Военное искусство в Средние века - читать онлайн книгу. Автор: Чарлз Оман cтр.№ 13

Об удивительном постоянстве всех византийских институтов наглядно свидетельствует тот факт, что установленные Маврикием порядки оставались почти неизменными триста лет после его смерти. Главы «Тактики» Льва VI, в которых рассматривается вооружение и организация войск, – это чуть более, чем переиздание аналогичных частей «Стратегикона» его предшественника (уже говорилось об авторстве. – Ред.). За исключением нескольких выражений и терминов, описания тяжелой и легкой конницы и пехоты в обоих трудах идентичны.

«Кабаллариос», или тяжелый конник, и при Маврикии, и при Льве VI имел стальной шлем с небольшим гребнем поверху и длинную, от шеи до бедер, кольчугу. Его также защищали латные рукавицы и стальные башмаки, а поверх кольчуги обычно набрасывалась легкая накидка. Кони офицеров и скачущих в первых рядах воинов снабжались стальными налобниками и нагрудниками. Вооружение воина составляли меч, кинжал, лук конника с колчаном и длинное копье с ремнем у комля, украшенное небольшим вымпелом. Цвет вымпела, гребня и накидки соответствовал знамени части, в одной «турме» не могло быть двух «бандумов» со знаменами того же цвета. Таким образом, строй имел единообразный и упорядоченный внешний вид, где каждый «бандум» демонстрировал свои отличия. У всех конников к седлам прикреплялись длинные плащи, которые они надевали в холодную и дождливую погоду или когда надо было скрыть блеск оружия («Тактика»).

Легковооруженный конник не был так полно оснащен, иногда ограничивался металлическим или роговым нагрудником, а то и легкой кольчужной пелериной, прикрывавшей шею и плечи. У него был большой щит, защита, которую тяжеловооруженный конник не мог принять на вооружение по той причине, что обе руки были заняты при стрельбе из лука. У легкой конницы оружием были копье и меч.

Пехота, которая по своему значению сильно уступала коннице, тоже подразделялась на два вида – тяжелую и легкую. «Скутати» (щитоносцы), или части первой группы, носили стальные шлемы с гребнями и короткую кольчугу; у них были большие продолговатые щиты, которые, как и гребни на шлемах, были того же цвета, что и знамя части. Главным оружием был короткий, но тяжелый боевой топор с острым обухом; кроме того, имелся кинжал. На легкой пехоте не было защитной одежды; у воинов были мощные луки, стрелявшие намного дальше конных, и потому были грозным оружием для конников противной стороны. Несколько частей, набранных из провинций, где не знали луков, вместо них вооружались двумя-тремя копьями. Для рукопашного боя «псилоям» выдавались боевые топоры, схожие с теми, что были у «скутати», и очень маленькие круглые щиты, подвешивавшиеся к поясу.

Армии придавались обширные тылы. В коннице на четверых воинов приходился конюх; в пехоте на шестнадцать человек полагался один служитель, который ездил на повозке, где были «ручная мельница, садовый нож, пила, пара лопат, деревянный молоток, большая плетеная корзина, коса и две киркомотыги», плюс еще разная другая утварь, особенности которой в словаре не объясняются. Таким образом, два десятка лопат и два десятка киркомотыг на центурию ^[34] всегда были в наличности для создания укреплений. Структура византийской армии была настолько совершенной, что включала не только тыловые части, но даже медицинскую службу из переносчиков раненых («скрибони») и военных врачей. О том, что жизнь воина ценили, свидетельствует тот факт, что скрибони получал номизму ^[35] за каждого раненого, вынесенного с поля боя при отступлении. Руководить передвижением этой массы нестроевых солдат и повозок, в целом именуемой «тулдум», выделялись особые офицеры, и они занимают не последнее место среди забот трудолюбивого автора «Тактики».

Разделы трудов Маврикия (Псевдо-Маврикия. – Ред.) и Льва VI, касающиеся тактики, свидетельствуют о более значительных различиях между VI и IX веками в приемах, чем в других аспектах военной деятельности. Главы труда Льва, что естественно, более интересны, чем у его предшественника. Более важные из его предписаний вполне заслуживают нашего внимания.

В первую очередь бросается в глаза, что восстановлена старая римская система окружать войска укреплениями всякий раз, когда армия останавливалась на ночевку. Саперные части всегда двигались впереди и при поступлении приказа об остановке на ночь вехами и тросами размечали очертания лагеря. Когда подходили главные силы, в центре огороженного пространства помещался «тулдум» («тоулбон»), а «бандумы» пехоты тем временем по линиям натянутых саперами тросов копали рвы или насыпали валы, каждой части устанавливался определенный объем работ. Вдали от лагеря создавалась плотная цепь пикетов, так что застать лагерь врасплох даже в самую темную ночь было практически невозможно ^[36].

Основной особенностью византийской тактической системы является немногочисленный состав принимавших участие в операциях различных частей, явный признак высокой дисциплины и уровня подготовки. Тогда как западные армии продолжали следовать ошибочной практике деления войска на две-три очень большие части, насчитывавшие многие тысячи солдат каждая, византийская армия равной численности была бы разделена на многие десятки частей. Похоже, Лев VI не принимал во внимание колонну численностью более одной «банды». Тот факт, что можно добиться порядка и сплоченности в строю, состоящем из множества отдельных частей, служит наилучшим свидетельством высоких способностей обычных офицеров нижестоящих подразделений. Эти командные чины в IX и X веках по большей части черпались из рядов византийской аристократии.

Лев VI пишет: «Ничто не мешает нам найти достаточно состоятельных, храбрых и благородных людей, чтобы укомплектовать нашу армию командным составом. Их благородное происхождение обеспечивает им уважение солдат, а богатство позволяет добиться величайшей популярности в войсках благодаря делаемым время от времени благоразумным улучшениям скромных земных благ». Среди знатных фамилий Восточной империи царил подлинный военный дух; такие дома, как Склиры и Фоки, Вриеннии, Керкуа и Комнины, поколение за поколением поставляли офицеров в национальную армию. Проходя через врата Константинополя, патриций оставлял роскошь и интриги и становился на поле боя настоящим воином ^[37], совершающим множество рыцарских подвигов. Примером такого воина-героя может служить Василий Пантериос.

В работе Льва VI пехоте отведена весьма второстепенная роль. Настолько, что во многих его тактических предписаниях он приводит набросок приказа, подлежащего исполнению одной конницей, без упоминания пеших войск. Это проистекает из того факта, что, когда воюешь с быстро передвигающимся противником, вроде сарацин или тюрок, пехота в момент боя, по всей вероятности, будет находиться в нескольких переходах позади. Поэтому для иллюстрации наиболее типичного образца византийской тактики отобрана схема, изображавшая боевые порядки перед началом боя «турмы» из девяти «бандумов» (3,5 – 4 тысячи человек) одних конников.