Дорога из Освенцима - читать онлайн книгу. Автор: Хезер Моррис cтр.№ 26

– Мы позаботимся о Наталье, Йося, – говорит Елена.

Силка с тяжелым сердцем берет мертвого ребенка из рук матери.

* * *

В санчасти Йося схватывает все медленно. Силка ловит себя на том, что тратит больше времени на объяснения и делает работу за Йосю в ущерб своим сестринским обязанностям. Но Силка с упорством продолжает, и Елена старается не замечать, что Йося не всегда понимает, какую информацию от врача следует заносить в карточку пациента, а какая является только комментарием и не требует записи. Йося теперь хорошо говорит по-русски, но ей с трудом дается письменный русский, с именами и названиями лекарств тоже проблемы. Она стесняется медперсонала, предпочитая искать помощи у Силки, чем просить, чтобы ей повторили указание.

Силка же прекрасно справляется с любой задачей. Она стала экспертом по взятию крови на анализ. То, как она накладывает швы, вызывает восхищение у более опытных коллег, хотя, возможно, недотягивает до стандартов Ольги и других вышивальщиц. Она без всяких усилий сочетает заботу об эмоциональных потребностях пациентов с удовлетворением их практических потребностей.

Теперь Йося благодарна Силке и относится к ней с большей теплотой, перешептываясь с ней в те ночи, когда не приходят Борис с Вадимом. Йося взволнована и потрясена.

– Как я научусь? Как все освою?

Иногда у Силки не хватает энергии убедить подругу, хотя она желает ей добра. Просто Силка понимает, что все может еще больше усложниться, что им следует принимать каждый момент таким, как он есть.

Однажды, вернувшись с работы, они не застают Наталью. Антонина Карповна отказывается отвечать на их вопросы, и Силка понимает, что это плохо. Обычно они знают, когда женщину отправляют в карцер, потому что это предупреждение остальным. Силке никак не избавиться от образов женщин, которые в другом месте прыгали на ограждение под током, предпочитая быструю смерть аду на земле, то есть в лагере или газовой камере, которая, как они знали, ожидала всех. На Силку накатывает безразличие, холодное и ровное, как снег, покрывающий землю, и ей просто хочется лечь. Но она знает, как много значила для Йоси Наталья. Силка садится рядом с подругой и, молча взяв ее за руку, ждет, пока та не уснет.

Зима кажется бесконечной, поглощающей все и вся в своем ледяном мраке, но недели становятся месяцами. Времена года резко сменяют один другой, и вновь сквозь тающий снег и лед пробиваются крошечные цветы. Свет в бараке выключен, и солнце высоко стоит в небе.

Наступило второе лето с белыми ночами.

Помимо исчезновения Натальи, в бараке есть и другие изменения. Две женщины из барака затеяли драку. Когда конвойный попытался разнять их, его тоже ударили. Женщин отправили в карцер, и они не вернулись. Их место заняли три молодые украинские девушки, которые спят на их топчанах. Остаются Ольга, Лена, Маргарита и Ханна.

Стены барака украшены рукоделием женщин. Если какая-нибудь салфетка портится от сырости, ее быстро заменяют другой. Кружева украшают воротники женских ватников, их платья, края карманов, шапки и шарфы. Это робкий протест личности, демонстрация женственности, то есть того, что они не просто ломовые лошади, ежедневно выполняющие физическую работу.

* * *

Силке удалось несколько месяцев кряду избегать общения с Ханной наедине, но однажды вечером, когда все возвращаются с ужина в барак, Силка замедляет шаг, говоря Йосе, что скоро придет.

– У тебя все хорошо? – спрашивает Йося, нахмурившись при виде Ханны, стоящей рядом с Силкой.

– Да, конечно, – принужденно улыбаясь, отвечает Силка.

Йося пожимает плечами и идет вперед, оставляя Силку наедине с Ханной.

Силка делает глубоко вдох.

К ее удивлению, вид у Ханны не угрожающий, а уязвимый. Она облизывает сухие губы, тревожно оглядываясь по сторонам.

– В санчасти… – неуверенно начинает она, – у вас есть болеутоляющие лекарства, да?

– Да, но они ограниченны. Мы используем их только в случае крайней необходимости.

– Знаешь, ты должна мне достать немного, – говорит Ханна, ее глаза сверкают безумным блеском.

– Их очень мало… – возражает Силка.

– Ты же знаешь, чем это тебе грозит, – раздраженно произносит Ханна, сильно, до боли, надавливая рукой на плечо Силки. – Если не будешь регулярно приносить мне это, я расскажу всем здесь… – она кивает в сторону барака, – что ты не только трахалась с нацистами, но и стояла в меховом пальто, как ангел смерти, и смотрела, ничего не делая, как у тебя на глазах убивают тысячи таких же, как ты.

Несмотря на мягкую погоду, Силка леденеет. Она начинает дрожать. Она хочет объяснить Ханне: «Мне было шестнадцать! Это был не мой выбор. Просто я хотела выжить». Но слова не приходят. И она знает, какими пустыми и безрассудными прозвучат эти слова для ее соседок по бараку. И что они не смогут находиться рядом с ней. И что она покажется им прóклятой, дурной. Силка не хочет красть для Ханны наркотики, жизненно необходимые пациентам. Но она не может также потерять своих подруг – единственное утешение. А что, если врач Елена тоже узнает о бараке смертниц? А Раиса и Люба? Она может потерять их, как и свое положение. Она лишится возможности приносить своим напарницам дополнительную еду, которая придает им силы для их изнурительной работы. Все рухнет.

По лицу Ханны видно, что она разгадала мысли Силки.

– Попробую что-нибудь сделать, – смирившись, без выражения произносит Силка.

Она уже собирается вернуться в барак, лечь и попытаться не думать об этой дилемме и вызванных ей проблемах, но тут слышит, как кто-то зовет ее по имени:

– Силка, Силка!

Это Борис. Она поворачивается, когда к ней подскакивает коренастый румяный русский. Как она сможет сейчас с ним общаться? Их отношения постепенно меняются. Он часто говорит Силке, что любит ее. Из страха она заставляет себя отвечать ему тем же, но это неправда. Много раз, приходя к ней, он хочет лишь, чтобы его обняли, приласкали. Он рассказывает ей о том, что в детстве никогда не знал любви и утешения заботливых родителей. Ей жалко его. Неужели, думает она, ее чувства к мужчинам должны состоять только из страха и жалости? В ее детстве было много любви и внимания, родители всегда интересовались тем, что она говорит, понимали свою упрямую, своенравную дочь. В глубине души у нее сохранились остатки этого чувства семьи, принадлежности к семье, и лучше их не трогать. Ее отец был хорошим человеком. Должно быть, существуют другие мужчины вроде ее отца. Как Лале, парень Гиты. Любовь может преодолеть ужасные испытания. Может быть, просто не в ее случае.

Она снова вспоминает курьера, которого встретила в санчасти. Его добрые темные глаза. Но можно ли доверять кажущейся доброте? Она даже не знает, как его зовут. И лучше, чтобы не знала.

– Погуляй со мной, – твердо говорит Борис.

Силка не знает, что случится, если она откажется. Поэтому она идет. Он приводит ее в ту часть лагеря, которую женщины обычно избегают. Здесь полно мужчин, всегда спорящих, всегда дерущихся.