Цвет сакуры красный - читать онлайн книгу. Автор: Борис Орлов cтр.№ 17

Приемщик молчал, завороженно глядя на часы. Внезапно он резко схватил их и метнулся к окну. На глазу у него оказался неизвестно откуда взявшийся монокуляр часовщика, и он принялся вертеть и разглядывать часы, подставляя их к свету то одним, то другим боком.

- Шестьсот, – проскрипел он севшим голосом.

- Шестьсот девяносто, – спокойно сообщил отец.

Торг быстро дошел до шестисот пятидесяти рублей и тут Волков-старший усмехнулся:

- Ладно, любезный, так уж и быть. Шестьсот пятьдесят. Сделаем вам скидку, с учетом оптовой покупки… Мелкий, давай.

И младший Волков положил на стойку японский водонепроницаемый хронометр –отцовский подарок «на дембель».

Лицо приемщика пошло пятнами. Он снова долго рассматривал часы, завороженно следя за бегом секундной стрелки, потом издал какой-то горловой звук и принялся выкладывать на стойку деньги. Десять бумажек по десять червонцев и столько же – по три червонца. Волков-старший аккуратно пересчитал деньги, разделил их поровну между собой и сыном, после чего невольные путешественники в прошлое откланялись.

- Классно ты его развел, папань, – заметил сын, когда они отошли от скупки. – Как последнего лоха.

- Почему «развел»? – удивился старший Всеволод. – С чего такой поклеп, товарищ сержант?

- Н-но… Ты ж его на деньги так лихо поднял… И… – Тут младший Всеволод окончательно смешался под ироничным взглядом отца и совершенно нелогично закончил – Вот!

Старший несколько секунд подождал продолжения, а потом усмехнулся:

- Удивительно богатая, изобилующая метафорами и красивыми сравнениями речь. Смотрю, ты у нас – оратор… – Он снова усмехнулся, – Сын, ты еще не понял, что наручные часы здесь – вещь статусная. Очень и очень. А потому и стоят они, ну если не как чугунный мост, то весьма близко. Учти: в Советской России часы еще даже и не производят. А когда начнут производить, то сперва – карманные. И в продажу они не попадут: их будут распределять среди железнодорожников и командиров Красной Армии. – Старший Всеволод почесал нос, – Возможно, здесь, за счет Японии, ситуация с часами чуть лучше, но ненамного. Так что цену мы за наши часы взяли вполне честную, и гаврик этот на нас еще и наварится… – Тут он вдруг рассмеялся, – Интересно, что скажут часовщики, когда года через два-три к ним наши часы принесут в починку?

Младший Всеволод только тут сообразил, что именно произойдет через два-три года. Батарейка кончится. И когда часовщик откроет часы, чтобы посмотреть в чем дело…

- Глаза будут, как три рубля, – расхохотался он. – Они ж клиентам скажут, что эти часы не могут ходить. В принципе! Механизма-то нет!

- Механизм есть, – засмеялся вместе с ним отец. – А вот пружину – пружину они будут долго искать!

Волков-младший словно наяву увидел часовщика, почему-то похожего на киношного Остапа Бендера, который строго вопрошает: «Грустно, девицы. Шутки шутить надо мной задумали? Ты куда пружину дел, лишенец?!», и засмеялся еще громче.

Так беседуя они свернули в проулок – сократить путь к пристани. Здесь было тихо и безлюдно. И тут вдруг младший Всеволод почувствовал легкий толчок в спину. Что-то это ему напоминает? Позвольте, да ведь точно также его пытались обокрасть в метро, рядом с институтом! Резко бросив руку вниз, он перехватил чужую кисть…

Чиж, несмотря на свой совсем еще невеликий возраст – всего-то пятнадцатилетие на Троицу справил! – шигач вполне опытный, «тонкая проволока», почти аристократ. Вот уже третий год, как он удачно подписался под втыковую масть – шайку, работающую на волжских пароходах.

Сам Чиж, подкладчик Грех, мурка Любка и симпатичная вихря Настасья, которая была еще и знатной волынщицей обычно изображали из себя семейство среднего достатка, а еще трое вихеров – Шпыня, Вол и Гнат, что пасли поляну и били понты – фраеров лопоухих, из каких-нибудь мелких совслужащих.

На пароходах работать хорошо. Разомлевшие от скуки да от буфетной водки штымпы сами лопатники да сумки раскидывали. А уж в толпе у трапа по прибытию на пристань – рай! Чистый рай! Но и на берегу работается неплохо. Вон, взять хотя бы эту парочку. У молодого видно: карман деньги оттопыривают, даром, что шкары на нем – галифе. Ишь, фраер ушастый: папашу слушает – рот только не разинул! Ну так и сейчас…

Рука привычно скользнула в чужой карман, но тут…

…Всеволод-младший сильно прижал чужую ладонь к своему бедру и резко повернулся. Раздался негромкий хруст, и только потом – дикий крик.

На земле сидел парнишка лет пятнадцати, держась за сломанную кисть. И тут же словно из-под земли вынырнули двое. Крепкие такие мужички, смотрят нехорошо…

- Это что ж тут делается? – спросил один из подошедших. – Дите покалечил?

- Этому дитю в тюрьме давно прогулы ставят, – напрягся парень. – Лучше милиционера позовите: карманника поймал.

- Прямо так и поймал? – осклабился второй подошедший. И тут же ударил Всеволода в лицо. Вернее, попытался ударить…

Младший Волков легко качнулся в сторону, крутнулся на пятке и ударил каблуком пролетавшего мимо нападавшего в крестец. Тот нелепо взмахнул руками, словно пытался удержаться за воздух, и налетел на услужливо подставленный Волковым-старшим кулак. Глухо булькнул и растаявшим пломбиром оплыл наземь.

Второй сообщник махнул рукой, и в ней коротко блеснуло узкое лезвие. А сзади раздался топот: к ним бежал еще какой-то мужик с широким злым лицом.

- Сын, твой – тот, – ткнул рукой отец. И уже обладателю ножа, – Брось железо, козел. Руки вырву.

Тот, щеря плохие зубы, попытался покрутить нож в руке. В этот же самый момент Всеволод-младший прыжком сократил дистанцию с третьим противником и нанес прямой удар в печень, одновременно уходя влево.

Оппонент оказался крепким: удар не сбил его с атаки, и он попытался достать парня настоящим боксерским хуком. «Во как! – поразился младший Волков. – Это ж надо: на доисторического боксера нарвался!»

Уголовник со стажем по кличке Шпыня действительно был знаком с боксом и даже как-то выступал, а потому слыл крутым бойцом. Вполне заслужено… для двадцать девятого года. Вот только сержант Волков полгода тому назад взял первенство части по рукопашному бою. Совсем в другом времени, с совсем другими требованиями. И Шпыня на свою беду об этом не догадывался…

Удар ребром стопы выбил Шпыне колено, и тут же жесткая ладонь сломала кадык. Всеволод-младший поспешил повернуться: вдруг помощь нужна? «Все-таки бате уже за сорок, – промелькнуло у него. – А ну, как…» Но, никакого «ну, как» не произошло: Младший Волков только и успел заметить выпавший из вывернутой руки нож, а противник отца, уже дергался и хрипел в неразрывном захвате. Волков-старший чуть напряг руку и у бандита глаза на лоб полезли…

- И что это было? – спросил старший Всеволод так спокойно, словно сидел за столом в кабинете. – Чего за гнилой наезд? Ну?

- Папань, он же говорить не может. Ты ж его сейчас задушишь…