Олимпионик из Ольвии. «Привидения» острова Кермек (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Иван Головня cтр.№ 20

Каждое выступление, в особенности удачное, встречалось одобрительными возгласами и рукоплесканиями зрителей. Хотя очень уж большого восторга не наблюдалось. Да это и понятно: все берегли силы и эмоции на заключительный вид состязаний — дромос, ради которого, собственно, и были организованы эти игры. Весь город знал, а если не знал, то догадывался, что всё эти состязания были организованы исключительно ради Тимона.

Желающих потягаться с Тимоном в дромосе набралось двенадцать человек. Почти все они были учениками гимнасия. Всех бегунов разделили на три группы по четыре человека в каждой. Тимона и Матрия как главных соперников развели по разным группам.

В первом забеге победил ученик гимнасия Силий — низенький, крепко сбитый мальчуган, который, казалось, не бежал, а, наподобие круглого мяча, катился по беговой дорожке.

Во второй группе выделялся Матрий. Прежде всего, ростом и заносчивостью. Бегом — тоже: без особых усилий он первым в своей группе достиг финиша.

В третьем забеге, в котором кроме Тимона принимали участие три ученика гимнасия, первым на финише был Тимон. Правда, с небольшим отрывом от соперников, что вызвало некоторое недоумение зрителей. Хотя, похоже, Тимон хитрил, — берёг силы. И, как тут же оказалось, недаром.

Чтобы не дать Тимону хотя бы немножко отдохнуть, гимнасиарх, пошептавшись о чём-то с Эвклесом, который почему-то постоянно вертелся около судей, сразу же объявил финальный забег. На беговую дорожку вышли Силий, Матрий и Тимон.

К Тимону, несмотря на предупреждающие знаки одного из педотрибов, подбежал Феокл и торопливо прошептал ему на ухо:

— Сынок, выложись до конца! От этого забега зависит вся твоя дальнейшая судьба!

Тимон хотел что-то ответить, но ему не дал это сделать раздражённый окрик гимнасиарха:

— Почему здесь посторонние? Вы мешаете проведению состязаний!

Феокл не стал препираться и молча отошёл в сторону.

Бегуны выстроились в ряд на стартовой черте, приняли предстартовое положение, и судья поднял руку, чтобы дать отмашку. Но не успел он её опустить, как Матрий сорвался с места. А когда судья опустил наконец руку, и оба других дожидавшихся сигнала бегуна стартовали, чемпион гимнасия уже был впереди на добрых четыре пахюса. Нарушение правил было явным. Обычно в таких случаях нарушителя наказывали, случалось, даже розгами, и забег начинали заново. Но в этот раз и судья, и гимнасиарх сделали вид, что ничего не произошло.

И хотя зрители дружно загудели, засвистели и заулюлюкали в адрес судей, забег не был остановлен.

Впрочем, все ухищрения судей оказались напрасными. Уже на середине дистанции Тимон показал Матрию спину, а когда достиг финишного столба, его главному сопернику надо было ещё преодолеть больше пяти оргий. Третьим, с незначительным отставанием от Матрия, финишировал Силий.

Стадиум взорвался бурей аплодисментов и восторженных выкриков.

— Молодец, Тимон! Ты настоящий Авр! Вот как надо бегать! Слава Тимону! Так держать, малыш! Вот уж действительно — Авр! — неслось со всех сторон. Тимон давно уже сделался любимцем города, и симпатии горожан всецело были на его стороне.

Восторга зрителей не разделяли лишь отец Матрия, Эвклес, и гимнасиарх Сириек. Пока стадиум шумел, Эвклес перекинулся несколькими словами с гимнасиархом, и когда зрители наконец затихли, гимнасиарх неожиданно преподнёс всем новый сюрприз, обратившись к зрителям с такими словами:

— Спору нет — Тимон лучший бегун среди юношей города. Мы все это видели. Но у нас есть ещё неплохие взрослые бегуны. А что, если кто-то из них бегает лучше Тимона? Но в Олимпию поедет не лучший, а Тимон. Разве это справедливо? Конечно, нет! Поэтому я предлагаю провести ещё один, дополнительный, забег. А чтобы всё было по справедливости, побегут Тимон, Матрий и двое лучших взрослых бегунов: Папий и Госон. Только в таком случае мы будем знать, кто в Ольвии действительно лучший бегун и кто по праву должен представлять наш город в Олимпии.

Застигнутый врасплох стадиум молчал, пытаясь понять, что кроется за очередной уловкой гимнасиарха.

Пользуясь тишиной, архонт-басилевс, который уже успел вернуться на своё место в первом ряду, поднялся и попросил внимания.

— Позволю себе не согласиться с тобой, уважаемый Сириск! — заявил он. — Не кажется ли тебе, дорогой, что ты несколько хватил через край? Я никак не могу взять в толк, какое отношение к юным атлетам имеют взрослые, если цель этих состязаний — выявить лучшего юного бегуна. Победил Тимон — значит, лучший бегун Тимон. Победил бы Матрий — лучшим юным бегуном был бы признан Матрий. К тому же только что мы видели наших лучших взрослых бегунов, и там не было никого, кто претендовал бы на поездку в Олимпию. Поэтому нет никакой целесообразности в проведении ещё одного, никому ненужного забега.

Воспользовавшись тем, что гимнасиарх не сразу нашёлся что ответить первому архонту, заговорил педотриб Тимона, Феокл:

— Уважаемый архонт! Уважаемый гимнасиарх! Уважаемые судьи! Мы с Тимоном тоже понимаем, что этот предложенный гимнасиархом забег никому не нужен, но ради того, чтобы раз и навсегда развеять сомнения относительно лучшего бегуна Ольвии, мы с Тимоном просим вас всё же провести такой забег.

— Ну... разве что вы просите... — неохотно согласился архонт. — Но мы не слышали Тимона.

— Я не имею ничего против забега со взрослыми, — отозвался мальчишка. — Больше того — я рад посостязаться со взрослыми. Мне ещё ни разу не приходилось этого делать...

Гимнасиарх пригласил к старту Папия и Госона — первого и второго призёров недавнего забега среди взрослых — и Тимона с Матрием (похоже, гимнасиарх всё ещё не терял надежды, что его питомец всё-таки победит когда-нибудь недавнего раба). Против ожидания, этот забег оказался самым неинтересным. Уже со старта Тимон вырвался вперёд и, пахюс за пахюсом наращивая разрыв, в конце концов опередил своего ближайшего преследователя, всё того же Матрия, почти на семь оргий. Тимон получил свою порцию аплодисментов и восхищённых возгласов, а посрамлённые взрослые бегуны, выслушивая насмешки в свой адрес и понося гимнасиарха за его глупую затею нехорошими словами, поспешили затеряться в задних рядах зрителей.

Тут снова встал архонт-басилевс и, обернувшись к зрителям, поднял руку.

— Прошу внимания! — подождав, пока установится тишина, сказал он. — Уважаемые граждане Ольвии! Все вы сегодня имели возможность убедиться, что Тимон является абсолютным чемпионом Ольвии в дромосе. Равных ему нет ни здесь, ни во всей Элладе, я думаю. С этим, как я понимаю, не могут согласиться лишь двое людей. — Здесь архонт бросил красноречивый взгляд в сторону перешёптывавшихся с недовольными минами на лицах гимнасиарха и Эвклеса. — В связи с этим у меня к вам имеется несколько необычное предложение. Начну с того, что городской совет принял решение, а коллегия архонтов его поддержала, отправить Тимона на Олимпийские игры на деньги из городской казны. Думаем, город от этого нисколько не пострадает, а вот прославиться может на весь эллинский мир. Если, конечно, Тимон станет олимпиоником. В чём я нисколько не сомневаюсь. Но все вы знаете: чтобы наше решение стало законным, необходимо согласие народного собрания. Собирать народ ради одного только этого вопроса как-то не с руки. Но есть возможность упростить это дело. Поскольку сейчас здесь, на стадиуме, собралась большая часть мужского населения города, то я предлагаю считать нас, здесь присутствующих, внеочередным народным собранием. Кто поддерживает такое предложение?