение, и они привыкли к новому порядку вещей: их досада в большинстве случаев стала не такой острой, как того можно было ожидать, Невозможно сказать, как долго, поскольку все происходило постепенно, в течение многих лет, но в Венеции сформировалась вторая группа избранных. Это был класс cittadini, граждан. Хотя и не всесильные, в отличие от патрициев, граждане тем не менее гордились превосходством над толпой. Возможно, это было сродни гордости, которую испытывал святой Павел как гражданин Римской империи. Впоследствии они повысили свой статус, став чем-то вроде баронетов, что приблизительно соответствовало сословию всадников в Риме, но даже прежде, чем группа стала «закрытой», они заставили свои права уважать. Доказательством этому может служить 1268 год, когда в Венеции была учреждена государственная канцелярия во главе с великим канцлером. При этом было выставлено условие, что канцлер должен принадлежать к сословию граждан. Великий канцлер был эффективным главой не только канцелярии дожа, но и всей государственной службы республики. Он носил пурпур и рангом был выше сенаторов. Подчинялся только дожу, синьории и прокураторам Сан Марко. У него были все прерогативы аристократии, за исключением права участия в голосовании. Обязанности он исполнял пожизненно, а когда умирал, хоронили его с теми же почестями, что и самого дожа.

Другие посты были менее влиятельными, но тем не менее довольно важными, и занять их могли как граждане, так и патриции. Венеция в то время проявляла политическую мудрость: граждане становились оплотом олигархической системы, а не разрушительным элементом вне ее, особенно с тех пор, как были определены привилегии граждан. Иностранцам, желающим стать гражданами, требовалось прожить в Венеции или ее владениях не менее двадцати пяти лет. Стать гражданами de extra было еще труднее. Получившим этот статус обеспечивалась протекция за пределами республики. Некоторые счастливцы — выдающиеся ремесленники либо те, кто исполнил особое поручение, — могли быть вознаграждены вступлением в это сословие. Но затаенной мечтой каждого гражданина было выслужиться перед государством и занять место среди патрициев.

Это не означает, что против реформы Пьетро Градениго никто не выступал. Некоторые из тех, кого лишили права голоса, восставали, как некий Марино Бокконио, который в 1300 году организовал заговор с целью убийства дожа и свержения правительства. Он был из тех людей, кто особенно осуждал новые порядки. Человеком он был богатым, амбициозным, способным собрать значительную народную поддержку. Увы, он оказался не слишком талантливым заговорщиком, а с венецианской охраной порядка уже следовало считаться. Бокконио и десять его соратников были арестованы и повешены в традиционном месте — между двумя колоннами на Пьяцетте. ^[121] Его попытка защитить права сограждан потерпела фиаско. И этот случай не стал последним.