Выживая – выживай! - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Стрельцов cтр.№ 17

— Скажите прямо, Ваше Святейшество, имеете ли вы что-то против кандидатуры находящегося здесь благочестивого Беренгария? — в лоб спросил его Петр.

Бывают моменты, когда соблюдение искусств дипломатии только мешает делу и затягивает время. Вопрос Петра застал Сергия врасплох. Можно было еще долго и выспренне забалтывать тему о возможных кандидатах на императорскую корону, цитировать к месту и не очень Священное писание, но теперь, когда взгляды всех присутствующих обратились в ожидании ответа на тебя одного, только здесь и прямо сейчас надо было либо заявить о своей лояльности к Беренгарию, либо раз и навсегда перечеркнуть все взаимоотношения с ним.

— Я считаю Беренгария Фриульского примерным христианином и достойным покровителем своих подданных, — тихо произнес Сергий, но также твердо добавил, — но в настоящий момент жив и здравствует Людовик, помазанный в соответствии с законами Церкви.

— Значит, собор необходим, только он может разрубить этот гордиев узел. Надеюсь, после решения собора в отношении Беренгария вас уже ничто не будет связывать? — спросила Теодора.

— Ничто, — Сергий был загнан в угол.

— Предлагаю издать вам специальную буллу, в которой права Беренгария будут документально закреплены, — с восторгом победителя заявила графиня Тусколо.

— Булла может касаться только проведения собора с указанием главных тем, планирующихся к обсуждению.

Теодора растерянно взглянула на своего Джованни, но тот ответным взглядом подтвердил ей, что это максимум того, чего сейчас можно выжать из папы.

«Ну что же, значит, все вопросы надо будет решить на этом соборе. Обещаю тебе, Святейший, что к тому моменту ты будешь куда сговорчивее, в чем мы, с дочерью, постараемся», — подумала она.

— Да будет так, — громко возгласили Петр и Иоанн.

— Да будет так, — тихо добавил Сергий и собрался уже встать со своего кресла, однако Петр жестом его остановил:

— Мы еще не все обсудили, Ваше Святейшество, — не слишком вежливо произнес Петр.

«Самое худшее, обычно, оставляют напоследок. Что же можно придумать еще более худшее? Что, как не судьбу папского трона?» — подумал Сергий. И не ошибся. Теодора вновь заговорила с обольстительной улыбкой смертоносной сирены:

— Правление короля Беренгария навело порядок в светских делах Северной Италии и, благодаря вашему решению, его мудрая и сильная длань распространит свое влияние на все франкские и италийские земли. Его правление, в сочетании с вашим руководством Святой кафолической церковью, поднимет авторитет Италии до высот Великой исчезнувшей империи. Но все мы смертны. И если король Беренгарий, статусом своим может рассчитывать на производство наследника своего, то как быть со Святым Престолом после вашей кончины, которая, надеюсь, случится нескоро, в чем мы неустанно воздаем молитвы Создателю?

— Выборы нового епископа Рима осуществляются по законам, составленным нашими предками, где нет места праву наследования, — сказал Сергий.

— Все так, но даже эти правила изменялись с течением лет. Когда-то епископа Рима избирал городской плебс, и так продолжалось до той поры, пока чернь не усадила на трон Апостола антипапу Урсина ¹⁶, весьма похожего, Святейший, по манере своих действий на вашего предшественника Христофора. Теперь же до сведения плебса доводят уже готовое решение синода и светских правителей. Когда-то выборы папы не могли быть признаны действительными без одобрения сначала византийского императора, затем равеннского экзарха, а до недавнего времени франкских королей. Сейчас светский и церковный Рим снова имеет свободу выбора своего епископа!

— И что же вы предлагаете?

— Уже сейчас выбрать достойного христианина, который станет вашим наследником. И Рим будет знать его имя уже сейчас, и заранее, без всяких смут и крови, одобрит ваш выбор. А если не одобрит, у вас будет время предложить им другого кандидата.

— В истории Рима уже был случай, когда папа Феликс ¹⁷, еще при своей жизни, назначил себе преемника. Без смуты и крови, как раз, не обошлось.

— От смуты, порождаемой кознями Люцифера, трудно уберечься. Однако Господь одобрил выбор папы Феликса, иначе как еще объяснить тот факт, что конкурент папского преемника, антипапа Диоскор ¹⁸, был поражен скорой и внезапной смертью?

— Все звучит логично, графиня Тусколо, с вами трудно спорить, но кого же вы предлагаете на пост епископа Рима? Уж не новоиспеченного ли архиепископа Равеннского? — не скрывая своего раздражения, бросил Сергий, пряча от всех глаза.

— А почему нет, Ваше Святейшество, если епископ Иоанн оставит о себе доброе мнение? Разве не самый достойный христианин должен избираться на пост преемника Святого Петра? — Теодора, сама того не подозревая, задала Сергию тот же вопрос, какой однажды ему задала Мароция.

— И вы предлагаете буллой закрепить права Иоанна в будущем занять престол Апостола?

— Вот именно. Заблаговременный выбор избавит Рим и Италию от ненужных смут.

— Я нахожу ваше предложение нарушающим устои Церкви и не поддержу его. Я считаю Иоанна достойным христианином, но он находится в середине своего жизненного пути и одному Господу известно, как он пройдет свою оставшуюся половину. Ровно также я выскажусь о любой кандидатуре, которую мне предложат сейчас в преемники. Кроме того, спешу напомнить, что Иоанн является отныне епископом Равенны и стать епископом Рима он может единственно, если объявят антипапой теперь уже меня самого!

Воцарилось молчание. Сергий, по всему, нашел неотразимый аргумент и начал выигрывать эту схватку. Вполне удовлетворенный реакцией своих торопливых собеседников, папа решил покинуть поле битвы и поднялся со своего места:

— Я считаю разговор законченным. Завтра я уезжаю в Рим.

— Это будет неосмотрительно с вашей стороны, — вдруг заявила Теодора.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что даже прославленному и отважному милесу чрезвычайно опасно пускаться в дальний путь в одиночку.

— Почему в одиночку? У меня не менее сотни человек охраны.

— Эта сотня римской милиции. Она подчиняется Сенату Рима, представителем которого в настоящий момент являюсь я. Эти люди останутся со мной, так как есть дела, заставляющие меня задержаться в Равенне.

— Вот как! — от неожиданности папа плюхнулся обратно в свое кресло, — благородные мессеры, я что,…. я ваш пленник?