США во Второй мировой войне. Мифы и реальность - читать онлайн книгу. Автор: Жак Р. Пауэлс cтр.№ 40

Страница

«Громовой удар» больше не считался необходимым для победы над Германией с начала 1945 года, однако, к концу января 1945 года, то есть в то время, когда шла подготовка к поездке в Ялту, Черчилль вдруг проявил большой интерес к этому проекту, настаивая, чтобы тот был осуществлен немедленно, и специально поручил «бомбовому Харрису» уничтожить город на востоке Германии, другими словами, неподалеку от расположения советских войск245. Несколько городов подпадали под эту категорию, но в конце концов был выбран Дрезден, вероятно, самим Черчиллем. Действительно, 25 января премьер-министр Великобритании указал, где бы он хотел «взорвать» немцев, а именно, где-то «в их [западном] убежище недалеко от Бреслау [ныне Вроцлав в Польше]»246. С точки зрения существующих в Германии городов это было равносильно тому, чтобы написать крупными печатными буквами: ДРЕЗДЕН. На то, что Черчилль сам принял решение бомбить город в Восточной Германии, который оказался столицей Саксонии, намекает также в своей автобиографии «бомбовый Харрис», который писал, что «нападение на Дрезден считалось в то время военной необходимостью гораздо более важными людьми, чем я»247. Очевидно, что только личности калибра Черчилля могли навязать свою волю «царю стратегических бомбардировок». Как писал британский военный историк Александр Макки, Черчилль «намеревался написать [на] ночном небе [Дрездена] текст урока» для Советов. Однако поскольку ВВС США также в конце концов приняли участие в бомбардировке Дрездена, можно считать, что Черчилль действовал с ведома и одобрения Рузвельта. Партнеры Черчилля в политической верхушке, а также военной иерархии Соединенных Штатов, в том числе Генерал Маршалл, разделяли его мнение; их тоже «очаровала», как пишет Макки, идея «запугивания [советских] коммунистов, терроризированием нацистов»248. Американское участие в рейде над Дрезденом не было так уж необходимо, потому что британские ВВС были, несомненно, способны уничтожить Дрезден в одиночку. Но эффект «перебора» от несомненно лишнего американского участия имел свое значение для цели демонстрации Советам смертельной опасности, которую представляет собой англо-американскин ВВС. Вероятно также, что Черчилль не хотел возлогать исключительно на Британию отвественность за то, что, как он знал, станет страшной бойней; это было «преступление», в котором он нуждался в «партнере».

Операция в духе «Раскат грома» – масштабная по своему определению, – конечно, непременно должна была нанести ущерб любым военным и промышленным объектам и коммуникационной инфраструктуре в городе, который был ее целью, и поэтому неизбежно представляла собой еще один удар по уже шатающемус германскому врагу. Но когда такая операция, наконец, была реализована с Дрезденом в качестве цели, это было сделано не столько для того, чтобы ускорить поражение нацистского врага, сколько для того, чтобы запугать СССР. Используя терминологию школы функционального анализа из американской социологии, нанести как можно более сильный удар по немцам было «объявленной функцией» операции, в то время как запугивание Советов было его гораздо более важной «скрытая» или «тайной» функцией. Полное разрушение Дрездена не было результатом несчастного стечения обстоятельств. Оно было запланировано, другими словами, было «функциональным» не для нанесения разрушительного удара по германскому врагу, а с целью демонстрации Советам, что их западные союзники имеют оружие, котором Красная армия не обладает, какой бы могучей и успешной в борьбе против немцев она ни была, и от которого у нее нет достаточных оборонительных средств.

Многим американским и британским генералам и высокопоставленным офицерам, несомненно, было известно о скрытой функции операции по разрушению Дрездена, и они одобрили эту операцию. Знали об этом также и командующие ВВС Британии и США на местах, а также «главные бомбардировщики». (После войны два главных бомбардировщика утверждали, что помнят, как им четко было сказано, что это нападение было предназначено «произвести впечатление на Советы разрушительной силой нашей бомбардировочной авиации»)249. Но Советы, которые внесли самый большой вклад в борьбу против фашистской Германии, и таким образом не только понесли самые большие потери, но и добились самых зрелищных успехов, например в Сталинграде, пользовались большой симпатией среди американских и британских военнослужащих низших рангов, в том числе экипажей бомбардировщиков. Эти люди, конечно, не одобрили бы любой подобный план запугивания Советов и, безусловно, план уничтожения немецкого города с воздуха, в котором они должны были принять участие. Поэтому необходимо было замаскировать цели задания официальным обоснованием. Другими словами, из-за того, что скрытая функция рейда был «такой, что о ней нельзя было говорить», «такая, о которой можно говорить», официальная функция должна быть выдумана. Вот так местные командующие и «главные бомбардировщики» получили задание сформулировать другие и, как надеялись вышестоящие лица, заслуживающие доверия цели на благо своих экипажей. Учитывая это, можно понять, почему разным экипажам давались инструкции, имеющие разные официальные цели, отличающиеся друг от друга, причудливые и даже противоречивые. Большинство командиров подчеркивало военные цели и ссылались на гипотетические «жизненно важные заводы по производству боеприпасов» и «склады оружия и материалов», на якобы важную роль Дрездена как «укрепленного города» и даже на существование в городе какого-то «штаба немецкой армии». Расплывчатые ссылки также указывали на «важные промышленные объекты» и «сортировочные станции». Для того, чтобы объяснить, почему экипажи должны бомбить исторический центр города вместо того, чтобы выбрать своей целью его промышленные пригороды, некоторые командиры говорили о существовании там «застенках гестапо» и «гигантском заводе по производству ядовитого газа». Некоторые «ораторы» были либо не в состоянии изобретать такие мнимые цели или по какой-то причине не желали делать этого; они лаконично сказал своему личному составу, что бомбы надо сбросить на «застроенный центр города Дрездена «или просто на Дрезден», и весь сказ250.

Уничтожить центр немецкого города, надеясь вызвать насколько можно больший ущерб для военных и промышленных объектов и коммуникационной инфраструктуры, – такова была суть союзнической или, по крайней мере, британской стратегии «зоны бомбардировки»251. Члены экипажа научились принимать этот неприятный факт жизни или, скорее, смерти, но в случае Дрездена многие из них чувствовали себя неловко. Они задавались вопросами по поводу инструкций в отношении цели и чувствовали, что в данном рейде есть что-то необычное и подозрительное, что эта миссия была, очевидно, не «делом житейским», каким ее пытается представить в своей книге Тэйлор252. Радист B-17, например, заявил в конфиденциальном сообщении, что «это был единственный случай», когда» [он] (и другие) считали, что миссия была необычной»253. О тревоге, испытываемой экипажами, также свидетельствовал тот факт, что во многих случаях брифинг командира не вызывал традиционных приветствий экипажей, а был встречен ледяным молчанием254. Прямо или косвенно, намеренно или ненамеренно, но инструкции и брифинги на имя экипажа иногда выдавали истинную функцию операции. Директива британских ВВС экипажам группы бомбардировщиков в день нападения, 13 февраля 1945 года, например, однозначно заявляла о намерении «в то же время показать русским, когда они войдут в город, на что способны наши бомбардировщики»255. В таких обстоятельствах вряд ли стоит удивляться тому, что многие члены экипажей четко понимали, что им предстоит стереть Дрезден с лица Земли для того, чтобы напугать Советы. Канадский член экипажа бомбардировщика, например, ответил следующим образом, когда через много лет после войны собирающий устную историю исследователь задал ему вопрос о цели этой миссии:

Страница