Новые записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни - читать онлайн книгу. Автор: Хендрик Грун cтр.№ 35

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Новые записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни | Автор книги - Хендрик Грун

Cтраница 35
читать онлайн книги бесплатно

Впервые в жизни Герт получил в подарок туалетную воду. Cool Water от Davidoff.

– Холодная вода? – спросил он изумленно.


СРЕДА 20 мая

Печально, печально, но наша Трейнтье Остерхёйс не блистала на “Евровидении”.

– Все из-за брючного костюма. В нем она была похожа на огородное пугало.

Новыми звездами на фестивальном небосклоне стали четверо финских “монголов”. У нас в доме большинство все еще называет их “монголами” или “даунами”, а не “людьми с ограниченными интеллектуальными возможностями”. Негров и приезжих тоже называют по-прежнему. Не потому, что старики не уважают вышеназванные группы населения, а просто потому, что они не имеют понятия о политкорректности. Здесь язык уже не изменяется.

Во время трансляции было много жалоб на суетливую смену планов и раздражающее мерцание света.

– У меня от этого мелькания может случиться припадок эпилепсии, – испугалась госпожа Квинт.

– У вас и от светофора может случиться припадок эпилепсии, – сказал Пот.

Вчера вечером он был в ударе.

Каждый раз “Евровидение” вызывает у нас ностальгию по таким певцам и певицам, как Тед де Брак, Корри Броккен, Тедди Схолтен и, в первую очередь, Удо Юргенс и Шарль Азнавур. Хотя никто точно не помнит, кто из них участвовал в этом конкурсе.

В разгар выступления финской группы звук телевизора в гостиной выключили. На прошлом конкурсе трансвестит с бородой, на этом – даун-рок. Чаша терпения переполнилась.

– Русские бабушки уже были, а вот голландских дедушек еще не было, – сказал Антуан. – Может, на музыкальном рынке пустует подходящая ниша?

Эверт заметил, что группа маразматиков тоже имела бы успех.

– Наверняка на каждом концерте парочка даунов будет прыгать со сцены и удирать.

– Ну, опять вы за свое, господин Дёйкер, – одернула его дежурная сестра.

Перед объявлением результатов снова включили звук. Из шестнадцати конкурсантов мы прослушали только пятерых, но Трейнтье не вышла в финал, и это, конечно, стыд и позор.

– Где уж нам конкурировать со странами Восточного блока, – ворчала публика.

В субботу смотреть финал не будем. Раз “мы” не участвуем, то “мы” и не смотрим.


ЧЕТВЕРГ 21 мая

Городской цирк-шапито Magic Circus каждый год дает представление в районе Амстердам-Север. Поскольку погода была хорошая и делать нам было нечего, я предложил Герту съездить в цирк на скутмобилях. Нам довольно часто нечего делать. Пьем чай-кофе и жалуемся на разные пустяки – вот и весь смысл нашего существования. Так что приветствуется все, что вносит свежую струю в эту рутину.

Цирк был подарком.

На небольшом зеленом газоне посреди жилого квартала стоял синий шатер, окруженный цирковыми фургонами. Когда мы подъехали, на физиономиях публики сначала появилось знакомое изумление: откуда здесь два старикана без детей и внуков? Но потом люди, видимо, подумали: надо же, какие милые старички.

Мы купили билеты на второй ярус с деревянными скамьями, но как почетных гостей нас усадили на лучшие места – в пластмассовые кресла-ковши в первом ряду. А если бы мы захотели, могли бы остаться на скутмобилях, нет проблем.

Голландскую часть труппы составляли очаровательный хозяин цирка, большой толстый клоун и румяная белокурая дама. Интернациональная часть была представлена здоровенной испанкой, жонглером из Восточного блока и красивой акробаткой из не-помню-какой страны. Двое молчаливых украинцев подавали реквизит, да еще мелькал какой-то толстяк в свитере с надписью “охрана”.

Это было прекрасное печально-праздничное представление. Женщина-силач обливалась потом, клоун всем давал пять, козел перешагивал через обруч, красивая девушка висела на чем-то в воздухе, жонглер жонглировал, а шесть уток маршировали строем перед белокурой дрессировщицей.

На прощанье все циркачи пожали нам руку.

– Здорово было, – пробурчал Герт. – А у тебя попкорн в волосах, Хендрик.

Это невозможно, ему там не за что зацепиться, но я купился и провел рукой по волосам.

– Шучу.


ПЯТНИЦА 22 мая

Сегодня Эверт едет к врачу. Я вижу, что он нервничает. Демонстрирует свою обычную браваду, но меня не обманешь. У меня дурное предчувствие.

Через полторы недели едем в Брюгге. Это целое событие для людей, которые годами сидят дома, а если и уезжают, то всего на пару часов. Разве что иногда переночуют у сына или у дочери. Риа и Антуан уже собрали чемоданчики и поставили у дверей. Леония разложила на столе платья и все время меняет подобранные комплекты. Герт пристально следит за погодой в Брюгге, а Граме составил программу на все три дня. Я позвонил в отель, проверил, все ли в порядке. Меня вежливо успокоили.

– Не волнуйтесь, господин Грун, сделаем для вас все по первому классу.


Сейчас девять часов вечера. Я заходил к Эверту. Он не стал ни о чем говорить. И не стал играть в шахматы.

– Тебе лучше уйти, Хенк. У меня голова раскалывается.


ВТОРНИК 26 мая

В субботу, еще до кофе, Эверт пришел ко мне в комнату. У него очень плохие новости.

– Я не спал всю ночь, но какой смысл и дальше делать вид, что ничего не случилось. У меня рак. Мне осталось жить пару месяцев. Может, полгода.

Кажется, я только покачал головой или выдал какую-то банальность вроде: “Да нет же”.

Эверт получил результат обследования, которое прошел две недели назад, и он был однозначным: рак толстой кишки в продвинутой стадии.

От химиотерапии и облучения Эверт отказывается.

– Припарки и примочки – максимум, что они могут, но у меня нет охоты.

Я пробормотал еще что-то бессмысленное.

– Не бери в голову, Хенк. Химия только продлит мучение.

Он попросил терапевта прописать лучшие обезболивающие и психостимуляторы, и доктор обещал не скупиться на рецепты. Таблеткой больше или меньше, роли не играет.

Два дня я был совершенно выбит из колеи. Вчера Эверт сам дал мне жесткую установку:

– Хендрик Грун, друг мой, с этого момента продолжай жить так, как жил последние пару лет: с удовольствием и мужеством отчаяния.

Это был четкий приказ.

Как только мы вернемся из Брюгге, он поставит в известность членов клуба “Старые-Но-Не-Мертвые”. Он и мне хотел рассказать только после поездки, но ему нужно было поделиться с живым человеком, и он решил, что “лучший друг все-таки лучше, чем магнитофонная лента”.

– Мы с тобой вдоволь повеселились, но пора и честь знать, – прибавил он с усмешкой.

Самому Эверту понадобился всего один день, чтобы взять себя в руки и снова обрести мужество отчаяния.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию