Весь мир: Записки велосипедиста - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бирн cтр.№ 37

На следующий день я вскакиваю в седло и качу на восток, в глубь страны, в Макати — район, где сегодня живет Имельда. Это район многоэтажек, закрытых поселков и сверкающих на солнце торговых центров: он не особенно типичен для Филиппин, но служит предметом гордости. Один из многоквартирных небоскребов был захвачен в 2004 году группой недовольных военнослужащих, но вскоре их оттуда прогнали.

Путешествовать на велосипеде по этому шикарному району не всегда просто: в отличие от побережья, на здешних дорогах не предусмотрены полосы для велосипедистов, а выхлопные газы автобусов-такси и трициклов (это мотоцикл с коляской, в которую могут поместиться два пассажира) висят плотным одеялом. Иностранцы сразу обращают внимание на эти автобусы-такси, которые называются джипни. Как же можно их не заметить? Это раскрашенное во все цвета радуги причудливое потомство брошенных американской армией джипов, которое вытянулось в длину и, мутировав, превратилось в дешевый, затейливо украшенный вид городского транспорта. Водители джипни наделяют свои машины хитроумными именами. Этот вот называется «Simply the Best» ^[20], не иначе в честь песни Тины Тернер. Вот другие примеры остроумия джипни: «Красотка», «Мамочка», «Метал-мания», «Господу помолимся», «Бабушкин любимчик», «Разведчик»…

Иногда уличное движение превращается в настоящий хаос. Бывает, что почти никто не движется, все застряли в пробке, но обычно транспорту как-то удается продвигаться вперед, изящно выходя из трудных ситуаций. Конечно, я мчусь быстрее большинства четырех-или трехколесных транспортных средств. Господи, поверить не могу, что крутил педали в этакой толчее!

Для многих американцев Филиппины — страна, откуда приезжают их сиделки и нянечки, и ничего больше им не известно. Должен признаться, я видел довольно много мужчин и женщин в медицинских халатах. Филиппинцы исполнены надежды на то, что японцы, например, примут на работу их хорошо обученный медперсонал, но японцы известны своим стеснением в физическом контакте с иностранцами: не дай бог, кто-нибудь из них прикоснется к тебе! Вместо этого японцы предпочитают строить роботов, которые будут убирать в доме и делать уколы. Расизм подталкивает новационные технологии.

Поездив по Макати, посетив супермаркет и заблудившись в обнесенном стенами поселке (белый мужчина определенного возраста на велосипеде вроде меня не вызывает подозрений у сторожей), я направляюсь назад, к заливу, чтобы исследовать бывшие мусорные свалки, где высятся выстроенные Имельдой очаги культуры, в одном из которых, Киноцентре, обосновалась исключительно корейская труппа, показывающая шоу трансвеститов с египетским уклоном. По слухам, это громадное здание населено призраками (как вариант, проклято): часть сооружения обрушилась еще во время поспешного возведения по решению мадам Маркос, и люди поговаривают, что в бетонных конструкциях до сих пор остаются тела погибших. Неприкаянные души строителей бродят по залам Киноцентра, пугая посетителей. Как мне сказали, корейцы не верят в духов и именно потому устроили здесь свое шоу.

Здесь же расположены величественный Культурный центр и Центр народного искусства, и оба по-прежнему действуют. В один из вечеров я захожу в Культурный центр, чтобы посидеть в фото- и видеоархивах периода правления Маркоса. Как ни странно, здесь не так уж и много материалов — большая часть собрания разошлась по университетским архивам или частным собраниям. Кому принадлежит та или иная пленка, вопрос сложный, и это неприятно, потому что фотографии, фильмы и видеосъемки — свидетельства не столь уж давней истории. Во многих странах видеоматериалы, которые использовались для новостных репортажей, стирались и записывались все новыми и новыми слоями, чтобы сэкономить деньги: это означает, что в архивах ряда телестудий уже не найти записи множества важных событий, пусть и совсем недавних.

На следующий день я проезжаю на велосипеде сквозь пестрые торговые ряды Куиапо, затем через Сан-Мигель (район в самом центре города, где Имельда недолго проживала со своим семейством). Я хочу попасть на экскурсию во дворец Малаканьянг: «Белый дом» Манилы. Подъезжаю, запыхавшись, и охранник, заглянув в мой паспорт, разрешает оставить велосипед на территории, за будкой, и дает мне пару минут отдышаться и привести себя в порядок перед началом экскурсии.

Внутри мне показывают кресло, на котором Маркос сидел, подписывая в 1972 году декларацию о введении военного положения, которое позволило ему бросать политических оппонентов за решетку и ввести цензуру. Народ Филиппин погрузился во тьму более чем на десятилетие — и все во имя поддержания порядка и безопасности государства. По стенам развешаны многочисленные фотографии, запечатлевшие события времен Народной Силы — массовые выступления, приведшие к свержению Маркосов в 1986 году. На многих фотографиях студенты протягивают военным цветы, множество людей одеты в желтое. Как выясняется, желтый стал цветом оппозиции благодаря поп-песне «Tie A Yellow Ribbon» ^[21], которую пели в ожидании возвращения в страну Бениньо Акуино, единственного серьезного соперника Маркоса. Эта связь массового движения с поп-музыкой слегка сюрреалистична: кто бы мог вообразить цепочку, протянувшуюся между Тони Орландо ^[22] и народным восстанием, сбросившим иго диктатора? Голова кружится. К несчастью, Бениньо Акуино по прозвищу «Ниной» был застрелен сразу, едва успел сойти с самолета… но Кори и те, кто ее поддерживал, с тех самых пор носили желтые одежды.

Большой зал в центре здания забит застекленными витринами с реликвиями правления прежних филиппинских лидеров, но в их череде просматривается зияющая пустота. Представлены все руководители страны, за исключением Маркосов: сувениры этой эпохи размещены в двух (и немаленьких) комнатах в задней части. Их отсутствие выглядит как лакуна, дыра в истории, но эти два зала с лихвой восполняют пробел: они заполнены памятными куклами, часами и, конечно, картинами, многие из которых — портреты, заказанные самой правящей четой.

Надо мной нависают два знаменитых полотна, на которых Фердинанд и Имельда изображены как супруги царства Ур: Адам и Ева племенной мифологии Филиппин, которые, по древней легенде, вышли из расщепленного куска бамбука, — сильный мужчина и прекрасная женщина.

Портрет Фердинанда Маркоса кисти Бетси Вестендорп. Дворец Малаканьянг, кабинет президента Филиппин