Влиятельные семьи Англии. Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны - читать онлайн книгу. Автор: Хаим Бермант cтр.№ 64

Когда Британия вела долгие разбирательства с США по поводу расхищения построенного британцами и принадлежавшего конфедератам военного корабля «Алабама» во время американской Гражданской войны, Коэн был одним из советников королевы и выполнял те же обязанности во время разбирательства между британской короной и Венесуэлой. Он был также советником во время расследования рейда Джеймсона.

Коэн был верующим иудеем, глубоко почитавшим традиции, и его привлекали обряды иудаизма. Особенно его трогали пасхальные церемонии, и как-то раз в письме он заметил: «Это греет мою еврейскую душу и дает мне ощущение, что я принадлежу к избранному народу, историей которого и им самим горжусь. Есть прекрасный фрагмент в одной из речей лорда Четема и еще в одной из речей Берка, в которых они рассуждают о возвышенных и благородных чувствах, которые внушает человеку долгий ряд блестящих предков, и порой я думаю, что, когда удалюсь от дел, сделаю что-нибудь для иудаизма, но что-то совершенно не в духе Клода Монтефиоре».

Это все были мимолетные чувства. Он так и не осуществил своих намерений и не то что не нашел времени «сделать что-нибудь для иудаизма», а даже редко появлялся в синагоге.

В 1880 году его выбрали президентом Совета представителей. Будучи племянником сэра Мозеса Монтефиоре, он получил этот пост практически по наследству, но через пятнадцать лет почувствовал, что должен его оставить, когда одна из его дочерей вышла за сэра Теодора Морисона, высокого чиновника индийского аппарата и нееврея.

У Коэна было три сына и пять дочерей. Старшая дочь Люси была одаренным литератором и биографом Клода Монтефиоре и леди Луизы де Ротшильд. Старший сын Бенджамин стал барристером и был избран старейшиной корпорации барристеров Внутреннего Темпла в 1923 году, а в 1929 году получил рыцарское звание в награду за службу. В 1890 году Бенджамин женился на Маргерит Коэн, своей двоюродной сестре. Они умерли почти одновременно, с разницей в несколько часов, в 1942 году и были похоронены по англиканскому обряду на кладбище приходской церкви Лимпсфилда. Неизвестно, когда и почему они перешли в христианство.

Артур Коэн умер в 1914 году на восемьдесят пятом году жизни.

Коэн был юристом до мозга костей и главным образом брался за те дела, которые, важные сами по себе, не привлекали большого внимания публики. Они требовали острого ума и обширных знаний, но, кроме того, внимания к подробностям, умения осмыслять бесконечные и запутанные скопления фактов – по-видимому, в этом Коэны были особенно сильны.

Лайонел Коэн в полной мере унаследовал эту способность. В 1957 году вследствие Суэцкого кризиса резко взлетела инфляция, и правительство создало специальный Комитет по ценам, производительности и доходам с Коэном в качестве председателя. В печати комитет сразу же прозвали «Тремя волхвами», и Коэн, с его крупной головой, умными и пронизывающими, но задумчивыми глазами и общим обликом мудреца, идеально смотрелся в этой роли.

Он родился в 1888 году и стал адвокатом в 1913 году. В 1943 году его повысили до судьи Высокого суда (коллегии лорда-канцлера), через три года назначили судьей апелляционного суда и тайным советником, а в 1951 году он стал пожизненным пэром как лорд-ординарий апелляционного суда.

Лорд Коэн – мастер анализа с безошибочной интуицией, позволяющей ему добираться до существа любого вопроса, и у многих государственных комитетов, которые находились в тупике из-за какой-либо сложной задачи, первым делом возникал порыв обратиться к Коэну. Так, в свое время он возглавлял Комитет по поправкам к Закону о компаниях, Королевскую комиссию по вознаграждению изобретателей, Комиссию по расследованию крушения пассажирского самолета «Комет», а также Совет по ценам, производительности и доходам.

В 1918 году, находясь в отпуске из армии, Коэн женился на Аделаиде Спилман, дочери сэра Исидора Спилмана. Их брак оказался очень счастливым, и у них родилось двое сыновей и дочь.

В 1940 году его дочь Элизабет вышла за Артура Пирс-Сероколда, капитана Уэльской гвардии. Он погиб в бою в 1942 году, и через четыре года она вышла за майора Питера Сэмюэла, сына второго лорда Бирстеда и заместителя председателя общества с ограниченной ответственностью «Хилл, Сэмюэл и Кº», коммерческо-банкирского дома, и директора фирмы «Шелл».

Старший сын, достопочтенный Леонард Гарольд Коэн, стал адвокатом, но сделал карьеру в Сити, был директором «Хилл Сэмюэл». Его жена Элинор – дочь Филипа Кихано Энрикеса, главного инженера «Шелл» в Австралии. Младший сын Хью Лайонел женат на дочери сэра Артура Кармински, судьи Высокого суда и старейшины корпораций барристеров Внутреннего Темпла.

Лорд Коэн, пожалуй, самый выдающийся мирянин еврейской общины, и когда, например, Совет представителей хотел верноподданнически поздравить ныне покойного Георга VI по случаю его брака с принцессой Елизаветой от имени английских евреев, они попросили возглавить делегацию именно лорда Коэна. В 1956 году, когда община праздновала трехсотлетие поселения евреев в стране, он был одним из почетных гостей за главным столом. Он был вицепрезидентом еврейского Совета попечителей до войны, президентом с 1940 по 1947 год, но для него это было исполнение семейного долга: сын Леонарда и внук Лайонела Коэна не мог поступить по-другому, но после войны участвовал в самых разных делах, в том числе некоторых касавшихся Израиля.

Он являлся управляющим Еврейского университета и по делам службы ездил в Израиль примерно раз в год. Эти визиты не оставили его равнодушным, но он никогда не испытывал искушения остаться там. Он слишком англичанин, и Англия пустила в нем слишком глубокие корни.

В глубине души он был религиозен, но отнюдь не ортодокс. Его отец не старался внушить ему традиционных ортодоксальных взглядов семьи. Он сам позволил своим детям найти собственный путь к вере и был приятно удивлен тем, что они решили не рвать с иудаизмом. «Если бы я пытался воспитать их ортодоксами, я бы не мог рассчитывать, что они останутся в нашей вере», – сказал он. Он одновременно прихожанин Объединенной и Либеральной синагог, хотя активнее участвует в жизни второй, чем первой, а также возглавляет Совет либеральных и прогрессивных синагог.

Он унаследовал значительное состояние, но жил, можно сказать, скромно. Налоги стали высоки, в семье много долгожителей, так что не разгуляешься. Его главной страстью был гольф, и какое-то время он даже возглавлял Королевский старинный гольф-клуб в Сент-Эндрюсе. Он приобрел дом на пятнадцать спален в Уолмере, потому что тот находился неподалеку от прекрасных полей для гольфа, но дом оказался слишком большим и дорогостоящим, и теперь большую часть времени проводит в Лондоне. Однако и в свои восемьдесят три года он еще не совсем забросил гольф. В прошлом августе он прошел четыре лунки в Королевском клубе святого Георга и несколько лунок на малом поле для игры в гольф.

Он фактически последний из представителей старого семейного анклава в Бейсуотере и занимает большой дом на Порчестер-Террас. Лорд Сэмюэл жил через дорогу, Франклины – выше по улицу, Монтегю – ниже, а Спилманы, Магнусы, Монтефиоре и их разнообразные родственники – по всему району. Но их дома снесены или превращены в квартирные или частные гостиницы – в некоторые и не попадешь. Чем старше становятся люди, тем больше они окружают себя реликвиями прошлых лет, так что со временем их дома превращаются в музеи, а они сами – в ходячие экспонаты. В доме лорда Коэна нет ничего подобного, хотя сам лорд Коэн сохранил многое от старого мира – уравновешенность, обходительность… «Не хотите ли… не соблаговолите ли… Вам удобно на этом стуле? Может быть, стаканчик шерри?» После чего напиток наливается из хрустального графинчика в хрустальный бокал и пьется медленно и раздумчиво. В прихожей тикают часы, и кажется, что они слишком уж торопятся.