В любви и боли. Прелюдия - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 74

Он больше не улыбается. В глазах темная полупрозрачная пелена сдержанной внутренней растерянности. Голос обжигает и целует каждый миллиметр кожи на моем лице. Мое сердце после последних слов заходится так, словно это не болезненные признания измотанного долгими скитаниями уставшего путника, а вырванные с кровавой агонией из глубин плотно переплетенных чувств оголенные откровения… на грани раскрывающейся хрупкой любви.

— Будто я… — ладонь плотно охватывает часть моего лица, большой палец надавливает на нижнюю губу, проникая за влажную линию и с чувственным нажимом раскрывая мне ротик. Ощущаю обжигающее прикосновение его порывистого дыхания на кончике своего языка. О, боже, кажется, я опять… возбуждаюсь?

— Будто я пришел туда, куда так долго стремился… или зацепился за тебя в этом бешеном потоке, как за якорь… неожиданно, в самый последний момент… у самой черты…

(Почему мой мозг тогда не задели его последние слова, почему я не восприняла их как что-то реально серьезное и весомое? Хотя в том состоянии я едва ли могла хоть о чем-то соображать и уж тем более над чем-то анализировать.)

Уже не упираюсь о его грудь, она вжимается в меня мощными глубокими накатами, глухой оглушающей дробью сильного надрывного сердца. Его губы скользят по моим с последними словами, выжигая изнутри остатки трезвого разума. Где-то на самом краю сумеречной зоны глубокого подсознания пытаюсь зацепиться за растворяющиеся в вакууме пустоты судорожные вспышки безумных мыслей… сладких, упоительных, до невыносимости нереальных. Сознание желает уверовать… тлеющий здравый разум отторгает и беспощадно рвет на клочья.

Почему это не может быть признанием в чувствах?..

Потому что это не возможно. Вспомни Митчелла. Сколько красивых слов он тебе вычитывал на ваших первых свиданиях?..

Вот только они закончились, едва он залез ко мне в трусики.

Не будь дурой. Слова, поступки, подвиги — это еще не показатель. Даже если он прямо в лоб заявит, что любит. Ведь у них на этот счет существует особое мнение — мужчины любят не так, как женщины.

Можно подумать, существует особый счетчик "Гейгера" или "амперметр", который способен определять уровень данного чувства по десятибалльной шкале, при чем сразу в двух моделях — для женщин и для мужчин.

К черту тебя, Эллис Льюис. Ты когда-нибудь заткнешь свою умную Эльзу куда подальше?

Мне плевать, да, плевать, что сейчас лишь я одна на этой грани, потому что, черт возьми, мне хорошо. Мне никогда не было так охренительно хорошо. И пускай это будет один из последних подобных дней, я возьму от него все, выжму под чистую до самой последней капли. И пускай за это меня возненавидят все боги вместе взятые, мне на них насрать, как и на весь созданный ими мир. Ведь у меня есть то, чего нет и никогда не будет у них. У меня есть мой Дэнни. Да, только мой.

В эти секунды, здесь и сейчас. Его губы на моих губах, его тело в моих руках.

Последний отчет, самый сладкий и томительный, самый бесконечный. Сколько нам осталось до конца этого вечера (до конца нашего первого и последнего месяца)?..

— Надо закрыть двери, — господи, он еще помнит о таких мелочах?

Молча киваю, с неохотой разжимая руки, выпуская на несколько томительно долгих секунд.

Лишь сейчас замечаю, что стою у стены, прижимаясь к холодному гладкому камню спиной и затылком. Еще бы, в голове сплошной вакуум с тысячью теплых светлячков, бесконечных созвездий. Губы немеют и зудят от последних атак рта и языка Дэниэла. Я все еще продолжаю чувствовать его вкус, отпечатки от его тела, мощной горячей волны его ментального погружения в мою сущность.

Кажется, у меня дрожат коленки. Глупо усмехаюсь… боже, я действительно плыву.

Наблюдаю, как он запирает двери (когда это он успел разобраться с замком?) и снова возвращается ко мне. Сколько у него ушло на это времени, не больше минуты, может и меньше?

Господи, какой он высокий и большой, с какой легкостью он перекрывает собой весь мир за его плечами. Достаточно посмотреть в его глаза, почувствовать захват его широких ладоней на своем лице, плотный несокрушимый барьер его горячего тела и все… я начинаю жить по совершенно иным правилам и законам физики, мое тело переходит на другой уровень, сознание в другое измерение, чувства, мысли — все затягивается в этот безумный психофизический поток.

— Теперь моя очередь, — шепчет прямо в губы, обжигая их растертую опухшую поверхность до боли. Да, почти больно, но это сладкая боль, предшественница наивысшего физического наслаждения. Знаю об этом, потому что иначе и быть не может.

— Моя девочка хочет меня? Скажи, Эллис, — порывистый сиплый голос прорывается мне в рот, легкое касание языка оставляет невесомые отпечатки на натянутой стонущей кожице… пальцы быстро и торопливо расстегивают под рубашкой пояс с ширинкой бриджей. — Ты хочешь, чтобы я опять это сделал? Моя девочка хочет еще раз кончить?

Не успеваю ответить, как комната вздрагивает и переворачивается, проносится смытой панорамой перед глазами. Стою где-то секунд пять, глупо хлопая ресницами и пытаясь понять, что произошло. По телу пробегает сладкая судорога от прикосновений рук Дэна к моим обнаженным бедрам и ягодицам. Ох, боже, fuck. Слышу собственный несдержанный стон, поддаваясь нажиму теплых скользящих ладоней на мои живот и таз спереди. Интуитивно прижимаюсь дрожащими руками к поверхности обжигающей холодом каменной стены, чуть выпячивая попу назад.

— Моя умничка, моя сладкая горячая девочка.

Из горла вырывается уже не стон, а дрожащий немощный всхлип. Вульву обжигает невыносимой вспышкой двойного удара по всем внутренним и наружным мышцам. Никак не могу сообразить, что это — пальцы Дэна или его рот. Успеваю лишь по быстрому втянуть с громким всхлипом воздух, чтобы опять протяжно заскулить. Еще сильнее выпячиваю попку, пальцы и ладони Дэниэла сжимают и оглаживают ее выпуклые полушария у самой линии промежности и, да, его язык на моих половых губах, вычерчивает сладкий возбуждающий горящий рисунок по всем линиям и изгибам, складкам и гладкой чувствительной кожице. Вульва пульсирует и вздрагивает прямо поверх нажимов его бархатного скользящего языка. Безрезультатно пытаюсь схватиться пальцами за гладкую поверхность стены. Похоже, я окончательно потерялась в пространстве.

Ноги и коленки буквально трясутся, угрожая окончательно подкоситься. Если бы не Дэн за моей спиной, поддерживающий за ягодицы… боже.

Вскрикиваю, изо всех сил зажмуриваюсь, вжимаюсь виском и щекой в ледяной камень. Сердце вот-вот прорвет ребристую блокаду грудной клетки или окончательно провалится в желудок.

Поддаюсь назад беспомощным умоляющим жестом, вздрагиваю вместе с криком под режущим давлением языка, прошедшим насквозь по всей поверхности вульвы до самой вершины соединения половых губ, заскользив по сверхчувствительной точке над налитым кровью клитором. О, боже, боже. Еще несколько таких беспощадных атак и просто напросто кончу, взорвусь прямо на месте. Оглушающие горячие прострелы по эрогенным точкам извивающимся нажимом влажного языка вместе с ледяной обмораживающей действительностью твердого камня стены, впечатавшейся в мою кожу на лице. Два безжалостных потока вдоль всего нервного столба позвоночника, острыми кристаллами инея в нервный центр и по всей поверхности эпидермиса.