Олимпионик из Ольвии. «Привидения» острова Кермек (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Иван Головня cтр.№ 27

* * *

Эгейское море встретило мореходов тёплой солнечной погодой, ласковым освежающим ветерком и синевой воды и неба — чистым, без единой тучки.

— Запахло родным воздухом! — сказал кто-то из матросов «Гелиоса».

Под вечер, когда на море начали опускаться сумерки, Тимон заметил далеко впереди вспышки огня. «Не иначе как снова гроза надвигается, — решил Тимон. — Надо предупредить дядюшку Лемоха».

Но Лемох на тревоги Тимона лишь добродушно усмехнулся.

— Нет, дружище Тимон, никакая это не гроза. Это остров Лемнос ^[148]. А пламя извергает расположенная на этом острове кузница Гефеста. Да, да! Гефеста — бога огня и ремесел. Слыхал о таком?

— Немножко, краем уха, — сознался Тимон. — Но, дядюшка Лемох, если Гефест бог, то почему он, как все боги, живёт не на Олимпе ^[149], а здесь, на острове?

— Длинная история, — почесал затылок Лемох. — Но так и быть, тебе расскажу. Этот бог заслуживает того, чтобы о нём знали все. Так вот, слушай: Гефест — сын верховных наших богов Зевса и Геры. Только вот родился он почему-то хилым, некрасивым, да к тому же ещё и хромым. Разгневанная Гера не захотела видеть такого сына и зашвырнула новорожденного с Олимпа аж на остров Лемнос. Здесь мальчонку подобрала Океанида ^[150] Евринома. Она-то вместе со своей матерью Тефией ^[151] и вырастила Гефеста на дне морском в гроте океанид. Когда же Гефест вырос и стал искусным мастером на все руки, то вернулся назад, на вот этот самый Лемнос. Здесь он обустроил мастерскую и кузницу и вместе со своими помощниками-циклопами изготовил множество замечательных вещей. Как, например, медные чертоги для обитателей Олимпа, скипетр* и эгиду ^{[152] [153]} Зевса, тирс ^[154] Диониса, колесницу Гелиоса, доспехи Ахилла. Ещё он постоянно куёт Зевсу молнии. А почему не живёт на Олимпе? Да потому, что на Олимпе боги ведут праздную жизнь и изнывают от безделья. А Гефест, как видишь, бог-трудяга. Олимп не для него. У нас в Афинах Гефеста как бога огня и покровителя ремёсел чтут наряду с самой Афиной ^[155], покровительницей города. И ежегодно в его честь устраивают праздник. В этот день с наступлением сумерек проводятся эстафетные соревнования юношей-бегунов с факелами. Вот, пожалуй, и всё.

— А нельзя ли хоть издали посмотреть на кузницу Гефеста? — с затаённой надеждой спросил Тимон.

— Ничего не выйдет, дружище Тимон, — покачал головой Лемох. — От Лемноса лучше держаться подальше. Когда работа у Гефеста спорится, оттуда далеко в море летят горячий пепел и раскалённые камни. Будет лучше, если остров мы обойдём стороной.

И всю ночь было видно, как, медленно отдаляясь, далеко позади полыхает зарево над кузницей Гефеста.

«Вот уж действительно работяга! — подумал Тимон. — Даже ночью трудится!»

Лемнос был не единственный остров, встретившийся «Гелиосу» в Эгейском море. Судну пришлось миновать ещё множество больших и маленьких островов, коими так щедро усеял это море Посейдон. И всё же Аттика становилась всё ближе и ближе. Вот уже пройден пролив Кафирефс между островами Эвбея и Андрос, а вскоре и остров Елена ^[156] показался.

— А вот и Елена вышла нас встречать! — бодро провозгласил кто-то из матросов.

— Какая Елена? Где Елена? — подивился Тимон.

— Остров этот так называется, — объяснил другой матрос.

— Какое странное название? — продолжал удивляться парнишка. — Откуда оно взялось?

Просвещать Тимона в который раз пришлось Лемоху.

— «Илиаду», я думаю, ты читал?

— Читал.

— Помнишь, из-за чего началась осада Трои?

— Помню. Сын царя Трои Парис похитил жену царя Спарты, Менелая, Елену. С этого всё и началось.

— Совершенно верно. Так вот... На первых порах Парис прятал Елену в одной из пещер вот этого самого острова. Отсюда и название.

— Понятно, — признательно заулыбался Тимон. — Если бы мне поплавать с тобой, дядюшка Лемох, парочку месяцев, я, наверное, знал бы всё на свете.

— Ну, скажем, не всё на свете, — ответил Лемох, — но кое-что знал бы. Я ведь не только в Ольвию плаваю. Я бывал в Египте, в Сиракузах ^[157]. И даже в Мессалии ^[158] был однажды. А от Мессалии до Геракловых Столпов ^[159] рукой подать. А это уже, считай, край света.

Едва «Гелиос» миновал остров Елены, как справа по борту открылась дивная картина: на высоченном скалистом мысе, чуть ли не над самым морем возвышался огромный величественный храм необыкновенной красоты.

— Вот это да! — невольно вырвалось у Тимона.

— Что, впечатляет? — спросил Лемох.

— Ещё как! — не в силах оторвать от храма взгляд, ответил Тимон. — Что это за храм? Кто его здесь воздвиг? И зачем?

— Это мыс Сунион, а на нём — храм Посейдона. Возвели его афиняне. Почему на этой скале и так высоко, спрашиваешь? А чтобы моряки, возвращаясь домой из далёких плаваний, могли издали видеть, что они уже у берегов родной Аттики, считай, дома, где их ждут друзья и родные.

За мысом Сунион перед взорами членов экипажа и пассажиров «Гелиоса» предстала Аттика, с многочисленными холмами, покрытыми густыми оливковыми и платановыми рощами. При виде родных пейзажей лица матросов прояснились. Кое-кто даже замурлыкал песню. Впрочем, матросов можно было понять, — почти что месяц они не были дома.