Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века - читать онлайн книгу. Автор: Константин Пахалюк cтр.№ 148

Стратегия забвения нацистского прошлого, которой придерживались западногерманское общество и государство, была успешно реализована по тривиальной причине: необходимость обеспечения пространства для будущих поколений. Что касается Восточной Германии, то советских военнопленных следовало подвергнуть забвению как преступников, нарушивших приказ № 270, либо сохранять память о них только в необходимом Социалистической единой партии Германии ключе. С развитием противостояния в ходе «холодной войны» все ярче прослеживались различия в отношении мест с травматическим прошлым времен нацистской Германии. Впрочем, для сохранения памяти о жертвах в ГДР и ФРГ не предвиделось положительных тенденций.

После того как властями были убраны номерные колышки на советском могильнике в Трутцхайне, посетители потеряли ощущение того, что находятся на военном кладбище. Районными властями они были устранены, поскольку их отсутствие позволяло использовать косилки, что делало ремонтные работы более рентабельными. Каменный крест с надписью «Здесь покоятся жертвы мировой войны, умершие на чужбине в 1939–1945 гг.» не может предоставить необходимую информацию, поэтому советским и сербским жертвам было отказано в памяти ^[1337]. В рамках ландшафтного преобразования кладбища на вершине Дулох лагеря военнопленных Шталаг VI A в Хемере в 1949 г. могильные холмы были выровнены и вся территория засеяна травой, чтобы также сохранить кладбище с меньшими затратами.

Эта анонимизация кладбищ практиковалась как на Западе, так и на Востоке, и отражала отсутствие идентификации советских жертв Второй мировой войны и захоронений должным образом. Исследования, посвященные судьбе советских военнопленных, вплоть до 1978 г. появлялись лишь в очень малом количестве. До 1980-х гг. немецкая общественность не имела возможности получить объективную информацию о характере этой войны. Серьёзные исследования не доходили до широкой публики ^[1338].

С конца 1970-х гг. начинается период «извлечения уроков» из прошлого, первые попытки его «проработки». Это побудило местное руководство СЕПГ в 1984 г. открыть по случаю 40-летия со дня окончания войны мемориал на территории кладбища Эренхайн Цайтхайн. Получив согласие со стороны советских военных властей, в апреле 1985 г. в бывшем жилом доме кладбищенского садовника была открыта первая постоянная выставка. Она стала первой экспозицией на немецкой земле, посвященной исключительно судьбам советских военнослужащих в немецком плену. Тем не менее выставка имела ряд недостатков по содержанию. Судьба военнопленных из других стран вообще не упоминалась и роль участников коммунистического Сопротивления была завышена. В соответствии с существующей в то время мемориальной культурой ГДР экспозиция и мемориальная работа служили в первую очередь изображению антифашистского Сопротивления и легитимации на этой основе политической системы ГДР  ^[1339].

В 1974 г. был учрежден мемориал и памятник антифашистской борьбы сопротивления в Вернигероде. До 1990 г. он являлся одним из самых мощных центров пропаганды истории СЕПГ в бывшем регионе ГДР Магдебурге ^[1340]. Молодой историк Марк Хофман, работая над темой с 2013 г., пытается доказать, что «красные капо» не были героями — организаторами Сопротивления в лагере, как это представлялось в экспозиции мемориала вплоть до 1990 г.

Зачастую на территории бывших шталагов в ФРГ располагались воинские соединения. К примеру, Шталаг Хемер был местом расположения армии бундесвера с 1956 г. по 2009 г.; Зандбостель с 1963 г. по 1973 г. — склад для бундесвера, позже территория приватизирована и названа «промышленной зоной Иммерхайн». Тем не менее история лагерей на территории ФРГ также активно начала исследоваться, но отдельными активистами. Их работа приводила к объединению в союзы, рабочие группы и стала основой для институционализации организаций после объединения страны. К примеру, в 1967 г. в г. Лемго собралась небольшая группа коммунистов, социал-демократов, беспартийных, профсоюзных функционеров, евангелических священников, адвокатов, учителей и служащих. Один из основателей кружка, священник Г. Дистельмайер, назвал его первым «островком памяти в море забвения» ^[1341]. Членам кружка удалось не только поддерживать кладбище и мемориал-памятник в порядке, информировать население о событиях в лагере, организовывать ежегодные дни поминовения советских воинов, но и с помощью публикации «Протоколы Штукенброка» привлечь внимание прессы и различных политических партий к теме. Наивысшим результатом на политическом уровне стали обращение к советскому правительству и визит Р. М. Горбачевой с возложением цветов к мемориалу 13 июня 1989 г.

В 1990-х гг. в активный оборот в Германии вошел термин «культура памяти». После развенчания легенды о «чистом вермахте», особенно в связи с организацией скандальной выставки «Преступления вермахта» в 1995 г., в процессе мемориализации страны происходит настоящий бум открытия музеев, и не только по теме памяти о военнопленных. Из составленной нами таблицы видно, что большинство мемориалов-музеев на месте лагерей для военнопленных были открыты именно после объединения страны.

Время свидетелей уходит, важной задачей для мемориалов становится продолжение музеефикации. Мемориал «Французская капелла» в г. Зост (бывший Офлаг VI A), имея в своем мемориальном комплексе французскую часовню (созданные французскими военнопленными фрески которой были отреставрированы, а сами здания бывших Адамказарм были предоставлены Исторической мастерской города под экспозицию), в 2017 г. потерял право пользования имуществом. В 2017 г. казармы были проданы агентству по экономическому развитию ООО «Бизнес и маркетинг г. Зоста», а в 2018 г. закончился срок аренды исторической мастерской французской часовни ^[1342]. Помещения имели статус исторического памятника, однако не являлись мемориальным объектом. Согласно федеральной мемориальной концепции, под мемориальным объектом понимается аутентичная площадка, имеющая национальную или международную ценность и разработанную научную концепцию проекта. Представленные материалы должны отвечать критерию презентативности. Площадка также должна включаться в контакт с другими мемориалами земли или исторической области, образуя сетевые связи ^[1343]. Если не выполняются эти критерии, места памяти всегда находятся под угрозой потери территорий, поскольку не имеют соответствующего статуса для государственной поддержки.