Полная история Белого движения - читать онлайн книгу. Автор: Питер Кенез cтр.№ 24

Создание равноправного правительства не изменило поток недовольства, направленного против режима Каледина. Равенство существовало менее двух месяцев при неблагоприятных условиях, и этого короткого времени не хватило, чтобы изжить ненависть и недоверие казаков и иногородних, существовавшие многие десятилетия.

Проект Учредительного собрания Донской области так и не воплотили в жизнь, частично из-за того, что северная часть Войска была во власти большевиков и туда не удалось послать делегатов, частично из-за того, что на встрече иногородних в Новочеркасске 11 и 12 января большинство враждебно отнеслось к идее равноправного правительства и к Каледину. Иногородние сражались с большевиками с большой неохотой, так как боялись, что это в будущем поспособствует становлению казацкой диктатуры. Прекрасно характеризует настроение иногородних то, что сорок из пятидесяти делегатов были большевиками, а социалисты братья Мазуренко, главные кандидаты в правительство, так и не были выбраны, поскольку их сочли людьми слишком умеренных взглядов. Встречи эти были невероятно бурными. Делегаты от большевиков постоянно прерывали речь Каледина и Богаевского криками: «Убийцы!» и «Заодно с контрреволюционерами!». В результате уступок казаков (главной из них было обещание 3 миллионов десятин для иногородних и общей амнистии) большинство делегатов все-таки признали необходимость борьбы с большевиками. Тем не менее ни Каледину, ни Богаевскому не удалось предотвратить растущую неприязнь к Добровольческой армии.

Несмотря на то, что обе стороны — казаки и иногородние — желали сотрудничества, план не работал. Главной причиной неудачи было то, что министры нового правительства были лидерами без последователей; они ничего не могли сделать, чтобы заставить иногородних и казаков сражаться с большевиками. Собрания правительства были больше похожи на политические сборища, чем на обсуждение дел. Делегаты иногородних были ответственны за радикальный электорат, и по многим пунктам их мнение расходилось с мнением казацких министров. В свою очередь казаки воспринимали это как саботаж. Перед каждой сессией обе стороны — казаки и иногородние — решали, какие позиции они займут по тому или иному пункту. Так как у министров иногородних было меньше политического опыта, то получалось, что казацкие министры проводили все важные решения.

Постепенно правительство теряло контроль над происходящим. Большевики спокойно могли находиться даже в Новочеркасске. А в середине января в столице были организованы революционные комитеты, имеющие связь с другими красными силами. Дошло даже до того, что большевики смогли выпускать собственную газету «Майдан» без препятствий со стороны правительства.

Каледину пришлось признать, что существование казацких объединений с большевиками больше напоминало передовые отряды, нежели реальную защиту. Правительство по-прежнему имело 60 отрядов, но они были бесполезны. Когда солдаты начали продавать свое оружие, причем иногда даже большевикам, самым мудрым решением было бы распустить созданные части.

Единственной организацией, которая оставалась верной правительству, была группа партизан, состоящая, как и Добровольческая армия, из офицеров и юнкеров. Самым лучшим партизанским отрядом, состоящим из 150 человек, считался самый первый, сформированный есаулом В. М. Чернецовым 13 декабря в связи с восстанием большевиков в Ростове. Раньше Чернецов вел партизанские отряды, действовавшие в тылу врага во время Первой мировой войны. При Временном правительстве он командовал казачьим отрядом, брошенным на подавление восстания шахтеров Донецкого бассейна. Так как его отряд был главным орудием Каледина, его недолгие действия были очень активны. Он посылался во все уголки Войска, где нужно было защитить авторитет правительства.

Практически уже бессильное правительство Каледина могло существовать только до тех пор, пока не встретило хорошо организованную оппозицию. Подгоняемые приближением советских войск, антикалединский казачий отряд, а также северные казаки из беднейшего района Войска 23 января решили создать Военно-революционный комитет в станице Каменской, где был сосредоточен 21 отряд, и провозгласили правительство Каледина свергнутым. Главой Военно-революционного комитета был выбран Ф. Г. Подтелков, а заместителем М. В. Кривошлыков.

Новый революционный комитет не был большевистской организацией, так как оба — Подтелков и Кривошлыков — являлись левыми эсерами и не были связаны ни с Петроградом, ни с Красной армией. Их успех и популярность можно объяснить тем, что многие считали: раз контрреволюционный режим Каледина свергнут, а армия Корнилова выброшена с территории Дона, Советы и казаки могут сосуществовать. Интересен тот факт, что деятели революционного комитета были еще меньше последовательны в своих действиях, чем политики контрреволюции в Новочеркасске: в отличие от Каледина Подтелков ничего не говорил о том, что собирается отдать казацкие земли иногородним, а также не предпринимал никаких попыток одержать победу над иногородними и шахтерами в вооруженных столкновениях. Революционный комитет отказался от военной помощи, предложенной шахтерами, из-за того, что это могло оказать плохое влияние на казаков. С точки зрения большевиков, между Каменской организацией и правительством в Новочеркасске было лишь одно различие: Каледин отказывался признавать советскую власть.

Осознавая ослабление своих позиций, Каледин организовал переговоры с Военно-революционным комитетом, которые прошли 28 января в Новочеркасске. Подтелков, возглавляющий каменскую делегацию, требовал неограниченной власти, ликвидации Круга и партизанских отрядов, роспуска Добровольческой армии. В ответ атаман оспорил предупреждение комитета о том, что он будет представлять Дон, но пообещал переговорить с командованием надвигающейся Красной армии и попросил революционный комитет не нападать, пока эти переговоры не закончатся. Пока Подтелков, Кривошлыков и еще четверо их товарищей дискутировали с казацкими представителями правительства Новочеркасска, пришел доклад о том, что Чернецов заставил революционный комитет убраться из Каменской, а также занял железнодорожную станцию Миллерово. Так как две стороны договорились о прекращении огня в течение переговоров, делегация Каменской сочла поступок Чернецова предательством. Каледин не был человеком, способным нарушить свое слово, и было очевидно, что Чернецов поступил так без ведома атамана, но поскольку это все же произошло, дальнейшее сотрудничество стало невозможным.

Рост враждебности к революционному комитету способствовал образованию двух фронтов: донские казаки из отряда Чернецова защищали Новочеркасск на севере от войск революционного комитета и на западе — от войск Красной армии. Несмотря на присутствие белых на обоих фронтах, численное превосходство красных было таким значительным, что их просто невозможно было остановить. Корнилов и Каледин часто обращались друг к другу за помощью, каждый считал, что ситуация на его фронте более угрожающая.

Советские войска перехватили инициативу. После победы на Украине Дон стал для большевиков следующим местом боевых действий. В начале января Антонов-Овсеенко, завоеватель Украины, начал претворять свои планы в жизнь. Сначала он хотел объединить враждебно настроенные по отношению к Каледину группировки Дона, затем встретиться с небольшим красным отрядом под командованием Петрова, находящимся немного южнее Воронежа; в конечном итоге он планировал повернуть на юг и присоединиться к 39-й пехотной дивизии, расположенной на Северном Кавказе. Эта дивизия находилась под влиянием большевиков, и Антонов-Овсеенко надеялся использовать ее в будущих сражениях. 8 января Антонов Овсеенко разделил советские войска на две группы: главные силы под командованием Сиверса повернули на юг, угрожая Ростову и Таганрогу, остальные под командованием Саблина пошли на восток, чтобы соединиться с Петровым.