— Да… Да…
Я зажмуриваюсь, когда меня накрывает душной волной. Дрожу под ним и обнимаю крепче, чтобы прочувствовать каждое мгновение. Теперь его расходящаяся по коже дрожь и сдавленный выдох… То, как он изливается в меня.
— Я люблю тебя, — он шепчет простые, но самые главные слова, когда обнимает за плечи и помогает лечь ему на грудь.
Я вожу пальцами по ней и собираю капельки пота.
— Я тоже люблю тебя, — запрокидываю голову и подставляю губы под глубокий поцелуй. — И хочу твою фамилию.
— О, ты передумала.
— Меня нужно уметь уговаривать. Но ты быстро учишься. Даже слишком.
— А я уговорю тебя на троих детей?
— Если родишь второго и третьего сам, то пожалуйста.
Он смеется и обнимает меня теснее за плечи, согревая удивительным теплом сильных рук. Сильных и нежных.
— Мы еще обсудим.
Я не вижу его, но могу мысленно нарисовать его хитрую кривую улыбку, которая ему очень идет.
— Я все-таки хочу увидеть дом для начала. А то мы можем застрять здесь…
— Мне нравится здесь, — он наклоняется и самым бесцеремонным образом уводит ладонь ниже, дотрагиваясь до моей поясницы и стараясь забраться еще ниже.
— Нет-нет, сперва дом, Константин.
— Ох, да ты меркантильна!
— Не представляешь как! Если на втором этаже не будет хотя бы четырех спален, я возьму билет обратно.
— Черт… Я пропал.
— Нет, — поднимаю голову и качаю головой. — Ты только нашелся. Не смей никуда пропадать.
— Никогда, малышка. Никогда.
Конец