Последние гиганты. Полная история Guns N' Roses - читать онлайн книгу. Автор: Мик Уолл cтр.№ 91

У Слэша в жизни тоже произошли серьезные перемены. Ему диагностировали кардиомиопатию и поставили дефибриллятор. «За многие годы пьянства мое сердце раздулось так, что готово было взорваться, — вспоминал он. — Дошло до того, что врачи предсказывали, что я проживу от шести дней до шести недель. Мне поставили дефибриллятор, чтобы сердце не остановилось и продолжало биться с постоянной скоростью. После операции я начал проходить терапию, и сердце чудесным образом стало восстанавливаться. Я пробыл вне игры четыре месяца, прежде чем снова взял в руки гитару. Это был самый мрачный период в моей жизни».

Слэш решил, что выкарабкался, когда через четыре месяца после операции его пригласили сыграть на дне рождения Майкла Джексона. «Это был мой первый концерт после операции, и я не мог его дождаться. Конечно же, он стал памятным событием». Он два дня репетировал перед этим концертом, на котором собрались все Джексоны, Марлон Брандо, Лайза Минелли, Глория Эстефан и еще несколько знаменитостей из круга друзей Джексона. «Это был потрясающий концерт, — рассказал Слэш. — Все в окружении Майкла Джексона отрывались на полную, а я делал все возможное, чтобы держаться подальше от алкоголя. Я ведь теперь ходил с кардиостимулятором. Когда врачи поставили мне дефибриллятор, он поддерживал мне нормальный сердечный ритм. Для большинства людей это не проблема, но для меня это оказалось трудно. Как только я поднимаюсь на сцену, у меня сердце ускоряется как ракета. Когда я вышел на сцену с Майклом и сердце забилось сильнее, меня вдруг ударило в грудь, а зрение затуманилось электрическим синим светом.

Это повторялось примерно по четыре раза за каждую песню, и я вообще не понимал, что происходит. Решил, что провод гитары коротит или фотограф направляет вспышку мне прямо в лицо. Каждый раз, когда это происходило, мне приходилось стоять и делать вид, что все нормально. Потом я смотрел концерт по телевизору, и там ничего не заметно, так что, думаю, я справился».

Впервые Слэш почувствовал недомогание в середине гастролей с группой Snakepit. Пришлось отменять концерты. Он не очень верил врачам, но последовал их указанию завязать с алкоголем и делать хоть какие-нибудь упражнения. «И я поправился. Что удивительно. Пара моих знакомых умерли от этого заболевания». Еще Слэш завязал с наркотиками, по крайней мере на время, но по-прежнему пил и курил. Пройдет совсем немного времени, и ему наконец удастся что-то с этим сделать. Тем временем Slash’s Snakepit распались в 2001 году, и Слэш начал работать со Стивом Горманом, барабанщиком The Black Crowes, который недавно ушел из этой группы из Атланты и переехал в Лос-Анджелес. Они вдвоем написали песню, которая в конечном итоге превратится в большой хит Velvet Revolver под названием «Fall to Pieces». Но без других ключевых игроков и долгосрочного видения проекта это сотрудничество так ни к чему и не привело.

Затем, в апреле 2002 года, голливудские рок-иллюминаты собрались в «Key Club» в Стрипе на бульваре Сансет, чтобы отдать дань уважения Рэнди Кастильо, бывшему барабанщику Оззи Осборна, скончавшемуся от рака за несколько недель до этого. Шумная толпа зрителей, раскупивших все 800 билетов, наслаждалась парадом классических рок-каверов в исполнении сменявших друг друга музыкантов, в числе которых были Ронни Монтроуз, Ричи Котцен, Стив Люкатер и много других громких имен. Слэш, Дафф и Мэтт тоже внесли свой вклад в сбор средств для семьи Рэнди вместе с гитаристом Китом Нельсоном и вокалистом Buckcherry Джошем Тоддом выступили с зажигательной программой, в которую вошли «It’s So Easy», «God Save the Queen», «Nice Boys» и звонкий ритмичный кокаиновый гимн группы Buckcherry под названием «Lit Up». Выступление завершилось песней «Paradise City» (на бэк-вокале был рэпер Сен Дог из Cypress Hill) и крышесносным кавером на «Mama Kin», вокальную партию в котором исполнил сам Стивен Тайлер.

В потной наэлектризованной атмосфере концерта трое бывших участников Guns N’ Roses просто загорелись. «Как будто прямо в зале взлетел Боинг-747, — вспоминал Дафф. — Было круто, и в то же время так уютно и приятно играть с друзьями. У нас не было никаких намерений или скрытых мотивов. Мы собрались ради семьи друга, которая в этом нуждалась. Вот и все». Несмотря на благотворительные цели, друзья поняли, что химия между ними так же сильна, как и в эпоху «Use Your Illusion». «Мы со Слэшем и Мэттом столкнулись с настоящей дилеммой, — продолжал Дафф. — Нам было слишком хорошо вместе, чтобы просто так взять и снова расстаться после концерта. У нас еще не было нового материла и ни малейшего представления о том, чем мы могли бы заняться, но, ощутив, какая мощь исходит от нас, играющих вместе, мы поняли, что, если постараться, всё остальное приложится».

Следующий кусок пазла встал на место после концерта Loaded в клубе Джони Деппа «Viper Room», когда Дафф представил Слэшу Дейва Кушнера. Оба гитариста в старших классах учились в одной школе, но все эти годы были знакомы лишь заочно. Когда Слэш стал восходящей звездой, Дейв пришел в Waysted Youth, а потом в The Electric Love Hogs, которые записали прекрасный альбом с продюсером Томми Ли, барабанщиком Mötley Crüe. Он также играл с Sugartooth, Infectious и Danzig, а потом присоединился к одному коллективу, став музыкальным директором Дейва Наварро. Ребята вроде Дейва Кушнера всегда пользовались большим спросом в Лос-Анджелесе. Поиграв со многими музыкантами и впитав влияние большого спектра различных групп — от Black Sabbath до Ohio Players, Дейв демонстрировал потрясающую универсальность, которую высоко ценили как продюсеры, так и музыканты.

Дафф, Слэш и Мэтт пригласили Дейва поучаствовать в их новом проекте в качестве ритм-гитариста, но эта возможность появилась вместе с дополнительной проблемой в лице Иззи Стрэдлина, который уже несколько недель играл с группой. Иззи усложнял ситуацию, помалкивая о своих намерениях относительно The Project и держал Слэша в неведении относительно того, планирует ли он остаться или рассматривает проект только как возможность поиграть для себя. «Иззи снова исполнил фокус с исчезновением, — комментирует Алан Нивен. — Сначала он играл с ребятами, а потом однажды просто не пришел на репетицию. Не захотел участвовать. Ему не нравится заморачиваться. Он побаивался. И, как бы абсурдно это ни звучало, но в чем-то он прав. Все мы так или иначе пострадали от работы с Guns N’ Roses. В Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе не учат, как себя вести, когда становишься успешным, и это может нанести серьезную травму. А начинается всё в тот момент, когда слава растет, потому что окружающие начинают вести себя по-другому в общении с тобой еще до того, как осознаешь, что происходит. И ты перестаешь понимать, какие у них на самом деле мотивы».

По словам Слэша, Дейв Кушнер был для них лучшим кандидатом. «Дейв придавал крутизны тому, что мы делаем. Мы особенно не раздумывали; он подошел просто идеально». Но Кушнеру предстояло совершить подвиг Геракла — научиться играть со Слэшем. «Я играю совсем не как Стрэдлин, — объяснил он, — а Слэш говорил, что ни с кем, кроме Иззи, у него не получалось играть так, как ему нравится. Поэтому, чтобы Слэшу было удобно, второму гитаристу, нужно играть открытые аккорды, когда он играет баррэ, а если он играет рифф, то нужно создать какую-то основу, а не играть то же самое. Суть в том, чтобы найти правильный баланс и не повторяться, а дополнять его и задавать нужный ритм».