Ленин. Человек, который изменил всё - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Никонов cтр.№ 107

Директора Госбанка Шипова арестовали, но не смогли заставить отпустить средства. Шипова привезли в Смольный, где он ночевал в одной комнате с Менжинским и Горбуновым. «Днем эта комната превращалась в канцелярию какого-то учреждения (не Наркомфина ли?)». Ленину пришлось взять дело в свои руки, чтобы раздобыть первые 10 млн на канцтовары и другие нужды: «первый финансовый закон, подписанный ВИ, был как раз декрет о выдаче этих несчастных 10 миллионов»¹¹⁴⁰. Этот декрет – без заседания СНК – Ленин 17 (30) ноября просто вручил Горбунову и Осинскому для исполнения, сказав при этом:

«– Если денег не достанете, не возвращайтесь…

Нас уже ждал Юрий Пятаков, который был назначен директором Государственного банка, – рассказывал Горбунов. – Опираясь на низших служащих и курьеров, которые были на нашей стороне, а также угрожая Красной гвардией, которая якобы окружила уже банк, нам удалось проникнуть в помещение кассы банка, несмотря на всякие кунштюки, которые выделывали высшие чины Государственного банка, вроде ложных тревог и т. п., и заставить кассира выдать требуемую сумму. Мы производили приемку денег на счетном столе под взведенными курками оружия солдат военной охраны банка». Деньги везли на машине с револьверами в руках. Горбунов сдал их главе правительства «с особой торжественностью. ВИ принял их с таким видом, как будто иначе и быть не могло, но на самом деле остался очень доволен. В одной из соседних комнат отвели платяной шкаф под хранение первой советской казны, окружив этот шкаф полукругом из стульев и поставив часового»¹¹⁴¹.

Появление в Смольном наличности стало одним из решающих факторов для триумфального шествия Советской власти, поскольку позволило именно Совнаркому возобновить финансирование региональных органов власти – какими бы они на тот момент в разных местах ни были. Оборотной стороной денежного потока станет гиперинфляция.

Наркомы отправились в министерства с, мягко говоря, неясными полномочиями. Так, Шляпникову был выдан мандат Военно-революционного комитета за № 1420 с подписями Подвойского и Карахана на бланке Военного отдела Исполкома Петербургского Совета. В нем значилось: «Удостоверение. Военно-Революционный Комитет уполномачивает товарища А. Г. Шляпникова Комиссаром Министерства Труда». «В сумерки ненастного дня я направился в Мраморный дворец, в котором помещалось министерство труда. Служащие министерства труда в этот день объявили забастовку протеста против перехода власти в руки рабочих и крестьян. Глава – министр труда К. А. Гвоздев, наш старый противник, организатор рабочих групп при военно-промышленных комитетах, принадлежал к правому крылу меньшевистского Центрального Комитета…» Шляпников обнаружил в министерстве 6–8 человек, но быстро нашел выход из положения, бросив клич к поступлению на службу. «Желающие получить должность стояли в очередь и распределялись нами по многим учреждениям. Среди предлагавших свои услуги были различные группы: безработные, идейные товарищи и члены партии, желавшие сломить эту позорную стачку, но были и такие, которые стремились “примазаться”, поживиться в хаосе первых дней нашей власти. При ознакомлении с делами министерства труда тотчас же выяснилось, что многие материалы были унесены. Бухгалтерские книги исчезли. Ключ от несгораемого шкафа также был унесен…»¹¹⁴². Та же ситуация была во всех других министерствах, не желавших становиться наркоматами.

Борьба с саботажем включала в себя также увольнение забастовщиков. Помогали аресты членов Союза Союзов, который координировал забастовку. 10 (23) ноября Совнарком поручил Военно-революционному комитету «принять самые решительные меры к искоренению спекуляции, саботажа, скрывания запасов, злостной задержки грузов и пр. Все лица, виновные в такого рода действиях, подлежат по специальным постановлениям Военно-революционного комитета немедленному аресту и заключению в тюрьмах Кронштадта, впредь до предания военно-революционному суду»¹¹⁴³. Ленин не жалел эпитетов в адрес забастовщиков.

– Это – отряды, купленные буржуазией, которая засыпает подачками саботирующих чиновников, объявивших борьбу Советской власти, во имя торжества реакции, – говорил он 12 (25) января 1918 года на Третьем съезде Советов.

Cовнарком принял постановление: «Никаких переговоров с саботажниками не вести. Отдельным народным комиссарам предоставляется нанимать на работу, как отдельных лиц, тех саботажников, которые, вполне подчиняясь Советской власти и поддерживая ее, необходимы для работы в соответствующих ведомствах»¹¹⁴⁴. Многие забастовщики покинули госслужбу. Но еще большее количество загнал обратно на работу голод.

Формально большевики провозгласили власть Советов. Представители всех социалистических партий, если они соглашались с решениями II съезда, на первых порах допускались в Советы, которые большевики превращали в то, что и обещал Ленин – государственную форму диктатуры пролетариата. Осуществлялось это насаждением единой иерархически организованной системы власти и управления сверху донизу, подчинением и слиянием с Советами всех других органов центрального и местного управления.

Система выборов делегатов съездов и депутатов Советов была пропорциональной, многоступенчатой, путем открытого голосования с выдвижением от учреждений, организаций и территорий. С формальной точки зрения Советы были органами скорее прямой демократии, чем представительной власти, но в жизни эти нюансы скоро не будут иметь большого значения, поскольку доминирующими оказывались большевистские фракции, действовавшие в рамках партийной дисциплины.

Большевики легко брали верх на выборах в Советы в Москве и Петрограде, но во многих губернских центрах они оказывались в меньшинстве, что свидетельствовало о заметном протестном голосовании. Перспектива формирования эсеро-меньшевистских советов была вполне реальной.

Второй съезд Советов, бравший власть, представлял Советы рабочих и солдатских депутатов. А были еще не менее многочисленные Советы крестьянских депутатов, где большевиков было крайне мало. Что придумал Ленин? Приняв декрет о земле, новый ЦИК созвал Всероссийский крестьянский съезд, действуя через голову Исполнительного комитета крестьянских Советов. Действовавший ВЦИК крестьянских Советов во главе с Авксентьевым ленинского правительства, естественно, не признал, присоединившись к Комитету спасения, и объявил Крестьянский съезд, созванный Смольным, нелегитимным. Но к 10(23) ноября в Петрограде собралось около четырехсот делегатов с непонятными полномочиями, и начались фракционные совещания¹¹⁴⁵. Было решено начать заседать как Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов, который шел с 11 по 25 ноября (24 ноября – 8 декабря). К открытию среди делегатов с решающим голосом 195 левых эсеров, 65 – правых эсеров и только 37 большевиков.

Первое заседание съезда состоялось в Александровском зале городской думы. Председателем избрали Марию Спиридонову, после чего старый исполнительный комитет покинул зал заседания. Зиновьев пытался говорить от имени большевиков, но его освистали. Большевистская фракция внесла предложение – пригласить для доклада Ленина. Мстиславский запомнил: «Президиум (он был весь левоэсеровский, кроме одного, помнится, большевика) поморщился. И отказать неудобно, и приглашать нежелательно. Съезд был крепко народнический, козыри все на руках… Президиум поэтому решил политично… Председателя Совнаркома съезд не приглашает, а если товарищ Ленин пожелает выступить с докладом – съезд будет рад его выслушать».